Вовочка459

Блоги
offline
515   0   0   0

Промежуточные выводы

Промежуточные выводы

Что нам отсюда необходимо вычленить и запомнить. Во-первых, среди элиты ВКП(б) созрел какой-то заговор, причем не просто "мирной оппозиции" или людей, "недовольных политикой Сталина", а заговор людей злобных и решительных, способных на убийство кого угодно, в том числе, а, возможно, и в первую очередь, – Сталина.

Во-вторых. Часть этих людей была расстреляна в 1950 г. по "ленинградскому делу", но она не выдала подельников и эти подельники практически всю свою жизнь делали все, чтобы на них не упало никакое подозрение в организации убийств государственных деятелей СССР.

Более того, правда об этом заговоре опасна даже для сегодняшнего режима России, поскольку фальсификация "документов" этого дела идет до сих пор, чем мы займемся позже.

По поведению Хрущева понятно, что он был в этом заговоре и был очень активен. Его другом был А.И. Микоян. Впрочем Микоян был другом всех вождей: про него ходил анекдот, что он пишет мемуары под названием "Как прожить от Ильича (Ленина) до Ильича (Брежнева) без инфаркта и паралича". Кстати, Микоян с Кузнецовым были породнены: сын Микояна был женат на дочери Кузнецова.

В-третьих. Мы видим, что в деле Жданова Кузнецов, Вознесенский и Попков скрыли причину смерти Жданова и на первый взгляд кажется, что они "пожалели врачей". Да кто им эти врачи были, чтобы они их жалели?! Но тогда возникает вопрос – зачем Кузнецов и его подельники пошли на скрытие истинного диагноза смерти Жданова? Разве не все равно, от чего умер Жданов: от инфаркта или от чего другого? Получается, что не все равно, получается, что Кузнецову было очень важно, чтобы Сталин не узнал, что у Жданова был инфаркт. Но почему?!

Чтобы в дальнейшем расследовании из обилия разных фактов вычленять нужные моменты, дам версию: а что если в стране был яд скрытого действия? Такой яд, что если дать его человеку, а после смерти этого человека не предупредить патологоанатома, то вскрытие покажет, что данный человек умер, скажем, от инфаркта.

Тогда, если и Сталин знал о таком яде, и если бы он узнал, что у Жданова инфаркт, то он заставил бы следствие пойти по правильному пути – он заставил бы выяснить, кто к Жданову приезжал в санаторий, какие передачи приносил, что ему впрыскивали врачи и т.д. и т.п. А такое направление следствия, судя по всему, было очень нежелательным для заговорщиков. Поэтому одними врачами в "деле врачей" не обошлось.

Срочно потребовались евреи.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
606   0   0   0

Немного честная

Немного честная

А все потому, что Тимашук в те годы была слишком хитрой, но те, кого она хотела перехитрить, потворствовали ее хитростям только до того момента, пока не почувствовали себя в безопасности. Поэтому она, в конце концов, перехитрила только себя.

Давайте проанализируем все, что она написала и добавим к этому анализу факты, которые собрал Г. Костырченко в своем пасквиле на Сталина.95

Из ее слов в письмах следует, что Тимашук очень, ну просто очень-очень хотела спасти Жданова. Давайте поставим себя на ее место. Вот мы сделали кардиограмму и из нее узнали, что у Жданова инфаркт и для того, чтобы его спасти, нужно немедленно прописать ему строжайший постельный режим. Если мы честные врачи, то что бы мы сделали? Правильно, мы немедленно бросились бы к Жданову и убедили его лечь, не вставать и не сильно шевелиться. Спасать, так уж спасать! А что сделала Тимашук?

Она ни слова не говорит Жданову, по требованию Егорова и Виноградова меняет свой диагноз, а затем пишет записку Власику, причем находит где-то фотоаппарат, чтобы снять фотокопию кардиограммы. (Саму кардиограмму она приложила к записке). Как это понять? А понять это нужно только так.

Ей плевать было на Жданова, она заботилась только о себе. Ведь если бы Жданов умер, а вскрытие показало, что у него был инфаркт, то все врачи (Майоров, Егоров, Виноградов) хором бы указали пальцами на нее как на виновницу – ведь это она своей расшифровкой кардиограммы "убедила" их, что инфаркта нет. Вот Тимашук и застраховалась, послав письмо Власику. Теперь, в случае смерти Жданова от инфаркта, она могла кричать, что всех предупреждала, а если бы Власик ее записку и ленты кардиограммы уничтожил, то она бы предъявила их фотокопии. Мне думается, что она сама не сильно верила в свой диагноз и если бы Жданов выздоровел, то она бы оправдалась перед Власиком, что от старательности "перебдела", ведь в таких случаях лучше "перебдеть", чем "недобдеть".

Но Жданов умер и теперь она своей запиской поставила, как минимум, на грань увольнения Егорова, Виноградова и самого Власика.

31 августа 1948 г. Жданову делают вскрытие. Странно уже то, что для вскрытия было бы разумнее всего перевезти тело Жданова в Москву, в специализированную операционную, но вместо этого патологоанатом Федоров приезжает в санаторий на Валдай и делает это вскрытие в полутемной ванной комнате. При вскрытии тела члена Политбюро обязан быть и представитель Политбюро, которому патологоанатом обязан объяснить причины смерти. Таким представителем на Валдай вылетел секретарь ЦК А.А. Кузнецов. Мало того, хотя их никто не звал, но вместе с Кузнецовым на вскрытии присутствовали Вознесенский и Попков. Я уже писал, что эта троица была расстреляна за измену Родине через 2 года, в 1950 г. по так называемому "ленинградскому делу".

Вот эти "честные партийцы" и обеспечили, чтобы, по словам Костырченко, "…сделанное Федоровым описание обнаруженных на сердце Жданова свежих и застарелых рубцов, свидетельствовавших о нескольких перенесенных им инфарктах, содержало массу неопределенных и туманных формулировок ("некротические очажки", "фокусы некроза", "очаги миомаляции" и т.п.), имеющих цель скрыть эти инфаркты. Их также "не заметили" и участники организованного 31 августа в Москве консилиума, в котором участвовали профессора В.Н. Виноградов, В.Ф. Зеленин, А.М. Марков, В.Е. Незлин, Я.Г. Этингер и П.И. Егоров. Ознакомившись с соответствующей клинической и патологоанатомической документацией, а также с анатомическим препаратом сердца покойного, доставленным с Валдая на самолете, они, оставаясь верными принципам корпоративной солидарности, подтвердили правильность официального диагноза".

Костырченко пишет о "корпоративной солидарности", как будто речь идет не о смерти человека, а о распитии казенного медицинского спирта. Кроме этого, разве Кузнецов, Вознесенский, Попков и Власик были врачами? Их-то какая "корпоративная солидарность" заставила одобрить фальсификацию диагноза и доложить Сталину и стране, что Жданов умер не от инфаркта, а от "паралича болезненно измененного сердца при явлении острого отека легких"?

Но оставалась Тимашук со своим заявлением. Вся профессорская братия начала на нее давить, но, видимо, боясь возможного следствия, Тимашук была в растерянности. Тогда Виноградов поставил министру здравоохранения СССР Е.И. Смирнову ультиматум, и Смирнов 7 сентября дал распоряжение о переводе Тимашук в районный филиал Кремлевской больницы.

Не стоит удивляться тому, что министр исполнил приказ академика Виноградова. Дело в том, что Виноградов был экспертом, доверенным лицом судебных органов. Он давал заключения судам, какой врач преступник, а какой – нет. В 1938 г. он был членом экспертной комиссии врачей, по заключению которой суд приговорил к расстрелу профессоров Левина и Казакова, а учителю Виноградова, профессору Плетневу, дал 25 лет лишения свободы.

Но Тимашук, однако, не собиралась соглашаться с тем, что ее так нагло отлучают от кремлевской кормушки. И она пишет новую жалобу. Но обратите внимание – кому! Жалобы пишут начальникам. У Тимашук они были такими: начальник Лечсанупра Кремля Егоров – начальник Главного управления охраны Власик – министр МГБ Абакумов – Предсовмина Сталин. Власику она уже писала, следовательно надо было писать либо Абакумову, либо Сталину, а если в партийные органы, то просто в ЦК. Но она пишет персонально тому, кто благословил фальсификацию диагноза, – Кузнецову. Простите, но это не жалоба, и не желание отстоять принципы, это шантаж. И шантаж срабатывает: Тимашук оставляют в Кремлевской больнице. Более того, она разохотилась и зачем-то еще раз обращается к Кузнецову в декабре 1948 г. (этого письма она не сохранила).

Возможно, она даже радовалась тому, как хитро она прищучила всех, и действительно ей очень долго потакали (о чем ниже). Но она стала соучастником преступления и отрезала себе пути назад: теперь, чем дальше уходило время, тем больше ее записка Власику становилась обвинением ей самой – почему она молчала о том, что Жданова залечили? Далее события по делу о лечении Жданова развивались так.

В связи с расследованием по делу о смерти Щербакова Тимашук 24 июля и 11 августа 1952 г. пригласили в МГБ как эксперта. Упомянутый мною Костырченко делает заключение, что в "ходе этого визита случайно выяснилось", что Жданова лечили неправильно. Это исключено, хотя формально Егорова и Виноградова арестовали после этих вызовов Тимашук в МГБ (18 октября Егорова и 4 ноября Виноградова). Во-первых, если бы следователи узнали о ее письме Власику, то первым бы арестовали его, а на самом деле Власика арестовали только в декабре. Во-вторых, сама Тимашук пишет, что по поводу ее письма Власику и неправильного лечения Жданова ее вызвали к следователю "в конце года", а июль и начало августа это не конец года. В-третьих, она слишком малая величина, чтобы по ее словам арестовали академика и профессора. Нет, Тимашук, как и полагается соучастнику, молчала и о письме Власику, и о неправильном лечении Жданова.

Арест Егорова и Виноградова был произведен после того, как назначенная следствием экспертная комиссия под председательством главного терапевта Минздрава СССР профессора П.Е. Лукомского рассмотрела все оставшиеся документы по лечению Жданова и пришла к выводу, что врачи его залечили. Я пишу про "оставшиеся документы", поскольку летом 1951 г., когда был арестован министр МГБ Абакумов, "Власик, почувствовав опасность, не только изъял у Егорова все документы, связанные с разбирательством жалоб и заявлений Тимашук, пытаясь тем самым утаить их от нового руководства МГБ, но потом доложил Сталину, что никаких оснований подозревать кремлевских медиков не существует", – пишет Костырченко.

Таким образом, о записке Тимашук следствие узнало только где-то в ноябре 1952 г. и скорее всего от начавших каяться Егорова или Виноградова. Егоров докладывал следствию: "Не подлежит никакому сомнению, что если бы Абакумов и Власик провели должную проверку заявления Тимашук сразу же после его поступления, то мы, врачи, виновные в гибели Жданова, были бы разоблачены еще в 1948 году".

Таким образом, в ноябре 1952 г. ("в конце года") Тимашук осталось только подтвердить следствию, что она в 1948 г. такую записку Власику писала. И ей некуда было деться: факт своего письма Власику она подтвердила. Но я хочу, чтобы вы обратили внимание на следующие моменты.

Ни Егоров, ни Виноградов не знали и не могли сообщить следствию, что 7 сентября Тимашук написала еще одну записку – Кузнецову. И об этом ни следствие, ни Сталин так и не узнали. А ведь это было очень важно, поскольку вводило в круг подозреваемых в том, что они заинтересованы в смерти Жданова, не врачей-евреев, а партийную элиту.

Непонятно, почему следствие не арестовало саму Тимашук. Ведь следователи пытались раскрыть заговор, ошибочно считая, что это заговор врачей. Основанием так считать было то, что врачи неправильно лечили Жданова и скрыли это от правительства. Но ведь врач Тимашук делала то же самое! Более того, если Егоров и Виноградов могли добросовестно заблуждаться и не верить, что у Жданова инфаркт, то Тимашук 28 августа, наклеив ленты кардиограммы на бумагу, ниже без тени сомнения написала: "Инфаркт миокарда в обл. передней стенки и перегородки". Но не бросилась к Жданову и не предупредила его! Что толку от ее записки, о которой она после устройства своих дел 4 года молчала, позволяя тем же врачам так же плохо лечить советское правительство? Но следствие Тимашук не арестовало. Почему?

По существу непонятно и за что Тимашук наградили высшим орденом страны и прославили на весь Союз. Формальный ответ, что ее, дескать, сделали героем на фоне врачей-вредителей, должен быть принят – против потребностей агитации и пропаганды нечего возразить. Когда нужно, а героев нет, то их создают искусственно. Но ведь этот орден одновременно стал и ее иммунитетом от следствия: теперь ее уже и не могли допросить об участии Кузнецова в сокрытии причин смерти Жданова. Более того, этот орден вполне можно считать наградой именно за это молчание.

Три ордена

Непонятно, чья была инициатива в награждении Тимашук орденом. Сталина? Могло быть и так, что он, увидев все это дерьмо врачей Лечсанупра Кремля и "чекистов" МГБ, мог сгоряча распорядиться наградить единственного человека, который хоть что-то пытался сделать. Но во всех документах, что я прочел нет ни малейшего упоминания о том, чтобы Сталин хоть когда-нибудь вспоминал о Тимашук. Инициатором награждения могли также выступать непосредственные производственные и партийные начальники Тимашук, впрочем, даже если бы наградить Тимашук распорядился Сталин, то и тогда бы эти начальники обязаны были подготовить представление в Верховный Совет СССР.

Кто эти начальники. По линии государства Лечсанупр подчинялся Главному управлению охраны, а им в то время командовал Игнатьев, сам этот главк входил в состав МГБ, а министром МГБ был Игнатьев, кроме этого, следствие не должно было протестовать против награждения Тимашук и вывода ее из числа подозреваемых, а следствием руководил Игнатьев. Так что Тимашук за орден трижды обязана Игнатьеву – будущему убийце Сталина.

С партийными начальниками Тимашук сложнее. Известно, что до ареста Кузнецова куратором МГБ был он. Известно, что после смерти Сталина и назначения Берия министром объединенного МВД, куратором МВД стал Игнатьев. Кто был куратором органов госбезопасности в период между Кузнецовым и Игнатьевым – неизвестно. Это заинтересовало историка В.В. Кожинова и он путем косвенных вычислений пришел к выводу, что в это время партийным начальником чекистов был Хрущев. Таким образом, кто бы ни был инициатором награждения Тимашук, а обязана она орденами Хрущеву и Игнатьеву, обязана уже тем, что они, зная, что Тимашук надо арестовать, не выступили против ее награждения, если даже считать, что инициатором его все же был Сталин, а не они сами.

Вы можете усомниться в правильности вышеприведенных рассуждений: Кузнецов был уже два года как расстрелян. Ну смолчала Тимашук, ну рассказала бы следствию о своей записке ему, – какая разница? На данном этапе расследования эта разница пока не видна, но я хотел бы обратить ваше внимание на следующее.

Тимашук за 4 года получила 3 ордена. По тем временам это многовато даже для физика, занятого созданием водородной бомбы. Она не была изобретателем, не совершила никаких открытий. За что столько наград? Вот давайте сопоставим даты ее награждений с ключевыми этапами дела Кузнецова. Но прежде два момента.

Трудовые ордена СССР вне правил давались либо за какой-то исключительный трудовой подвиг, либо к юбилею, если награжденный был большой шишкой и его юбилей праздновался. Но Тимашук была скромным врачом, кроме этого, в 1950 и в 1954 гг. у нее не было никаких юбилеев, т.е. вне правила ее не должны были награждать. А правилом было давать трудовые ордена по итогам пятилетки: наиболее отличившимся в пятилетке предприятиям выделялись ордена, которые сами предприятия распределяли между наиболее отличившимися работниками. Но четвертая пятилетка 1950 годом только заканчивалась, пятая заканчивалась в 1955 г., следовательно, "орденоносными" годами были 1951-й и 1956-й. А Тимашук получила ордена в 1950-ом и в 1954-ом. За что?

Второй момент. В 1938 г., когда начался открытый суд над Рыковым и Бухариным с подельниками, уже в ходе процесса к суду с письмом обратился врач Белостоцкий, сообщив, что он из газет узнал, что судят врачей-убийц Горького и ему есть что по этому поводу сообщить суду. Сообщил он о том, что его однажды для подмены послали в качестве медсестры делать уколы больному Горькому. Профессор Левин, "лечивший" Горького, полагая, что не терапевт Белостоцкий не поймет что к чему, распорядился вкалывать больному писателю лошадиные дозы строфантина. Когда Белостоцкий удивился такому назначению и спросил об этом Левина, тот вдруг вообще отменил свое ранее данное назначение вводить Горькому строфантин. Такое "лечение" Горького запомнилось Белостоцкому, а когда он из газет узнал, что это не случайность, то решил сообщить об этом эпизоде суду. Я привожу этот момент вот к чему. В те годы, когда люди узнавали, что тот или иной деятель арестован, то они считали своим гражданским долгом сообщить о фактах деятельности арестованного, которые они до той поры не могли оценить.

Так вот, в 1949 г. арестовывают, а в 1950 г. судят "ленинградскую группу" – Кузнецова, Вознесенского, Попкова и пр. Тимашук знает, что Кузнецов скрыл от Политбюро то, что Жданова залечили. Ее гражданский долг сообщить об этом следствию или суду. Но она молчит. В 1950 г. суд приговаривает Кузнецова к расстрелу, так и не узнав, что тот замешан в смерти Жданова. А молчащая Тимашук получает орден "Знак Почета".

В 1952 г., когда следствие установило, что Жданова все же залечили, Тимашук надо было бы сообщить, что в сокрытии этого участвовал Кузнецов. Но Тимашук молчит и получает орден Ленина.

В 1954 г., когда еще очень неуверенно себя чувствовавший во главе страны Хрущев начинает реабилитацию Кузнецова, Тимашук могла напомнить, что Кузнецов замешан в сокрытии смерти Жданова. Но Тимашук молчит и получает орден Трудового Красного Знамени.

А в 1956 г. Хрущев не может придумать ничего лучшего для фальсификации дела о смерти Жданова, как объявить Тимашук доносчицей, по вине которой якобы арестовали невинных врачей. Тимашук начинает возмущаться, обращаться во все инстанции, но поезд уже ушел: во всех инстанциях сидят люди, "преданные дорогому Никите Сергеевичу".

Вот и вся история Тимашук.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
511   0   0   0

Все не так!

Глава 11.

Все не так!

Дело врачей

Это дело оболгано до крайней степени и нам оно интересно с точки зрения того, о чем мог молчать на допросах Абакумов, и пример того, как, начиная с Хрущева и по настоящее время, извращена история тех времен.

Если вы спросите у любого, кто интересуется историей "дела врачей", то, вероятно, в 99% случаев вам ответят: была такая Лидия Тимашук, которая в 1953 г. написала в ЦК донос на врачей-евреев о том, что они якобы неправильно лечат членов правительства, и из-за этого доноса МГБ арестовало много врачей-евреев, которых, по обыкновению, начали бить и пытать. А советские газеты начали антисемитский шабаш против всех евреев вообще.

Вот, к примеру, упомянутый мною академик Российской академии образования Д.В. Колесов в своей книге наставляет учителей:

"Не случайна судьба врача Л. Тимашук: в 1939, будучи студенткой медицинского института, она привлекла к себе внимание обращением в правительство с призывом об организации конкурса на изыскание "средств продления жизни т. Сталина, бесценной для СССР и всего человечества".

...В начале 50-х Тимашук вновь обратилась в ЦК, на этот раз с письмом, где жаловалась на неправильность используемых в санитарном управлении Кремля методов обследования и лечения руководящих товарищей. Письмо имело скорее производственный характер, но проинтерпретировано было как сигнал о заговорщицкой, вредительской деятельности группы консультантов, ведущих клиницистов страны.

...И хотя ряд фамилий "вредителей" был вполне подходящ в плане актуальной тогда борьбы с "космополитизмом", все же политически это был не самый удачный выбор объекта жертвоприношения. Профессиональные заслуги и политическая безвинность этих людей были слишком очевидны".237

В этой цитате все ложь, кроме фамилии Л. Тимашук, но не верится, чтобы Д.В. Колесов врал специально: этот факт он использует как базу для психологического портрета И.В. Сталина и вряд ли бы ему как ученому пришло в голову опираться на заведомо ложный, пусть и с трудом, но проверяемый факт. То есть Колесов глубоко уверен, что так оно и было на самом деле.

А вот человек врет абсолютно умышленно. Н.С. Власик, начальник охраны Сталина, генерал-лейтенант, начальник Главного управления охраны МГБ о деле Л. Тимашук знал все до тонкостей и тем не менее пишет в своих воспоминаниях:

"После смерти т. Жданова медсестра Кремлевской больницы Тимашук опротестовала диагноз врачей, лечивших Жданова, о чем было доложено на Политбюро начальником Санитарного управления Кремля профессором Егоровым П.И. Была создана авторитетная комиссия по этому вопросу из профессоров под председательством профессора Егорова П.И. После вскрытия тела т. Жданова комиссией было установлено, что лечение Жданова было правильным, а заявление медсестры Тимашук было ошибочно и совершенно безграмотно, о чем и было доложено на Политбюро".19

Здесь тоже все до последней строчки ложь (исключая фамилию Тимашук), но мы видим совершенно новый вариант брехни, в корне расходящийся с предыдущим.

А вот пишет честнейший историк В.В. Кожинов. Я не всегда согласен с его оценками, но Вадим Валерьянович никогда не подгонял факты под свои оценки – не искажал их и не врал. Но и он в этом деле ошибается (его ошибку я выделил в тексте):

"Позднее Рюмин сумел докопаться до составленной почти 5 лет назад, 29 августа 1948 г., записки врача Л. Ф. Тимашук, в которой она сообщала о выявленном ею при снятии электрокардиограммы заведомо неправильном диагнозе, поставленном ее коллегами А.А. Жданову (который через день, 31 августа, умер). Сталин тогда, в 1948-м, не придал никакого значения записке Тимашук и собственноручно начертал на ней: "В архив". Вполне вероятно, что это было обусловлено, в частности, его возникшим незадолго до того недовольством или даже недоверием по отношению к Жданову. Но теперь, в связи с рюминскими "материалами" о "заговоре" врачей, давняя записка была воспринята Сталиным совершенно иначе, – как убедительнейшее доказательство.

…Следует сказать в связи с этим, что широко распространенные до сего времени представления об Л.Ф. Тимашук как о злобной и коварной "антисемитке", которая будто бы и положила начало делу "врачей-убийц", абсолютно не соответствует действительности; перед нами один из множества мифов, столь характерных для "общепринятых" представлений о послевоенном периоде. Во-первых; диагноз Тимашук был совершенно верен, его подтвердило патологоанатомическое вскрытие. Во-вторых, среди врачей, диагноз которых Тимашук оспаривала в своей записке, не было евреев!"254

Ошибается В.В. Кожинов – не мог ни Сталин, ни остальные члены Политбюро видеть эту записку в 1948 г.! Иначе бы Власик не врал, эта записка с распоряжением Сталина "В архив" – его алиби. А он врет, он утверждает, что записка была написана не ему, а Егорову, либо он, Власик, передал записку Егорову для доклада. Даже Столяров пишет о том, что записка Тимашук в 1948 г. миновала Политбюро:

"Вошедший в азарт Рюмин не сомневался в победе: ведь, фигурально выражаясь, у него на руках был козырный туз – датированное августом 1948 года донесение заведующей отделением функциональной диагностики Лечсанупра Кремля Лидии Тимашук на имя генерал-лейтенанта госбезопасности Н. Власика о лечении больного Жданова вопреки объективным данным кардиограмм. Причем тревожный сигнал доктора Тимашук через Власика попал к руководителям МГБ и после сугубо формальной проверки — представьте себе! — был подшит в дело".70

Власик врет, что "после вскрытия тела т. Жданова комиссией было установлено, что лечение Жданова было правильным". Ведь Тимашук, а не Егоров, поставила правильный диагноз, следовательно, лечение Жданова изначально было неправильным! Как же Сталин и остальные члены Политбюро могли не принять меры и даже об этом забыть, ведь Егоров и их лечил?! Не сошли же они с ума все одновременно…

Как мог Егоров, лечивший Жданова, возглавить комиссию по правильности своего лечения?! Ведь это полностью исключено!

Власик не мог не скрыть записку Тимашук от Политбюро по простой причине – это посторонние могут считать, что врачи виноваты в смерти члена Политбюро А.А. Жданова, но Власик, который принял на работу всех этих врачей, отлично знал, что это он виноват – это его люди залечили Жданова. В случае вскрытия факта неправильности лечения это ему, Власику, надо будет объясняться на Политбюро, в первую очередь, почему он по протекции покровителя Абакумова секретаря ЦК А.А. Кузнецова пригласил из Ленинграда Егорова, а не нашел более подходящего врача.

Поэтому Власик и врет, поэтому и называет врача-кардиолога "медсестрой".

Л.Ф. Тимашук

Кстати, о "медсестре". Лидия Феодосьевна Тимашук родилась в 1898 г. в семье унтер-офицера, закончила гимназию, одновременно работая, в 1918 г. поступила на медицинский факультет Самарского университета, но в 1920 г., прервав учебу, пошла на борьбу с эпидемией тифа и закончила медобразование уже в Москве в 1926 г. С тех пор она 38 лет работала в Лечебно-санитарном управлении Кремля, пока ее все же не выгнали "пострадавшие от ее доноса". Итак, вот что она писала Власику.255

"29 августа 1948 г.

Копия

НАЧАЛЬНИКУ ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ ОХРАНЫ МГБ СССР Н.С. ВЛАСИКУ

28/VIII-c/г. я была вызвана нач. ЛСУК профессором Егоровым к тов. Жданову А.А. для снятия ЭКГ.

В этот же день вместе с пр. Егоровым, акад. Виноградовым и пр. Василенко я вылетела из Москвы на самолете к месту назначения. Около 12 ч. дня сделала А.А. ЭКГ, по данным которой мною диагностирован "инфаркт миокарда в области левого желудочка и межжелудочковой перегородки", о чем тут же поставила в известность консультанта.

Пр. Егоров и д-р Майоров заявили мне, что это ошибочный диагноз и они с ним не согласны, никакого инфаркта у А.А. нет, а имеется "функциональное расстройство на почве склероза и гипертонической болезни и предложили мне переписать заключение, не указывая на "инфаркт миокарда", а написать "осторожно" так, как это сделала д-р Карпай на предыдущих ЭКГ.

29/VIII у А.А. повторился (после вставания с постели) сердечный припадок и я вторично была вызвана из Москвы, но по распоряжению акад. Виноградова и пр. Егорова ЭКГ 29/VIII в день сердечного приступа не была сделана, а назначена на 30/VIII, а мне вторично было в категорической форме предложено переделать заключение, не указывая на инфаркт миокарда, о чем я поставила в известность т. Белова A.M.

Считаю, что консультанты и лечащий врач Майоров недооценивают безусловно тяжелое состояние А.А., разрешая ему подниматься с постели, гулять по парку, посещать кино, что и вызвало повторный приступ и в дальнейшем может привести к роковому исходу.

Несмотря на то, что я по настоянию своего начальника переделала ЭКГ, не указав в ней "инфаркт миокарда", остаюсь при своем мнении и настаиваю на соблюдении строжайшего постельного режима для А.А.

29/VIII-48 г.

Зав. каб.

Передано майору Белову А.М. 29/VIII-48 г. в собственные руки".

Итак, вопреки заключению кардиолога с 22-летним стажем об инфаркте у Жданова три профессора и врач заставили этого кардиолога замолчать и продолжали убеждать Жданова, что тому необходимо увеличивать физические нагрузки. Как вам это нравится?

А как вам понравится реакция Власика на попытку Тимашук спасти Жданова? О ней Тимашук написала будущей "жертве сталинизма" секретарю ЦК А.А. Кузнецову.

"7 сентября 1948 г.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. А. А. КУЗНЕЦОВУ

28/VIII с/г по распоряжению начальника Лечебно-Санитарного Управления Кремля, я была вызвана и доставлена на самолете к больному А.А. Жданову для снятия электрокардиограммы (ЭКГ) в 3 ч.

В 12 час. этого же дня мною была сделана ЭКГ, которая сигнализировала о том, что А.А. Жданов перенес инфаркт миокарда, о чем я немедленно доложила консультантам академику В.Н. Виноградову, проф. Егорову П.И., проф. Василенко В.X. и д-ру Майорову Г.И.

Проф. Егоров и д-р Майоров заявили, что у больного никакого инфаркта нет, а имеются функциональные расстройства сердечной деятельности на почве склероза и гипертонической болезни и категорически предложили мне в анализе электрокардиограммы не указывать на инфаркт миокарда, т.е. так, как это сделала д-р Карпай на предыдущих электрокардиограммах.

Зная прежние электрокардиограммы тов. Жданова А.А. до 1947 г., на которых были указания на небольшие изменения миокарда, последняя ЭКГ меня крайне взволновала, опасение о здоровье тов. Жданова усугубилось еще и тем, что для него не был создан особо строгий постельный режим, который необходим для больного, перенесшего инфаркт миокарда, ему продолжали делать общий массаж, разрешали прогулки по парку, просмотр кинокартин и пр.

29/VIII, после вставания с постели у больного Жданова А.А. повторился тяжелый сердечный приступ болей, и я вторично была вызвана из Москвы в Валдай. Электрокардиограмму в этот день делать не разрешили, но проф. Егоров П.Ив. в категорической форме предложил переписать мое заключение от 28/VIII и не указывать в нем на инфаркт миокарда, между тем ЭКГ явно указывала на органические изменения в миокарде, главным образом, на передней стенке левого желудочка и межжелудочковой перегородки сердца на почве свежего инфаркта миокарда. Показания ЭКГ явно не совпадали с диагнозом "функционального расстройства".

Это поставило меня в весьма тяжелое положение. Я тогда приняла решение передать свое заключение в письменной форме Н.С. Власик через майора Белова А.М. – прикрепленного к А.А. Жданову – его личная охрана.

Игнорируя объективные данные ЭКГ от 28/VIII и ранее сделанные еще в июле с/г в динамике, больному было разрешено вставать с постели, постепенно усиливая физические движения, что было записано в истории болезни.

29/VIII больной встал и пошел в уборную, где у него вновь повторился тяжелый приступ сердечной недостаточности с последующим острым отеком легких, резким расширением сердца и привело больного к преждевременной смерти.

Результаты вскрытия, данные консультации по ЭКГ профессора Незлина В.Е. и др., полностью совпали с выводами моей электрокардиограммы от 28/VIII-48 г. о наличии инфаркта миокарда.

4/IX-1948 г. начальник ЛечСанупра Кремля проф. Егоров П.И. вызвал меня к себе в кабинет и в присутствии глав. врача больницы В.Я. Брайцева заявил: "Что я Вам сделал плохого? На каком основании Вы пишете на меня документы. Я коммунист, и мне доверяют партия и правительство и министр здравоохранения, а потому Ваш документ мне возвратили. Это потому, что мне верят, а вот Вы, какая-то Тимашук, не верите мне и всем высокопоставленным консультантам с мировым именем и пишете на нас жалобы. Мы с Вами работать не можем, Вы не наш человек! Вы опасны не только для лечащих врачей и консультантов, но и для больного, в семье которого произвели переполох. Сделайте из всего сказанного оргвыводы. Я Вас отпускаю домой, идите и подумайте!"

Я категорически заявляю, что ни с кем из семьи тов. А.А. Жданова я не говорила ни слова о ходе лечения его.

6/IХ-48 г. начальник ЛечСанупра Кремля созвал совещание в составе академ. Виноградова В.Н., проф. Василенко В.X., д-ра Майорова Г.И., патологоанатома Федорова и меня. На этом совещании Егоров заявил присутствующим о том, что собрал всех для того, чтобы сделать окончательные выводы о причине смерти А.А. Жданова и научить, как надо вести себя в подобных случаях. На этом совещании пр. Егоров еще раз упомянул о моей "жалобе" на всех здесь присутствующих и открыл дискуссию по поводу расхождения диагнозов, стараясь всячески дискредитировать меня как врача, нанося мне оскорбления, называя меня "чужим опасным человеком".

В результате вышеизложенного, 7/Х-48 г. меня вызвали в отдел кадров ЛечСанупра Кремля и предупредили о том, что приказом начальника ЛечСанупра с 8/Х с/г я перевожусь на работу в филиал поликлиники.

Выводы:

1) Диагноз болезни А.А. Жданова при жизни был поставлен неправильно, т. к. еще на ЭКГ от 28/VIII-48 г. были указания на инфаркт миокарда.

2) Этот диагноз подтвердился данными патолого-анатомического вскрытия (д-р Федоров).

3) Весьма странно, что начальник ЛечСанупра Кремля пр. Егоров настаивал на том, чтобы я в своем заключении не записала ясный для меня диагноз инфаркта миокарда.

4) Лечение и режим больному А.А. Жданову проводились неправильно, т. к. заболевание инфаркта миокарда требует строгого постельного режима в течение нескольких месяцев (фактически больному разрешалось вставать с постели и проч. физические нагрузки).

5) Грубо, неправильно, без всякого законного основания профессор Егоров 8/IХ-с/г убрал меня из Кремлевской больницы в филиал поликлиники якобы для усиления там работы.

7/IХ-48 г.

Зав. кабинетом электрокардиографии Кремлевской больницы

врач Л. Тимашук".

Итак, как видите, Власик вместо того, чтобы вмешаться и спасти Жданова, или хотя бы разобраться, что же произошло, направляет заявление тому, на кого Тимашук жалуется – Егорову. Это, надо сказать, даже в сегодняшней России запрещено. И Егоров устраивает травлю Тимашук. За что? За то, что она правильно установила диагноз?

Но и секретарь ЦК Кузнецов в смерти Жданова не стал разбираться, а на письмо Тимашук, по ее утверждению, он просто промолчал. Промолчал и на второе письмо, которое Тимашук послала ему в декабре 1948 г.

Потом, после ХХ съезда, когда Хрущев объявил, что "дело врачей" якобы состряпано Сталиным по доносу Тимашук, Лидия Феодосьевна очень много писала всем, пытаясь добиться справедливости и восстановить свое честное имя. Вот прочтите отрывок из письма Тимашук министру здравоохранения СССР, написанного сразу после упомянутого съезда 31.01.1956 г.

"...Майор Белов предложил мое заявление с ЭКГ передать не в ЦК ВКП(б), а по линии его начальства – Н.С. Власик. Я не возражала, но просила это сделать побыстрее, т.к. состояние больного ухудшалось, а режим и лечение не соответствовали его заболеванию (больному разрешалось вставать в уборную, гулять по парку и ежедневно делали общий массаж — массажистка Туркина В.Д.).

30/VIII-48 г. больной Жданов А.А. скончался. Результаты патологоанатомического вскрытия подтвердили диагноз инфаркта миокарда, поставленного мною при жизни больного (вскрытие производилось на даче в Валдае патологоанатомом Федоровым).

7/IX-1948 г. я написала письмо в ЦК ВКП(б) на имя секретаря Кузнецова А.А., в котором изложила свое мнение о неправильном диагнозе и лечении больного Жданова (копию письма прилагаю).

Я не получила ответа на письмо, и 7 января 1949 г. вторично послала в ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецову письмо с просьбой принять меня по делу покойного Жданова, но и на это письмо ответа не получила, с тех пор я больше никуда не обращалась по этому вопросу.

Спустя четыре с лишним года, в конце 1952 г., меня вызвали в МГБ к следователю по особо важным делам, который предложил мне написать все то, что я знаю о лечении и смерти Жданова А.А.

Я изложила то, что мною уже было написано в 1948 г. в ЦК ВКП(б) т. Кузнецову А.А. После этого меня еще вызывали в МГБ по тому же вопросу.

20/01-1953 г. меня вызвали в Кремль к Г.М. Маленкову, который сообщил мне о том, что он от имени Совета Министров СССР и И.В. Сталина передает благодарность за помощь Правительству в разоблачении врачей – врагов народа и за это Правительство награждает меня орденом Ленина. В беседе с Г.М. Маленковым речь шла только о врачах, лечивших Жданова. Я ответила, что ничего особенного не сделала для того, чтобы получить столь высокую награду, и на моем месте любой советский врач поступил бы так же.

В Кремлевской больнице я проработала 28 лет без единого упрека, о чем свидетельствует награждение меня в 1950 г. орденом "Знак Почета" и в 1954 г. орденом "Трудового Красного Знамени".

И еще через 10 лет Тимашук все пытается достучаться до партноменклатуры. Вот отрывок из ее письма в Президиум XXIII съезда КПСС, съезда, который проводился уже после того, как Хрущева самого выгнали на пенсию и заклеймили позором "волюнтаризма".

"...Руководство 4-го Глав. Управления во главе с проф. A.М. Марковым в апреле 1964 г. заявило мне, что я не могу больше оставаться в должности зав. отделением функциональной диагностики (несмотря на то, что руководимое мною отделение носит звание "Бригады коммунистического труда"), потому что в 4-ом Управлении работают профессора, пострадавшие, и создали мне такие условия, что я вынуждена была уйти на пенсию. После ухода на пенсию я потеряла возможность получить квартиру, мне отказано в характеристике для получения персональной пенсии и т.п.".

Никто не ответил врачу Тимашук и она умерла оклеветанной в 1988 г.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
465   0   0   0

Агенты влияния. Сионистское лобби

Агенты влияния. Сионистское лобби

Абакумова, судя по всему, били и истязали больше года, пытки прекратили врачи, предупредив, что Абакумов умрет. И тем не менее Абакумов не признался ни в чем, ни в малейшей мере! Это еще одно разоблачение фальшивок о том, что "невинные жертвы сталинских репрессий" якобы оговаривали себя под пытками. Если человеку не в чем было себя оговаривать, то он ни себя, ни других не оговаривал и под пытками. А если было, то он это делал и без пыток, как это сделали члены ЕАК.

За это к Абакумову относятся с большим уважением те, кто мог бы пострадать, будь Абакумов трусливее.190 Но я не склонен равнять его с Зоей Космодемьянской. Думаю, что тут дело совершенно в другом, а именно – в непонимании того, что происходит, ни прокуратурой, ни самим Абакумовым.

Прокуратура не могла понять, почему он, безжалостно организовавший ликвидацию украинских националистов, не трогал еврейских? А Абакумов, уже вжившийся в "культурное" общество, где "антисемитизм" является большим преступлением, чем измена Родине, не мог понять, чего от него требуют следователи? Ну не тронул он еврейских мальчиков, ну запретил допрашивать врача-еврея, пусть и дурака, но явно невиновного (раз он еврей). Ну и что? Разве можно быть антисемитом? Думаю, что Абакумов, сам того не подозревая, был агентом влияния сионистов и еврейских жидов в МГБ. Он, сам этого не понимая, лоббировал их интересы там.

Я не верю ни в какое его сознательное действие ни в пользу сионистов, ни в пользу Израиля. Он занимал такой пост и в такой стране, что подобного поста ни сионисты, ни Израиль и близко не могли ему даже пообещать. В связи с чем он должен был предать Родину в пользу Израиля? В его преступлении нет ни малейших мотивов. Это полностью переродившийся жид, который и сам этого не сознавал.

Вот посмотрите на "перестройку" в своем конце – 1989-1991 гг. Откуда в стране, где не был снят ни один фильм, не издана ни одна книга хотя бы с одним словом против Родины, в стране, которая гордилась патриотизмом своих граждан, вдруг в одночасье повылезали десятки тысяч уродов с воплями "патриотизм – это прибежище идиотов" и "жить нужно в той стране, где лучше"? Ведь на самом деле переубедить человека очень трудно. Значит, эти люди уже были в СССР, их были уже миллионы – несколько поколений уродов. Всю жизнь эти животные говорили одно, а думали совершенно другое. При этом все эти выродки совершенно спокойно считали себя коммунистами и верными сынами великой Родины. Сегодня в том же ФСБ уже коммунистов преследуют все те же уроды, которые до перестройки преследовали "диссидентов". Этим полковникам в глаза говорят, что они подлецы, что они не имеют права называться офицерами, а эти подонки, как и Абакумов, искренне не понимают – о чем это? В чем их обвиняют?

Но это, конечно, крайний случай маразма. А в деле Абакумова мы видим только непонимание должностным лицом того, кому же на самом деле он служит.

Приведу еще один пример. Вот Голда Меир вспоминает, что через несколько недель после того, как она организовала две мощные антисоветские демонстрации в Москве, и за две недели до того, как был упразднен Еврейский антифашистский комитет, она была на приеме у министра иностранных дел СССР В.М. Молотова. Она пишет:

"…и я вспомнила тот прием и военный парад на Красной площади, который мы смотрели накануне. Как я позавидовала русским – ведь даже крошечная часть того оружия, что они показали, была нам не по средствам. И Молотов, словно прочитав мои мысли, поднял свой стаканчик с водкой и сказал мне: "Не думайте, что мы все это получили сразу. Придет время, когда и у вас будут такие штуки. Все будет в порядке".251

У меня вопрос. Если правительство СССР приняло решение оказать помощь оружием и боевой техникой Израилю, то почему Молотов не сообщил об этом послу Израиля определенно? Значит, решения такого еще не было. Но тогда как он посмел пообещать ей "такие штуки"? Кто-то может подумать, что Молотов был таким человеком – болтливым и легкомысленным. Тогда прочтите, что о нем написал наш союзник по тяжелейшей войне У. Черчилль:

"Человек, которого Сталин тогда выдвинул на трибуну советской внешней политики, заслуживает описания, которым в то время не располагали английское и французское правительства. Вячеслав Молотов – человек выдающихся способностей и хладнокровно беспощадный.

Его черные усы и проницательные глаза, плоское лицо, словесная ловкость и невозмутимость хорошо отражали его достоинства и искусство. Он стоял выше всех среди людей, пригодных быть агентами и орудием политики машины, действие которой невозможно было предсказать. Я встречался с ним только на равной ноге, в переговорах, где порой мелькала тень юмора, или на банкетах, где он любезно предлагал многочисленные формальные и бессодержательные тосты. Я никогда не видел человеческого существа, которое больше подходило бы под современное представление об автомате. И все же при этом он был, очевидно, разумным и тщательно отшлифованным дипломатом. Как он относился к людям, стоявшим ниже его, сказать не могу. То, как он вел себя по отношению к японскому послу в течение тех лет, когда в результате Тегеранской конференции Сталин обещал атаковать Японию после разгрома германской армии, можно представить себе по записям их бесед. Одно за другим щекотливые, зондирующие и затруднительные свидания проводились с полным хладнокровием, с непроницаемой скрытностью и вежливой официальной корректностью. Завеса не приоткрывалась ни на мгновение. Ни разу не было ни одной ненужной резкой ноты. Его улыбка, дышавшая сибирским холодом, его тщательно взвешенные и часто мудрые слова, его любезные манеры делали из него идеального выразителя советской политики в мировой ситуации, грозившей смертельной опасностью.

Переписка с ним по спорным вопросам всегда была бесполезной, и если в ней упорствовали, она заканчивалась ложью и оскорблениями. Лишь однажды я как будто добился от него естественной, человеческой реакции. Это было весной 1942 года, когда он остановился в Англии на обратном пути из Соединенных Штатов, мы подписали англо-советский договор, и ему предстоял опасный перелет на родину. У садовой калитки на Даунинг-стрит, которой мы пользовались в целях сохранения тайны, я крепко пожал ему руку, и мы взглянули друг другу в глаза. Внезапно он показался мне глубоко тронутым. Под маской стал виден человек. Он ответил мне таким же крепким пожатием. Мы молча сжимали друг другу руки. Однако тогда мы были прочно объединены, и речь шла о том, чтобы выжить или погибнуть вместе. Вся его жизнь прошла среди гибельных опасностей, которые либо угрожали ему самому, либо навлекались им на других. Нет сомнений, что в Молотове советская машина нашла способного и во многих отношениях типичного представителя – всегда верного члена партии и последователя коммунизма. Дожив до старости, я радуюсь, что мне не пришлось пережить того напряжения, какому он подвергался – я предпочел бы вовсе не родиться. Что же касается руководства внешней политикой, то Сюлли, Талейран и Меттерних с радостью примут его в свою компанию, если только есть такой загробный мир, куда большевики разрешают себе доступ".124

И вот этот человек (единственный, кстати, не глава правительства, который в 6-ти томах "Истории Второй мировой войны" У. Черчилля удостоился столь длинного описания), который и с Черчиллем говорил на равных, вдруг "не с бухты-барахты" обещает Израилю казенное имущество. Не потому ли, что Голда Меир предварительно восхищалась другим:

"После того, как я пожала руку Молотову, ко мне подошла его жена Полина. "Я так рада, что вижу вас наконец!" – сказала она с неподдельной теплотой, даже с волнением. И прибавила: "Я ведь говорю на идиш, знаете?"

– Вы еврейка? – спросила я с некоторым удивлением.

– Да! – ответила она на идиш. – Их бин а идише тохтер (я дочь еврейского народа).

Мы беседовали довольно долго. Она знала, что произошло в синагоге, и сказала, как хорошо было, что мы туда пошли. "Евреи так хотели вас увидеть", – сказал она. Потом мы коснулись вопроса о Негеве, обсуждавшегося тогда в Объединенных Нациях. Я заметила, что не могу отдать его, потому что там живет моя дочь, и добавила, что Сарра находится со мной в Москве. "Я должна с ней познакомиться", – сказала госпожа Молотова. Тогда я представила ей Сарру и Яэль Намир; она стала говорить с ними об Израиле и задала Сарре множество вопросов о киббуцах – кто там живет, как они управляются. Она говорила с ними на идиш и пришла в восторг, когда Сарра ответила ей на том же языке. Когда Сарра объяснила, что в Ревивим все общее и что частной собственности нет, госпожа Молотова заметно смутилась. "Это неправильно, – сказала она.– Люди не любят делиться всем. Даже Сталин против этого. Вам следовало бы ознакомиться с тем, что он об этом думает и пишет". Прежде чем вернуться к другим гостям, она обняла Сарру и сказала со слезами на глазах: "Всего вам хорошего. Если у вас все будет хорошо, все будет хорошо у всех евреев в мире".251

Последняя фраза жены министра иностранных дел СССР звучит как-то странно – это в связи с чем евреям СССР будет хорошо, если хорошо будет Израилю? Так не потому ли Молотов, который был столь жестким к союзникам-британцам, стал вдруг таким мягким к Израилю, который для СССР "был никто и звать никак"?

Думаю, что если бы я сказал Молотову, что он агент влияния и лоббирует интересы Израиля, то тот бы страшно возмутился. Но ведь подумайте, разве мог он на Политбюро действительно беспристрастно голосовать по вопросам Израиля, если уже сам пообещал послу оказать Израилю помощь? А его жене-еврейке только тогда будет хорошо, когда не СССР, а Израилю будет хорошо...

Так что уж если сам Молотов на евреях "поплыл", то чего же мы хотим от Абакумова?

Слишком много знал

Исследуя дело Абакумова, приходишь к мысли, что он почему-то был глубоко уверен, что его в конце-концов освободят потому, что он знает о чем-то таком, что кто-то авторитетный на воле обязательно должен принять меры к его освобождению. Он писал много заявлений с жалобами, с уверениями в верности, но в тоне его писем чувствовалась какая-то уверенность: есть признание ошибок, но нет и намека на раскаяние. И на суде он также держал себя уверенно.

Кстати о суде. В отличие от сталинских судов, суд над Абакумовым был уже полностью подлым хрущевским судилищем с непременными подлецами судьями и с подонком прокурором (правда, персонально пока все еще с теми же самыми подонками).

Судили Абакумова в 1954 г. совершенно издевательски. Ведь он был врагом Берия. Берия, став в марте 1953 г. министром объединенного МВД-МГБ, освободил кое-кого из арестованных по делу Абакумова, но об освобождении самого Абакумова и речи не шло. Тем не менее на суде прокурор Руденко обвинял его как "члена банды Берия". Арестовали Абакумова, по сути, за невозбуждение дел против евреев, а осудили за их возбуждение. Судил его судья Зейдин, если вы помните, то это единственный судья, которому доверили стряпать дело на Берия.

Суд над Абакумовым и его подельниками был в Ленинграде и считался открытым, но протокол этого "открытого" суда имеет гриф "совершенно секретно". Абакумов отмел все обвинения, виновным себя ни в чем не признал, потребовал привлечения к делу оправдывающих его документов. В последнем слове сказал: "Меня оклеветали, оговорили. Я честный человек... Я доказал свою преданность партии и Центральному комитету..." Это, конечно, не помогло. Говорят, что перед выстрелом он успел крикнуть: "Я все, все напишу в Политбюро..."70 И эти слова свидетельствуют о том, что сам расстрел для него был внезапным, хотя его объявили в приговоре.

Тут дело в том, что после суда Абакумову должны были дать 10 дней на написание прошения о помиловании, но ему сделали исключение – убили через час после вынесения приговора в присутствии, разумеется, Руденко.

Складывается впечатление, что Абакумов был уверен, что кто-то учтет, что на следствии и суде он молчал и примет меры к его освобождению. И надежды его, надо сказать, были не без оснований.

Я упоминал о том, что вместе с Абакумовым был арестован Лев Шейнин, который незадолго до ареста занимал очень высокий пост в Генеральной прокуратуре СССР. Сидевший с ним в одной камере полковник МГБ Чернов вспоминал:

"От него я и узнал, что Берию посадили. Шейнину, понятно, этого не сказали, но Лева башковитый – по характеру

записей в протоколе допроса сам обо всем догадался и тут же написал письмо Хрущеву, они друг с дружкой давно знакомы. Главное, был случай, когда Лева ему добро сделал: входил в комиссию, которая по заданию Политбюро что-то проверяла на Украине, и составил справку в пользу Хрущева. И Руденко ходил у него в дружках, тоже, видно, замолвил словечко – в общем, Леву вскоре выпустили".70

Вот, видимо, и Абакумов надеялся на что-то в этом роде. Но знал он, судя по итогу, что-то такое, что те, кто мог его спасти, предпочли, чтобы он не только замолчал навсегда, но и перед расстрелом не успел ничего ни сказать, ни написать.

Кстати, Столярова с Катусевым это тоже заинтересовало, и Столяров посвятил целую главу гипотезам о том, почему Абакумова так быстро спровадили на тот свет. Но ничего вразумительного придумать не смог, кроме "противозаконные действия Хрущева – тропа не торная, она еще ждет своего исследователя".

Так почему бы нам не пройтись по этой тропе?

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
1828   0   0   0

Пытки в НКВД (МГБ)

Пытки в НКВД (МГБ)

Если принимать за чистую монету все книги и мемуары о тех временах о НКВД, а потом о МГБ, то у некритичного читателя сложится впечатление, что тогда всех, кто попадал в эти органы, с самого порога начинали бить и мучить с одной-единственной целью – чтобы бедные жертвы оговорили себя в преступлениях, за которые полагается расстрел. И бедные жертвы все как один охотно оговаривали себя. (Под пытками, разумеется). Причем пытали невиновных следователи НКВД по личному приказу Сталина и Берия. Такая вот история страшного тоталитарного режима.

Правда, если присмотреться, то окажется, что сведения о пытках поступают из двух очень заинтересованных источников. Во-первых, от осужденных, которые не только оговорили себя (что морально еще как-то можно простить), но и других людей, которых из-за этого оговора тоже осудили. То есть, этим преступникам, из-за показаний которых погибли, возможно, и невиновные люди, ничего не остается делать, как утверждать, что показания они дали, не выдержав пыток.

Вот, к примеру, осенью 1941 г. НКВД вскрыло в Ленинграде среди тамошних ученых антисоветскую организацию "Комитет общественного спасения", под которым, сами понимаете, подразумевалась сдача Ленинграда немцам. Было осуждено 32 человека, из которых 5 расстреляно и 10 умерли в заключении, но те, по показаниям которых действовали следователи и осуждал трибунал, остались живы. В 1956 г. они, естественно, превратились в жертвы сталинизма, которых заставили якобы оклеветать товарищей силой. Профессор Страхович в 1956 г. сообщил на очной ставке со своим бывшим следователем: "Мне было подчеркнуто, что в зависимости от того, что названные лица занимаются антисоветской деятельностью, будет решена моя судьба, т.е. буду я жить или меня расстреляют. По требованию Альтшуллера и присутствующих при этом Кружкова и Подчасова я подписал заведомо ложное показание, оговорив ни в чем не виновных ученых, назвав около 20 фамилий".252 Так кто здесь больше виноват: следователь Альтшуллер или этот Страхович?

Что было особенно страшно для морали общества, так это то, что подобной реабилитацией мерзавцев в умы советского обывателя вдалбливалась законность жидовской морали: "Сдохни сегодня ты, чтобы я мог сдохнуть завтра".

Во-вторых, сведения о пытках поступают от продажных писак и историков, которые на воплях об этих пытках сделали (да и сегодня делают) себе карьеру и деньги.

Никто не задается вопросом – а была ли вообще необходимость пытать тогдашних подозреваемых? Ведь речь идет о жидах – о тех, у кого нет ни малейших общественных целей или идей, нет того, во имя чего стоит выдерживать пытки. Речь идет о тех, кто во имя своего минимального благополучия сам оклевещет любого. Разве Страховича пытали? Или, к примеру, даже К. Столяров утверждает, что Рюмин и пальцем не тронул некоего работника МГБ Маклярского, а лишь применил обычную у следователей формулу, что если подследственный не раскается, то пусть пеняет на себя. И как пишет Столяров: "После столь задушевной беседы Маклярский подписал фантастический по содержанию протокол допроса, оговорив своего давнишнего приятеля, писателя Льва Романовича Шейнина, который длительное время работал в органах прокуратуры, имел звание государственного советника юстиции 2-го класса и уже несколько месяцев содержался во Внутренней тюрьме на Лубянке как активный участник заговора еврейских буржуазных националистов".

Приятель тоже не молчал, ведь и у него были приятели. Столяров продолжает: "На предыдущих допросах многоопытный Шейнин держался расчетливо, в мелочах кое-где уступал следователям, признавал, например, участие в антисоветских разговорчиках с товарищами по перу, приводил националистические высказывания братьев Тур и Крона, перечисляя евреев, препятствовавших дальнейшему неуклонному подъему советской литературы и искусства, называл прозаика Василия Гроссмана и драматургов Финна и Прута, но наличие заговора и, главное, свою в нем ведущую роль отрицал с неизменной решительностью".

И заметьте, ведь никто не заявил о своей невиновности, как это сделал Абакумов. Всем было что рассказать следователю безо всяких пыток и особого давления. И безо всякой жалости к тем, на кого они давали свои показания.

Был некто Л.А. Самутин, во время войны он изменил Родине, служил у немцев, был выдан нам датчанами, получил 10 лет, отсидел, после отсидки хорошо устроился, помогал Солженицыну, пока не разобрался в том, что тот пишет. В конце жизни написал, по сути, критику солженицынских писаний. Эти работы Самутина начали в 1989 г. печатать в "Военно-историческом журнале", но перестройщики очень быстро спохватились и полностью работа Самутина так и не увидела свет. "ВИЖ"253 успел напечатать размышления Самутина об описании всяческих пыток в "Архипелаге ГУЛАГе" Солженицына. Причем Самутин пишет о своем личном опыте. Итак, датчане передали его в руки "Смерш".

"Мы все ждали, – пишет Самутин, – "пыточного следствия", не сомневались, что нас будут избивать не только следователи, но и специально обученные и натренированные дюжие молодцы с засученными рукавами. Но опять "не угадали": не было ни пыток, ни дюжих молодцов с волосатыми руками. Из пятерых моих товарищей по беде ни один не возвращался из кабинета следователя избитым и растерзанным, никого ни разу не втащили в камеру надзиратели в бессознательном состоянии, как ожидали мы, начитавшись за эти годы на страницах немецких пропагандистских материалов рассказов о следствии в советских тюрьмах.

Спустя четверть века, листая рукопись "Архипелага", я снова увижу описание "пыточного следствия", да еще в тех же самых словах и красках, которые помнятся мне еще с того, немецко-военного времени. Это картины, сошедшие почти в неизменном виде с гитлеровских газетных статей и страниц пропагандистских брошюр. Теперь они заняли десятки страниц "Архипелага", книги, которая претендует на исключительность, объективность и безупречность информации

Из-за водянистости, отсутствия строгой организации материала и умения автора затуманивать сознание читателя, играя на его чувствах, при первом чтении проскакивает как-то незамеченным одно очевидное несоответствие. Красочно и драматично рисуя картины "пыточного следствия" над другими, дошедшие до Солженицына в пересказах, он затем на доброй сотне страниц будет рассказывать не столько о самом себе в роли подследственного, сколько о том, в какой обстановке протекала жизнь в следственной тюрьме: как заключенные читали книги, играли в шахматы, вели исторические, философские и литературные диспуты. И как-то не сразу придет мне в голову несоответствие картин фантастических пыток с воспоминаниями самого автора о его благополучном пребывании в камере.

Итак, пыток перенести не привелось ни автору "Архипелага ГУЛАГ" Солженицыну, ни его соседям по тюрьме в Москве, ни мне с товарищами в подвале контрразведки 5-й ударной армии на территории Германии. И в то же время у меня нет оснований утверждать, что мое следствие шло гладко и без неприятностей. Уже первый допрос следователь начал с мата и угроз. Я отказался говорить в таком "ключе" и, несмотря на усилившийся крик, устоял. Меня отправили вниз, я был уверен – на избиение, но привели "домой", то есть в ту же камеру. Два дня не вызывали, потом вызвали снова, все началось на тех же нотах, и результат был тот же. Следователь позвонил по телефону, пришел майор, как потом оказалось, начальник отдела. Посмотрев на меня сухими, недобрыми глазами и выслушав претензии и жалобы следователя, он спросил: "Почему не даете старшему лейтенанту возможности работать? Почему отказываетесь давать показания? Ведь все равно мы знаем, кто вы такой, и все, что нам еще нужно, узнаем. Не от вас, так другими путями".

Я объяснил, что не отказываюсь от показаний и готов давать их, но протестую против оскорблений и угроз. Честно говоря, я ожидал, что майор бросит мне: "А чего еще ты, сволочь, заслуживаешь? Ждешь, что с тобой тут нянчиться будут?" Но он еще раз сухо взглянул на меня и сделал какой-то знак следователю. Тот ткнул рукой под стол – нажал кнопку вызова конвоира. Тут же открылась дверь, и меня увели.

Опять не вызывали несколько дней, а когда вызвали, привели в другой кабинет и меня встретил другой человек с капитанскими погонами. Предложил сесть на "позорную табуретку" – так мы называли привинченную табуретку у входа, на которую усаживают подследственного во время допроса, потом сказал:

– Я капитан Галицкий, ваш следователь, надеюсь, что мы с вами сработаемся. Это не только в моих, но и в ваших интересах.

И далее повел свое следствие в формах, вполне приемлемых. Я стал давать показания, тем более что с первого же дня нашего общения капитан усадил меня за отдельный столик, дал чистые листы бумаги и предложил писать так называемые "собственноручные показания". Лишь потом, когда показания он стал переводить на язык следственных протоколов, я понял, что этот человек "мягко стелет, да жестко спать". Галицкий умело поворачивал мои признания в сторону, нужную ему и отягчавшую мое положение. Но делал это в форме, которая, тем не менее, не вызывала у меня чувства ущемленной справедливости, так как все-таки ведь я был действительно преступник, что уж там говорить. Но беседовал капитан со мной на человеческом языке, стараясь добираться только до фактической сути событий, не пытался давать фактам и действиям собственной эмоционально окрашенной оценки. Иногда, желая, очевидно, дать мне, да и себе тоже, возможность отдохнуть, Галицкий заводил и разговоры общего характера. Во время одного я спросил, почему не слышу от него никаких ругательных и оскорбительных оценок моего поведения во время войны, моей измены и службы у немцев. Он ответил:

– Это не входит в круг моих обязанностей. Мое дело – добыть от вас сведения фактического характера, максимально точные и подтвержденные. А как я сам отношусь ко всему вашему поведению – это мое личное дело, к следствию не касающееся. Конечно, вы понимаете, одобрять ваше поведение и восхищаться им у меня оснований нет, но, повторяю, это к следствию не относится...

Время пребывания в следственных подвалах растянулось на четыре месяца из-за продления следствия. Я боролся изо всех своих силенок, сопротивлялся усилиям следователей "намотать" мне как можно больше. Так как я скупо рассказывал о себе, а других материалов у следствия было мало, то следователи и старались, по обычаям того времени, приписать мне такие действия и навалить на меня такие грехи, которые я не совершал. В спорах и возне вокруг не подписываемых протоколов мне удалось скрыть целый год службы у немцев, вся моя "эпопея" у Гиля в его дружине осталась неизвестной. Не могу сказать, какое имело бы последствие в то время разоблачение еще и этого этапа моей "деятельности", изменило бы оно ход дела или все осталось бы в том же виде. Тут можно предполагать в равной степени и то и другое. Тем не менее, весь свой лагерный срок до Указа об амнистии в сентябре 1955 г. я прожил в постоянном, страхе, что этот мой обман вскроется и меня потащат к новой ответственности".

Как видите, НКВД не применяло пыток даже в делах совершенно определенных негодяев, но если эти негодяи в ходе следствия не выдавали и не сажали в тюрьму своих товарищей, как это сделал Солженицын, то у них впоследствии не было необходимости клеветать и утверждать, что их пытали.

Значит ли это, что в НКВД и МГБ не пытали подследственных ни при каких случаях и никогда? Нет, конечно, все зависело от обстоятельств. Представьте, что ваш полк окружен противником минными полями, вы берете пленного, а он, зная, проход в этих полях, молчит. Вы что же, будете смотреть на него, как на чудо морское, а полк пошлете на эти минные поля на гибель? В этом случае вы моральный урод и предатель.

Так было и в НКВД, и в МГБ. Если велика была угроза стране, а не следователям, от задержки в получении истины, то наверняка пытали, а если спешка не требовалась, то подследственных не трогали, как не тронули даже обнаглевшего Самутина.

А на дело Абакумова, видимо, смотрели всерьез. Ведь МГБ – это достаточно хорошо вооруженная организация, кроме того, защищенная законами и документами. Кто не подчинится человеку, предъявившему удостоверение сотрудника МГБ? Поэтому вскрыть заговор в МГБ требовалось как можно быстрее.

И, судя по всему, Абакумова начали бить. Тот же Столяров привел ряд документов об этом и, судя по всему, не фальшивых. Но что интересно – документы, подтверждающие, что Абакумова и арестованных с ним работников МГБ на допросах били, подтверждают и обратное – что других арестованных били чрезвычайно редко. Поскольку, во-первых, бить Абакумова начали только после указания Политбюро. Во-вторых, организация этого битья потребовала от МГБ определенных усилий, т.е. для МГБ это была необычная работа. Столяров по этому поводу пишет:

"А вот не менее компетентное свидетельство бывшего начальника Внутренней тюрьмы МГБ подполковника Миронова (протокол допроса от 4 декабря 1953 г.):

"...меня вызвал заместитель министра полковник Рюмин и предложил подобрать двух надежных и физически сильных сотрудников... для выполнения важных оперативных заданий. На другой день я вместе с отобранными сотрудниками Кунишниковым и Беловым зашел к Рюмину, который разъяснил, что важное оперативное задание состоит в том, что мы, по указанию его, Рюмина, будем применять меры физического воздействия к арестованным. За это он пообещал в будущем предоставлять нам путевки в дом отдыха, денежное пособие и присвоить внеочередные воинские звания. В нашем присутствии Рюмин вызвал одного из сотрудников Следчасти по особо важным делам и предложил собрать и передать нам резиновые палки, что и было выполнено... В Лефортовской тюрьме мы разместились в кабинете No. 29 и по указанию Рюмина подвергли избиению арестованных Абакумова, Бровермана, Шварцмана, Белкина и других..."

Простите, но если сосчитать всех, кто плачет, что он признался и оклеветал других только потому, что его били в МГБ, и это количество разделить на штат Лефортовской тюрьмы, то мы получим количество внеочередных воинских званий, которые в этой тюрьме полагались бы каждому вертухаю. Боюсь, что у них были бы такие звания, что генералиссимус Сталин вынужден был бы им честь отдавать первым.

То есть вопреки воплям "невинных жертв сталинизма", били в МГБ чрезвычайно редко, поскольку, как видим из дела Абакумова, это для самих сотрудников МГБ было из ряда вон выходящим событием, за которое полагались и внеочередные воинские звания, и путевки на курорт.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
596   0   0   0

Берия и МГБ

Берия и МГБ

Рассмотрим, как в послевоенные годы при столкновении с делами евреев тормозился такой, казалось бы, мощный аппарат, как Министерство госбезопасности.

Напомню, что перед самой войной Народный комиссариат внутренних дел, объединявший в себе все виды розыскной деятельности, разведку и контрразведку, начали разделять на три ведомства. Из НКВД выделились органы, ведущие контрразведку в армии, сначала они назывались особыми отделами (с подчинением наркому обороны), в ходе войны им дали название "Смерть шпионам!", или сокращенно "Смерш". Милиция, пограничники, внутренние войска, лагеря и связанные с ними производства остались в ведении НКВД. Разведка, контрразведка и следствие по делам о государственных преступлениях планировалось перевести в наркомат госбезопасности, но война затормозила это разделение, и оно фактически произошло только в 1943 г. Берия руководил НКВД, убитый по его "делу" в 1953 г. Меркулов – НКГБ, и "Смершем" руководил В.С. Абакумов.

После войны Берия избирается членом Политбюро, возглавляет атомный проект и его освобождают от должности наркома ВД. В это время от должности наркома ГБ освобождается и Меркулов.

Теперь уже не в наркоматах, а в министерствах должность Берия занимает Круглов, а должность Меркулова – Абакумов.

Неизвестно отношение Берия к Абакумову (тот был его бывшим подчиненным), но, судя по дальнейшему, назначение Абакумова на должность министра МГБ не было инициативой Лаврентия Павловича, поскольку практически немедленно между первым заместителем Предсовмина Берия и министром МГБ начались трения. Большими они быть не могли, так как Берия за силовые структуры страны не отвечал, а разведку и контрразведку по атомному проекту вели отделы МГБ под его непосредственным руководством.

Тем не менее историки собрали такие примечательные факты. Берия, помимо того, что был маршалом СССР, был и последним, кто имел персональное звание народного комиссара госбезопасности, которое тоже соответствовало маршальскому. Поэтому в здании МГБ ему полагался кабинет. Но Абакумов распорядился убрать из кабинета Берия секретаря, а в кабинете прекратить делать уборку. Разумеется, Берия перестал приезжать в этот кабинет и когда, после его убийства, в этот кабинет зашли, чтобы сделать обыск, то нашли его весь заросшим паутиной. Вот такая со стороны Абакумова мелкая, но характерная пакость.194

Когда после убийства Берия Абакумова обвинили в том, что он тоже член "банды Берия", то возмущенный Абакумов пытался напомнить всем, что они с Берия были врагами до такой степени, что Берия даже ни разу не пригласил его на свои застолья, которые с грузинским радушием он устраивал для своих товарищей по правительству и ЦК.70

Те историки, кто подробнее вникает в дела Берия и Абакумова, единодушно отмечают эту вражду, но затрудняются дать версию ее причин. Действительно, для Абакумова Берия был хотя и посторонний, но очень высокий начальник. Ну зачем на пустом месте нужно было с ним враждовать? Даже с точки зрения карьеры самого Абакумова, ведь его на должность ставило Политбюро, а Берия в марте 1946 г. повысили в партийной должности, и он стал одним из 11 членов этого органа. Зачем нужно было Абакумову иметь в Политбюро человека, враждебно к себе настроенного?

Думаю, тут дело вот в чем. Между партийными и хозяйственными работниками СССР существовал скрытый антагонизм, который очень трудно было заметить из-за необходимости подчинения хозяйственников партийцам. Но этот антагонизм был тем больше, чем больше партиец был партийцем, т.е. формальным болтуном, сторонящимся дела, и чем больше хозяйственник был хозяйственником, т.е. чем больше он был предан делу. Образный пример. Хозяйственнику поручили построить дом в очень тяжелых условиях, а партийцу "осуществлять руководящую роль партии" в этом строительстве. Пока хозяйственник решает тысячи проблем, связанных со стройкой, партиец пишет на него докладные записки в ЦК о том, что хозяйственник плохо работает. Пишет не из врожденной пакостности, а на всякий случай: вдруг хозяйственник дом не построит, и тогда партиец заявит: а я же предупреждал! Отсюда и проистекает неприязнь, которую порой трудно скрыть.

Я уже показал выше, что такая неприязнь существовала между Берия и Председателем Госплана Вознесенским по меньшей мере в 1941 г., когда Берия стремился обеспечить страну углем, а Вознесенский стремился обеспечить себе спокойную жизнь с нерастраченными резервами. Вознесенский свою карьеру начал делать в Ленинграде, оттуда же в Москву после окончания войны прибыли 1-й и 2-й секретари Ленинградского обкома – Жданов и Кузнецов. (Жданов умер в 1948 г., а Вознесенский с Кузнецовым осуждены по одному "ленинградскому делу").

Бывший после Жданова первый секретарь Ленинградского обкома А.А. Кузнецов становится секретарем ЦК ВКП(б), курирующим, как сказали бы сегодня, "силовые министерства". И Абакумов был назначен министром МГБ именно по его предложению. То, что Абакумов был тесно связан с "ленинградцами", подтверждается вопросами, которые ставило следствие перед ним после ареста. Его, в частности, обвинили, что это не МГБ под руководством Абакумова вскрыло "ленинградское дело",70 а сами партийные органы под руководством Маленкова. А МГБ начало исполнять свои обязанности вынужденно, после того, как в ЦК уже стало все известно.

То, что Берия как и любой хозяйственник, смотрел на "партейцев" как на бездельников, было бы еще полбеды. Но он не только смотрел, он еще и пытался заставить их работать, что воспринималось ими как преступление. На июльском 1953 г. Пленуме ЦК не успел выступить бывший помощник Сталина А.Н. Поскребышев, но он передал в ЦК текст своего выступления о "преступлениях" Берия. Самое страшное из них было такое: "По его инициативе была введена такая практика, когда в решениях Совета Министров записывались пункты, обязывающие партийные организации выполнять те или иные поручения Совета Министров. Такие поручения, принимаемые помимо ЦК, ослабляют руководящую роль партии".74

Таким образом, Абакумова не приглашали на застолья к хозяйственникам Берия по той причине, что у Абакумова была своя компания "партейцев" из Ленинграда. И чтобы понравиться своей компании, он и испортил отношения с Берия. Судоплатов утверждает, что почти сразу после назначения Абакумова министром МГБ он предпринял меры, чтобы собрать компромат, достаточный для заведения уголовного дела на Берия. Авторитет Берия в органах ГБ упал до такой степени, что его личный телохранитель полковник Саркисов явился к Абакумову с предложением "стучать" на своего шефа.194

Абакумов

Как министр В.С. Абакумов, надо думать, обладал соответствующими знаниями и квалификацией, но не получив в детстве формального образования, он наверняка испытывал комплекс неполноценности, особенно в случаях, когда ему требовалось сталкиваться с "культурным" обществом. А сталкиваться с этим обществом ему, судя по всему, очень хотелось. Говорят, что развратнику на могильном камне выбивают эпитафию: "Покойник любил жизнь". Судя по всему, и Абакумов очень "любил жизнь" во всех ее проявлениях – и в семье, и вне семьи. Накануне ареста он как раз развелся с прежней женой и женился на новой, а следователи по его уголовному делу составили список его любовниц, отдельно вычленив евреек, что немудрено – "культурное" общество послевоенной Москвы во многом состояло из евреев. Ввиду этой своей тяги к жизни министр МГБ очень нуждался в "культурном" обществе и, естественно, боялся быть им отвергнутым. Мне хотелось бы, чтобы вы это отметили, иначе будет трудно понять стойкость Абакумова во время допросов.

Поскольку Абакумов ожидовлялся или по натуре уже был жидом, то у него, естественно, была и огромная тяга к барахлу в бессмысленном для человека количестве. Оставив имевшуюся у него 5-комнатную квартиру брошенной жене, он приказал оборудовать себе новую в 300 м2. МГБ на это потратило 800 тыс. руб. и выселило из отводимых под квартиру Абакумова помещений 16 семей числом 48 человек. Уже в этой квартире при аресте у Абакумова изъяли 1260 м различных тканей, 23 пары часов (8 – золотых) и т.д., и т.п., включая уже упомянутые мною ранее 100 пар обуви, чемодан подтяжек, 65 пар запонок.70

Еще раз вернусь к теме бессмысленной алчности жидов. Вероятно, она, как хвост у павлина, предназначена пускать пыль в глаза другим жидам и вызывать у них по этому поводу восхищение. Наверняка Абакумов восхищался, когда 10 января 1948 г. докладывал Сталину результаты негласного обыска, сделанного МГБ на даче у маршала Жукова:

"В ночь с 8 на 9 января с. г. был произведен негласный обыск на даче Жукова, находящейся в поселке Рублево, под Москвой.

В результате обыска обнаружено, что две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей.

Например:

шерстяных тканей, шелка, парчи, панбархата и других материалов – всего свыше 4000 метров;

мехов – собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракульчовых, каракулевых – всего 323 шкуры; шевро высшего качества – 35 кож;

дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и др. дворцов и домов Германии – всего 44 штуки, часть которых разложена и развешена по комнатам, а остальные лежат на складе.

Особенно обращает на себя внимание больших размеров ковер, разложенный в одной из комнат дачи;

ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамках – всего 55 штук, развешенных по комнатам дачи и частично хранящихся на складе;

дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) – 7 больших ящиков;

серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов – 2 ящика;

аккордеонов с богатой художественной отделкой – 8 штук;

уникальных охотничьих ружей фирмы Голанд-Голанд и других – всего 20 штук.

Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом.

Кроме того, во всех комнатах дачи, на окнах, этажерках, столиках и тумбочках расставлены в большом количестве бронзовые и фарфоровые вазы и статуэтки художественной работы, а также всякого рода безделушки иностранного происхождения.

Заслуживает внимания заявление работников, проводивших обыск, о том, что дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами, причем их так много, что 4 картины висят даже на кухне. Дело дошло до того, что в спальне Жукова над кроватью висит огромная картина с изображением двух обнаженных женщин.

Есть настолько ценные картины, которые никак не подходят к квартире, а должны быть переданы в государственный фонд и находиться в музее.

Свыше двух десятков больших ковров покрывают полы почти всех комнат.

Вся обстановка, начиная от мебели, ковров, посуды, украшений и кончая занавесками на окнах – заграничная, главным образом немецкая. На даче буквально нет ни одной вещи советского происхождения, за исключением дорожек, лежащих при входе в дачу.

На даче нет ни одной советской книги, но зато в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплетах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке".186

Вот представляете, ни у кого из жидов в Москве нет столько книг в переплетах с золотым тиснением, а у Жукова есть!

Желая понравиться "культурному" обществу Москвы, Абакумов попадал к нему в зависимость. А у жидов свои законы, а не советские. Конкретно – в этом обществе нет худшей клички нежели "антисемит", "антисемитов" это общество отвергает. Абакумову волей-неволей пришлось лавировать между жидовскими законами и советскими. И он, в конце концов, долавировался.

Дальнейшие факты я беру из уже упомянутой книги К. Столярова "Палачи и жертвы",70 опуская его домыслы по отношению к ним.

Летом 1951 г. подполковник Рюмин, следователь МГБ, не вытерпел и написал заявление начальнику Абакумова – Маленкову. Рюмину не понравились "еврейские" странности Абакумова и в частности: вопреки закону протоколы допросов евреев, по указанию Абакумова, не велись, делались только заметки, а потом полковник Шварцман, еврей по национальности, по этим заметкам писал протокол для отсылки в Политбюро на ознакомление. Причем преступные моменты в показаниях сглаживались.

Был арестован профессор Этингер, лечивший членов правительства, дело которого вел Рюмин, но Абакумов запретил разрабатывать его на предмет возможного терроризма. Это как понять? Более того, придя однажды на службу и требуя из внутренней тюрьмы Этингера к себе на допрос, Рюмин вдруг узнает, что по приказу Абакумова Этингер переведен в тюрьму в Лефортово, а там спешно умер.

И, наконец, МГБ получило данные о создании группкой еврейской молодежи антисоветской организации "СДР", постановившей убить Маленкова за антисемитизм. Но Абакумов запретил ее трогать!

Думаю, что любой, взглянув на эти факты, немедленно задастся вопросом – а что случилось? Этим вопросом задалось и Политбюро, в результате Абакумов 12 июля 1951 г. был арестован вместе со Шварцманом и рядом других работников МГБ, и прокуратура начала их расспрашивать по поводу этого странного поведения.

Абакумов, естественно, оправдывался, но его оправдания могут убедить только Столярова. От Шварцмана, фальсифицировавшего протоколы допросов, Абакумов отрекся, а тот немедленно "закосил" под сумасшедшего.

По поводу Этингера Абакумов отвечал так:

"Руководство 2-го управления доложило мне, что Этингер является враждебно настроенным. Я поручил подготовить записку в ЦК. В записке были изложены данные, которые убедительно доказывали, что Этингер – большая сволочь. Это было в первой половине 1950 г., месяца не помню. Но санкции на арест мы не получили... А после того как сверху спустили санкцию, я попросил доставить Этингера ко мне, так как знал, что он активный еврейский националист, резко антисоветски настроенный человек. "Говорите правду, не кривите душой", – предложил я Этингеру. На поставленные мною вопросы он сразу же ответил, что его арестовали напрасно, что евреев у нас притесняют. Когда я стал нажимать на него, Этингер сказал, что он честный человек, лечил ответственных людей. Назвал фамилию Селивановского, моего заместителя, а затем Щербакова. Тогда я заявил, что ему придется рассказать, как он залечил Щербакова. Тут он стал обстоятельно доказывать, что Щербаков был очень больным, обреченным человеком...

В процессе допроса я понял, что ничего, совершенно ничего, связанного с террором, здесь нет. А дальше мне докладывали, что чего-то нового, заслуживающего внимания, Этингер не дает".

Однако к этому времени следователи прокуратуры выяснили, что Абакумов врет, поскольку заместитель начальника Следственной части по особо важным делам Лихачев на допросе в прокуратуре показал, что незадолго до перевода в Лефортово Этингер дал показания об умышленном неправильном лечении Щербакова, что и повлекло его перевод в Лефортово и спешную смерть.

Несколько более подробно о Щербакове.

Надо сказать, что в партийной иерархии после членов Политбюро и секретарей ЦК наиболее важными считались не должности первых секретарей республиканских компартий, а должности первого секретаря Московского горкома. Четыре года до 1938 г. эту должность занимал Хрущев, а затем его вдруг перевели исполняющим обязанности первого секретаря ЦК на Украину, а вместо него назначили очень молодого (37 лет) А.С. Щербакова. Это вызвало ненависть Хрущева к Щербакову и впоследствии Никита Сергеевич обильно хаял Александра Сергеевича, уверяя, что тот горький пьяница, характер у него "ядовитый, змеиный" и умер он, дескать, от пьянства. На самом деле пить Щербакову было недосуг, поскольку во время войны Сталин его нагрузил работой, как мало кого грузил. Если за всю войну Хрущев так и не понадобился в центральных органах власти, оставаясь членом военных советов фронтов, то Щербаков руководил не только Москвой, но и Московской областью, был заместителем Сталина в наркомате обороны, политическим комиссаром всей Красной Армии и руководителем органов военной пропаганды. Пьянствовать при такой загрузке да еще и работая рядом со Сталиным было немыслимо.

Щербаков не снискал любви "советской интеллигенции" вот по каким причинам. С началом войны лучшие представители всех национальностей СССР отказывались от "брони", т.е. от освобождения от призыва, и шли на фронт. Их должности немедленно заполняли еврейские жиды, о которых говорили, что они воюют на "ташкентском фронте". А у еврейских жидов есть свойство: обосновавшись где-либо, они немедленно начинают тащить к себе соотечественников, давя и увольняя всех остальных. Сложилось положение, которое "интернационализмом" уже никак нельзя было назвать даже условно. Вот, к примеру, строки из справки 1942 г. Управления агитации и пропаганды, касающиеся положения в московской филармонии:

"…Всеми делами вершит делец, не имеющий никакого отношения к музыке, беспартийный Локшин – еврей, и группа его приближенных администраторов-евреев: Гинзбург, Векслер, Арканов и др. …В результате из штата филармонии были отчислены почти все русские: лауреаты международных конкурсов – Брюшков, Козолупова, Емельянова; талантливые исполнители и вокалисты – Сахаров, Королев, Выспрева, Ярославцев, Ельчанинова и др. В штате же филармонии остались почти все евреи: Фихтенгольц, Лиза Гилельс, Гольдштейн, Флиер, Эмиль Гилельс, Тамаркина, Зак, М. Гринберг, Ямпольский и др.".95

Такое положение было везде – в науке, образовании, кино, журналистике. Если в центральной прессе "интернационализм" еще так-сяк поддерживался за счет принятия евреями русских псевдонимов, то, скажем, в малоизвестной англоязычной "Moscow News" редакция состояла из 1 русского, 1 армянина и 23 евреев. Терпеть этот разгул еврейского расизма было немыслимо, это было бы оскорблением всех остальных народов СССР. И борьбу с еврейским расизмом возглавил А.С. Щербаков. Поэтому любить его еврейским жидам было не за что. К концу войны Щербаков начал жаловаться на боли в сердце, его положили в больницу, но 9 мая лечащие врачи вдруг отменили ему постельный режим, он поехал в Москву смотреть салют и на следующий день после Победы – 10 мая 1945 г. – умер.

Консультировал его лечение упомянутый профессор Этингер, еврей и, по словам Абакумова, "большая сволочь". Абакумов прекрасно знал, что до войны врачи – "большие сволочи" залечили Горького, Куйбышева и других примерно таким же способом – назначая неправильное лечение. Тогда в связи с чем Абакумов не давал следователю проверять версию о терроризме врачей против Щербакова?

По поводу террористической организации "СДР" Абакумов показал нечто настолько невразумительное, что Столяров прервал цитирование и пересказал показания Абакумова своими словами:

"Слуцкий, Гуревич и остальные члены группы "СДР", объяснил Абакумов, являлись учащимися 9-10 классов или же студентами-первокурсниками, им было по 15-17 лет, они в основном дети репрессированных, способные только на болтовню. Однажды кто-то кому-то сказал, что хорошо бы убить Маленкова, раз он такой ярый антисемит, вот и все. Серьезных террористических намерений у них не было и не могло быть".

Вот так – не может быть, потому что не может быть никогда! И этот ответ идет на фоне сионистских терактов во всем мире! И, между прочим, даже не работнику спецслужб известно, что терроризм – это удел молодых.

Сравним. В это же время, в которое получены данные о "СДР", Абакумов арестовывает группу советских генералов, героев войны, Героев Советского Союза, которые сидят на пенсии в свои еще молодые годы и от недовольства своим положением ведут между собой организационные переговоры о том, что хорошо бы Сталина заменить на Жукова. Ни о каком терроре никто из этих генералов и словом не обмолвился. Тем не менее Абакумов организовал следствие, нашел доказательства, и суд приговорил этих генералов, славян по национальности, к расстрелу.

Пример о еще более юных арестантах. Весной 1943 г. вскрывается подпольная организация фашистского толка среди детей кремлевских жителей. "Фюрером" ее был сын наркома авиапромышленности Шахурина, членами организации два сына члена Политбюро Микояна, сын генерал-майора Хмельницкого и т.д. Детки изучали "Майн Кампф", имели и оружие. Организация была открыта, когда "фюрер" от несчастной любви застрелил свою школьную пассию и застрелился сам. Было членам этой организации по 13-15 лет. Тем не менее все были арестованы (уголовная ответственность наступала в то время с 12 лет), полгода провели в тюрьме, а затем были сосланы в Сибирь и Среднюю Азию. Кроме В. Микояна, который отпросился к братьям на фронт (два старших сына Микояна были летчиками).195

Что же мы видим? Абакумов установил в МГБ порядки, при которых за преступление, за которое наказывают и русских, и армян, евреев даже не трогают! Это почему же?

Другой версии у следователя не было – Абакумов является либо центром, либо важным звеном какой-то сионистской подпольной организации, но не хочет признаться и выдать всех сообщников. Что это за организация, насколько она сильна – все это было неясно. И Абакумову делают исключение – его начинают бить. В данном случае я в это верю, поэтому немного о пытках.



Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
775   0   0   0

Вмешательство сионизма

Вмешательство сионизма

Итак, в 1942 г. в СССР был создан Еврейский антифашистский комитет с понятной целью – сплотить евреев всего мира для борьбы с фашизмом и вокруг коммунистической идеи. Однако уже в 1946 г. МГБ послало в ЦК аналитическую записку о работе ЕАК с предложением этот комитет упразднить.

Сегодня, когда членов этого комитета выдают за невинные жертвы сталинизма, тщательно муссируется версия, что причины, по которым злобные сталинцы ополчились на ЕАК, были в том, что, дескать, в 1943 г. председатель этого комитета актер С. Михоэлс с рядом членов ЕАК предложили Правительству СССР создать в Крыму Еврейскую социалистическую республику. И якобы это так страшно разозлило сталинцев, что они всех бедных евреев незаконно осудили и расстреляли. Думаю, многие, кто интересуется историей, именно только одну эту версию и слышали.

Однако, думаю, что такое предложение (если бы оно в самом деле было) могло всех сталинцев только развеселить. Еврейскую республику, конечно, можно было провозгласить, но где же для нее найти евреев? Ведь республика – это не музыканты с писателями и учеными-халтурщиками, а миллионы рабочих и крестьян, которые и держат на своей шее этих самых музыкантов и ученых. Их-то где ЕАК собирался брать? Тогда у всех в памяти был еще жив опыт создания даже не республики, а всего-навсего Еврейской автономной области. Выбрали прекрасные земли, с прекрасным климатом (даже рис можно выращивать), вложили огромные деньги в создание промышленности и сельского хозяйства. А что толку?

Был такой анекдот. В Биробиджан приходит постановление ЦК об организации колхозов. Через день в ЦК идет рапорт: колхозы повсеместно организованы, высылайте колхозников. Я долго думал, что это просто шутка, высмеивающая стремление еврейских жидов устроиться на руководящих должностях. Но оказывается, в этом анекдоте очень много истины.

Создав Еврейскую автономную область, Советский Союз вынужден был добавить к импорту машин, механизмов и технологий с Запада еще и импорт евреев. Область была создана в 1928 г. и к 1937 г. в ней планировалось проживание 150 тыс. евреев,213 но за 8 лет, несмотря на огромные капвложения СССР, число евреев в ней достигло аж 14 тысяч из 50 тыс. всего населения… за счет переселенцев из Польши и Румынии. В 1936 г. предполагалось сделать значительный демографический рывок, хотя уже более скромный, – увеличить число евреев сразу на 10 тыс. Разумеется, с помощью Польши и Румынии.248 (Обратите внимание, сегодня вы не найдете в России еврея, у которого бы не было родственников в Израиле, и не найдете еврея с родственниками в Биробиджане, в нашей славной Еврейской автономной области).

Однако из этих скромных планов довести численность евреев Еврейской автономной области до 24 тыс. в 1936 г. тоже ничего не получилось. В апреле 1940 г. депутат Верховного Совета СССР от этой области Лишнянская слезно просила у председателя Совнаркома Молотова: "В последние годы почти приостановлено переселение трудящихся евреев в Еврейскую Автономную область. Сейчас в Еврейской Автономной области проживает не больше 20 тыс. евреев. В 1939 г. было намечено переселение 250 еврейских семей, однако ни один человек не приехал. Для того, чтобы Еврейская Автономная область вышла на одну ступень с другими областями, просьба к Вам, товарищ Молотов, чтобы усилить переселение трудящихся евреев, и под руководством партии и правительства наша область превратится в республику. Особенная нехватка сил ощущается в колхозах области и промысловой кооперации".249

Но к 1940 г. все деньги шли на покупку оружия, покупать за границей "трудящихся евреев", видимо, денег не было. Да и, сами понимаете, товар этот очень дефицитный.

Так что создать из евреев республику хотел не ЕАК, а депутат Лишнянская, и задолго до ЕАК в правительство СССР поступали подобные идеи. Но что толку от этих идей, если нет "трудящихся евреев"?

Сионисты уже 150 лет ищут подходящих евреев – заселить Палестину. И что толку? Швейцария или скандинавские страны имеют численность населения, сравнимую с Израилем, но они финансово самостоятельны и, кстати, потому, что весь мир знает швейцарскую точную механику или автомобили "Вольво". А кто что слышал о продукции израильских ученых, конструкторов, инженеров и рабочих? А ведь Израилю уже более 50 лет! И все это время он сидит на дотациях США, читай – на шее всего мира.

На самом деле "трудящийся еврей", который не "устраивается" на шее коренного населения, не испытывает на себе никакого антисемитизма, ему нет необходимости куда-то переезжать, чтобы изображать еврея в еврейском государстве и подставлять свою шею под скопище еврейских жидов.

Так что, как говорят в Одессе, не смешите меня с вашим Крымом! Зачем евреям еще одна республика, когда у них она уже есть и по рубежам ее как раз проходит Московская кольцевая дорога? Но вернемся к серьезным вопросам.

На самом деле МГБ предлагало упразднить ЕАК не из-за Крыма, а потому, что Комитет вместо коммунистической пропаганды вел националистическую, отделял евреев от остальных граждан СССР и норовил стать их представителем. Короче, ЕАК был обвинен в жидовстве – в том, что он с помощью мирового еврейства озабочен проблемами "устройства" еврейских жидов в странах их пребывания. Но в ЦК это предупреждение МГБ либо сочли сгущением красок, либо ЕАК был еще зачем-то нужен.

В начале 1948 г. под колесами грузового автомобиля погиб председатель ЕАК С. Михоэлс. В 90-х гг. эта трагедия была представлена так, как будто Михоэлса убило МГБ, но фальшивка эта такая глупая, что ее противно исследовать, хотя и придется.

В декабре 1947 г. за антисоветскую деятельность арестовываются два члена ЕАК, а 26 марта 1948 г. МГБ СССР снова предложил ЦК ВКП(б) упразднить ЕАК по тем же самым причинам, но опять ЦК ВКП(б) игнорировал угрозу, исходящую из сплочения еврейских жидов вокруг одного центра. Слишком уж верило ЦК в то, что члены ЕАК это коммунисты высшей пробы (Лозовский – председатель ЕАК – был членом ЦК).250

14 мая 1948 г. был провозглашен Израиль. ЦК ВКП(б) в отношении ЕАК и на это не прореагировал.

3 сентября 1948 г. в Москву прибыло посольство Израиля во главе с Голдой Меир.

Как и Троцкий, Голда Меир написала воспоминания и, как и Троцкий, назвала их скромно: "Моя жизнь". Но если Троцкий всю свою жизнь играл роль коммунистического вождя, то Голда Меир не играла, а была сионисткой, убежденной в правоте своего дела до кончиков ногтей. Она жила в киббуце, т.е. в сельской коммуне, не имела личного имущества, занималась сельскохозяйственным трудом. Вообще-то, если бы не беспринципность и исключительная жестокость, то пионеры Израиля заслуживали всяческого уважения за свою истовость.

Если мы именно так взглянем на Голду Меир, то поймем, что ей было глубоко плевать на еврейских жидов Советского Союза. Они ей, сионистке, были еще более ненавистны, чем местным "антисемитам". Ей нужны были евреи-сионисты, храбрые, мужественные, трудолюбивые, способные развести сады в пустынях Палестины, способные годами жить в палатках во имя Израиля.

Но именно такие евреи нужны были и Советскому Союзу, но только не сионисты, а коммунисты. И таким евреям и в СССР была везде дорога – на кой овощ им этот Израиль?

У Голды Меир задача была очень непростая, но приемы сионизм уже наработал. Они просты. Первое – нужно вызвать вспышку ненависти к евреям у коренных жителей страны. Тогда евреи от обиды выедут в Израиль, а жиды из страха и на всякий случай будут помогать Израилю деньгами, чтобы в случае чего туда смыться. По отношению к Советскому Союзу проблема у Голды Меир облегчалась тем, что ей местные еврейские жиды были совершенно бесполезны – денег с них получить было невозможно. Они для нее были мусором. Евреи-сионисты немедленно также не были нужны – в это время Израиль был переполнен переселенцами, не хватало даже палаток. Следовательно, миссия Голды была простой – вызвать вспышку неприязни к евреям в обществе, создать советским евреям условия дискомфорта.

И Голда выполнила свою миссию блестяще, причем, не исключено, попользовалась жидами ЕАК "втемную". Думаю, что она "купила" их на еврейском расизме и на их наглости и уверенности в безнаказанности.

То, что я написал выше, Голда Меир, безусловно, не пишет. О том, о чем я пишу, не говорят. Но Голда в мемуарах, к счастью, ударилась в другую крайность: она вообще не пишет о том, о чем обязана была бы написать. То есть ее замыслы и поступки легко раскрываются по умолчанию.

Вот, скажем, она пишет, что, вручив верительные грамоты, она ни с одним советским евреем не встречалась, а только лишь по субботам ходила в синагогу, где слушала службу в одном и том же обществе из двух сотен стариков. Эта сионистка, ставшая впоследствии премьер-министром Израиля, приехала в страну с самой большой численностью евреев и вот так и сидела, ковыряя в носу?! И я в это должен поверить?

Второе. Первые, с кем Голда обязана была встретиться (кроме МИДа, естественно), были члены ЕАК. Ведь этот комитет и был предназначен для контактов с зарубежными евреями, его газета распространялась и в СССР, и во всем мире. Но Голда пишет о чем угодно – о том, как она на базар ходила, как еду на посольство в номере готовила, но о ЕАК ни слова! Смешно, но вот она (я несколько забегу вперед) пишет о "репрессиях" советского правительства против еврейских организаций уже после ее провокации: "Еврейский театр в Москве закрыли. Еврейскую газету "Эйникайт" закрыли. Еврейское издательство "Эмес" закрыли". И все. О том, что был распущен ЕАК, она молчит. А ведь газета "Эйникайт" была органом ЕАК, именно она распространялась во всем мире. И ее не закрыли, она прекратила существование в связи с упразднением учредителя. Про газету пишет, а про сам ЕАК молчит!! Знает кошка, чье мясо съела! – говаривают у нас в таких случаях.

Произошло вот что. Видимо, ЦК ВКП(б) обеспокоился деятельностью Голды, и в "Правде" выступает Илья Эренбург со статьей, безусловно, оскорбляющей Голду. Она вспоминает ее так:

"Несколько дней спустя наступил праздник Рош-ха-Шана – еврейский Новый год. Мне говорили, что по большим праздникам в синагогу приходит гораздо больше народу, чем просто по субботам, и я решила, что на новогоднюю службу посольство опять явится в полном составе. Перед праздником, однако, в "Правде" появилась большая статья Ильи Эренбурга, известного советского журналиста и апологета, который сам был евреем. Если бы не Сталин, набожно писал Эренбург, то никакого еврейского государства не было бы и в помине. Но, объяснял он, "во избежание недоразумений": государство Израиль не имеет никакого отношения к евреям Советского Союза, где нет еврейского вопроса и где в еврейском государстве нужды не ощущается. Государство Израиль необходимо для евреев капиталистических стран, где процветает антисемитизм. И вообще, не существует такого понятия – "еврейский народ". Это смешно, так же, как если бы кто-нибудь заявил, что люди с рыжими волосами или с определенной формой носа должны считаться одним народом".

Заметьте – это была официальная доктрина СССР, конституционная доктрина – все народы СССР братья настолько, что люди всех национальностей – один народ, у которых один дом – СССР.

"Эту статью прочла не только я, но и все евреи Москвы. И так же как я, поскольку они привыкли читать между строк, они поняли, что их предупреждают: от нас надо держаться подальше. Тысячи евреев сознательно и отважно решили дать свой ответ на это мрачное предостережение – и этот ответ, который я видела своими глазами, поразил и потряс меня в то время и вдохновляет меня и теперь. Все подробности того, что произошло в тот новогодний день, я помню так живо, как если бы это было сегодня, и волнуюсь, вспоминая, ничуть не меньше, чем тогда.

В тот день, как мы и собирались, мы отправились в синагогу. Все мы – мужчины, женщины, дети – оделись в лучшие платья, как полагается евреям на еврейские праздники. Но улица перед синагогой была неузнаваема. Она была забита народом. Тут были люди всех поколений: и офицеры Красной армии, и солдаты, и подростки, и младенцы на руках у родителей. Обычно по праздникам в синагогу приходило примерно сто-двести человек – тут же нас ожидала пятидесятитысячная толпа. В первую минуту я не могла понять, что происходит, и даже – кто они такие. Но потом я поняла. Они пришли – добрые, храбрые евреи – пришли, чтобы быть с нами, пришли продемонстрировать свое чувство принадлежности и отпраздновать создание государства Израиль",251 – пишет Голда Меир.

Тут Голда завирается, – в начале октября 1948 г. у государства Израиль еще не было никакого юбилея, чтобы его праздновать. 50 тыс. сионистов и еврейских жидов хором плюнули в лицо остальным народам СССР, заявив, что эти народы – всего лишь три года назад отдавшие 9 млн. сыновей и за их, евреев, жизнь, – теперь им не братья. Они, евреи, сами по себе, их родина – Израиль. Какие ответные чувства должна была вызвать у советских людей эта демонстрация в ответ на заявленный И. Эренбургом советский "символ веры"? Еврейские жиды в своем расизме об этом не думают, их просто не волнуют чувства других народов.

Но ведь Голда отлично понимала, какие чувства у израильтян могла бы вызвать демонстрация еврейских жидов в Тель-Авиве, с целью доказать, что в Израиле эти жиды живут только потому, что тут жрачки много, но если что случится, то они не евреи, а советские граждане и поэтому чихнут на Израиль и сбегут в Советский Союз. Я вспоминаю, как во время арабо-израильской войны 1967 г. вернувшийся с фронта израильский солдат тяжело ранил кинжалом генерального секретаря компартии Израиля за то, что компартия выступила против этой агрессии Израиля. Предварительно этот солдат послал генсеку открытку с угрозой. "Комсомольская правда" дала фото открытки. Открытка была на русском языке и начиналась словами: "Ты, жид пархатый…"

Будьте уверены – Голда Меир отлично понимала, сколько миллионов советских граждан, включая и евреев, узнав об этой демонстрации, в гневе выплюнут: "Жиды пархатые!" Причем, эта демонстрация была повторена и через 10 дней – в еврейский праздник Судного дня. Обнаглев, еврейские жиды, вместе с сионистски настроенными евреями, нагло демонстрировали свое презрение к СССР.

Но, думаю, что в Правительстве СССР ошарашены были совсем иным. Кто организовал? Ведь Голда молчит о том, что 50 тыс. евреев съехались со всего СССР, даже из далекого сибирского Новокузнецка,95 а в то время для этого требовалась организация с исключительными возможностями.

Такой пример. В 1957 г. Президиум ЦК попробовал отстранить от власти Хрущева – Первого секретаря ЦК КПСС, фактического диктатора страны. Спасением Хрущева был созыв ЦК в течение суток. Членов ЦК в то время было всего 125 человек, из которых многие жили в Москве. Гражданская авиация уже была, с билетами у членов ЦК проблем не было, правительственная связь работала. Тем не менее потребовалось вмешательство министра обороны Жукова, чтобы свезти членов ЦК в Москву военно-транспортной авиацией, иначе не успевали.

А в 1948 г. поездки по стране еще были проблемой, даже по железной дороге. В это время, к примеру, действовал указ, по которому за проезд в товарных поездах давали год лагерей, а пассажирских поездов было очень мало. И тем не менее ведь по чьему-то указанию тысячи, если не десятки тысяч евреев получили отпуск или фиктивный больничный лист, им купили билеты, организовали их размещение в Москве. Какая-то организация сумела сделать то, что и Президиуму ЦК не всегда было под силу.

В том, что эта организация была антисоветской и контрреволюционной, сомнений не было, достаточно было взглянуть на начало части 1, главы 1 "Контрреволюционные преступления". Статья 581 гласила: "Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению… национальных завоеваний пролетарской революции".52

Еврейские расисты были не единственными националистами той поры в СССР. Опираясь на гитлеровских пособников, действовали банды националистов Западной Украины, Литвы, Прибалтики. Постоянные стычки были на границе с Турцией. Но эти националисты понимали, что по законам СССР они преступники, и действовали в подполье. Так нагло, как евреи, на голову Советской власти еще никто не садился.

Тем не менее в ответных действиях правительство особой спешки не видело. Через полтора месяца (20 ноября 1948 г.) был упразднен ЕАК. Понятно было, что все эти демонстрации – дело его рук.

Кстати, это косвенно подтверждает и Голда Меир тем, что молчит о ЕАК. Тут надо учесть, что в 1952 г. верхушку Еврейского антифашистского комитета судили. В 1955 г. осужденных реабилитировали, в 1989 г. комиссия Политбюро рассмотрела это дело, но сообщила только общие слова, даже статьи УК, по которым они были осуждены, не назвала. Но ведь Голда Меир не знала, когда писала мемуары, что это дело будет храниться в такой тайне, а потом сфальсифицируется. Поэтому соврать о своих отношениях с ЕАК она не могла – а вдруг в СССР опубликуют признания его членов? Вот она и вынуждена делать вид, что никогда о нем не слышала…

Хотя мы и сильно отвлекаемся, но, видимо, стоит довести тему ЕАК до конца, чтобы еще раз показать, до какого маразма дошел т.н. "советский суд" во времена Хрущева.

В начале 1949 г. был исключен из партии и арестован ряд членов ЕАК, их дело было закончено и передано в суд только в 1952 г. Предварительно показания преступников, все материалы дела рассматривались на Политбюро, член Политбюро Шкирятов, как я уже писал, выезжал в тюрьму и лично, один на один переговорил с каждым обвиняемым. Все они подтвердили Шкирятову свою виновность и не жаловались на то, что свои признания сделали под пытками или принуждением. И только убедившись в вине верхушки ЕАК, Политбюро дало согласие прокуратуре передать дело военной коллегии Верховного суда.197

Суд под председательством генерала Чепцова рассматривал дело 15 человек открыто (поскольку никто не жалуется, что суд был закрытым) с 8 мая по 18 июля – 72 дня! (Я бы не сказал, что к подсудимым отнеслись невнимательно). Более того, суд был "без участия сторон". Это предполагало, что на процессе не присутствуют ни прокурор, ни адвокаты. Но реально это означало только отсутствие прокурора, а значит подсудимых на процессе никто не обвинял! Их обвиняли ранее сделанные признания, от которых они вполне могли отказаться. Напомню, что никакие ранее сделанные признания и показания по советскому закону не являются доказательствами, если эти признания не повторяют в суде. А что касается адвокатов, то на суде "без участия сторон" они были в воле подсудимых – если подсудимый хотел, то адвоката ему назначали.58

И вот суд приговаривает 14 из 15 человек к расстрелу. Проходит три года, наступила эра Хрущева и расцвет реабилитанса. Пришла пора объявить невинными овечками и преступников ЕАК. И здесь является, по моему мнению, ярчайший пример подлости отечественных послесталинских судей.

Председатель военной коллегии Верховного суда А.А. Чепцов вдруг пишет в ЦК и военному министру Г.К. Жукову объяснение, в котором утверждает, что все осужденные им лично после 72-дневного суда преступники по делу ЕАК – невиновны!

Тут вот что нужно учесть. Если бы Чепцов при вынесении приговора был убежден, что они виновны, а потом бы вскрылось, что они невиновны, то он совершил ошибку. Это плохо, но это не преступление. А Чепцов в объяснении утверждал, что в момент вынесения приговора он якобы знал, что они невиновны, но все равно их убил! (Надеюсь, вы понимаете, что то, что он убил их руками палача, значения не имеет). То есть Чепцов сам признался в совершении преступления "Заведомо неправосудный приговор", и мерзавцу полагалось 10 лет тюрьмы.

Но такое полагалось при Сталине, а начиная с Хрущева нашему "правосудию" именно мерзавцы-судьи и нужны были. Чем больше судья подлец, тем больше у него было шансов стать членом Верховного суда, достаточно оценить дела Верховного суда нынешней России. Мерзавцев судей уже берегли, поэтому Чепцову за это преступление ничего не сделали.

Наоборот, тут же другие мерзавцы из того же Верховного суда состряпали приговор, оправдывающий всех осужденных по делу ЕАК так как якобы "признания обвиняемых на следствии получены незаконным путем".250 Но не сообщается, во-первых, какой же закон "незаконным путем" нарушили следователи. Во-вторых, при чем тут их признания на следствии? Ведь они признались на открытом суде!

Теперь читателям, надеюсь, будет более понятно, почему в литературе так скупо цитируются материалы уголовных дел (протоколы суда, к примеру). Все эти "невинные жертвы сталинизма", реабилитированные Верховным судом (или большинство из них), – это самые отъявленные преступники, и подонки Верховного суда это знают.

Возможно, некоторые читатели уже мною недовольны: расследуем убийство Берия и Сталина, начали говорить о необходимости устранения партии от власти, переключились на жидов, потом на евреев и никак не можем эту тему закончить. Ну так ведь это такое дело, что в нем все тщательно скрыто и изолгано. Чтобы найти факт, нужно понять, что это факт. А для понимания факта необходимо привлечь все предвходящие обстоятельства и понять сначала их. Да, роль еврейских жидов в этом деле не больше роли жидов других национальностей. Но Голда Меир их спровоцировала на активные действия и, хотя сами действия еврейских жидов для нашего расследования особого значения не имеют, но нам важна реакция на них людей из верхушки власти СССР. По этой реакции можно судить об ожидовлении государственного аппарата и, следовательно, о степени угрозы СССР как государству.

Но закончим с ЕАК и судьей Чепцовым. Итак, судья вполне мог, если считал подсудимых невиновными, оправдать их. При Сталине никто и ничего бы ему не сделал, поскольку такие случаи были. Но Чепцов их всех осудил, а в объяснении в 1955 г. он написал, что ходил к Маленкову, к министру МГБ Игнатьеву и его заму Рюмину с просьбой не судить, а вернуть дело на доследование. Однако что именно Чепцов имел в виду под словами "доследование", он не объясняет. Дело в том, что такой возврат в подавляющем числе дел означает, что подсудимые виновны, но фактов их вины следствие нашло слишком мало для приговора. Обычно это так, и некий А. Ваксберг даже восхищается храбростью судьи Чепцова, "не побоявшегося пойти к министру ГБ".197

В 1989 г. Комитет партийного контроля, анализируя это дело, привел показания помощника замминистра ГБ Рюмина – Гришаева. И тот показал, что Чепцов ходил к Игнатьеву не потому, что считал дело ЕАК сомнительным, а потому "что арестованные не разоблачены и корни преступлений не вскрыты".250 То есть Чепцов в 1952 г. считал, что если подсудимых расстрелять, то тогда невозможно будет выявить настоящих руководителей заговора и именно поэтому требовал от Игнатьева дорасследовать дело ЕАК. Но Игнатьев, будущий убийца Сталина, решил спрятать концы этого дела в воду или, вернее, в смертном приговоре.

Ведь, откровенно говоря, если отбросить визг сионизированной прессы, то реальные репрессии против сионистских антисоветских организаций никак не соответствуют масштабам репрессий против, скажем, украинских националистов или литовских, и совершенно не равны реакции граждан СССР на еврейский расизм. Так, скажем, в дни смерти Сталина МГБ информировало ЦК, что в народе в смерти Сталина открыто винят евреев. И несмотря на это во всем СССР с 1948 г. по 1952 г., кроме упомянутого дела, было осуждено всего 110 сионистских активистов, из которых 10 – к высшей мере. Сравните эти цифры с цифрами борьбы с украинскими националистами. С 1944 г. по 1952 г. в западных областях Украины было убито 153 тыс. членов ОУН, арестовано 134 тыс., и навечно выслано из Украины 203 тыс.74

Иными словами, у правоохранительных органов той поры все получалось со всеми национальностями, но как только они приближались к передовому отряду советских жидов – к сионистам или еврейским жидам, их "заклинивало".

Видите ли, гражданин – это человек, который служит государству и находится под его защитой. И находится он под защитой именно потому, что служит сам и служат все. Жид служит только сам себе. Он разваливает государство. И если органы государства парализуются жидами, то для государства это очень плохой симптом.

И такие симптомы стали появляться на всех уровнях власти.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
504   0   0   0

И партии не в радость

И партии не в радость

Оставление партийному аппарату государственной власти губило внутрипартийную демократию, учреждало надо всеми диктатуру у кучки партийной номенклатуры. Сталина заботила возможность открытого высказывания своего мнения любым коммунистом, да и просто гражданином. Он настойчиво добивался критики и не для того, чтобы кого-то поразить "плюрализмом мнений" или либерализмом. Любая критика так или иначе освещает недостатки, а устранение недостатков – залог того, что большевики удержатся у власти. Критика – это отсев мусора из партии. При чистках партии при Сталине процесс оценки коммунистов происходил на открытых собраниях, чтобы беспартийные тоже могли критиковать коммунистов. Это, повторю, и в народе вызывало уважение, а коммунисты не чувствовали себя кастой неприкасаемых.

Пока опасность поражения висела надо всеми функционерами ВКП(б), то и низовые партаппаратчики были заинтересованы в критике, даже если она и была нелицеприятной, и Сталин следил за этим. Чтобы никто ни партии, ни народу рот не закрывал, он пояснял аппарату Московской парторганизации:

"Нередко требуют, чтобы критика была правильной по всем пунктам, а ежели она не совсем правильна, начинают ее поносить, хулить. Это неправильно, товарищи. Это опасное заблуждение. Попробуйте только выставить такое требование, и вы закроете рот сотням и тысячам рабочих, рабкоров, селькоров, желающих исправить наши недостатки, но не умеющих иногда правильно формулировать свои мысли. Это была бы могила, а не самокритика... Вот почему я думаю, что если критика содержит хотя бы 5-10% правды, то такую критику надо приветствовать, выслушать внимательно и учесть здоровое зерно".

А комсомольцев учил: "Было бы ошибочно думать, что опытом строительства обладают лишь руководители. Это неверно, товарищи. Миллионные массы рабочих, строящие нашу промышленность, накапливают изо дня в день громадный опыт строительства, который ценен для нас ничуть не меньше, чем опыт руководителей. Массовая критика снизу, контроль снизу нужен нам, между прочим, для того, чтобы этот опыт миллионных масс не пропадал даром, чтобы он учитывался и претворялся в жизнь.

Отсюда очередная задача партии: беспощадная борьба с бюрократизмом, организация массовой критики снизу, учет этой критики в практических решениях о ликвидации наших недостатков".244

Когда условием твоей, партаппаратчика, жизни является то, доволен тобой народ или нет, волей-неволей ты и без Сталина будешь искать "здоровое зерно" для устранения любого недовольства. Но как только после войны опасность исчезла, то критика для партаппарата стала обузой. Если бы власти снимать с должности чиновников у партаппарата не было, то ему бы пришлось продолжать терпеть критику. А при наличии власти партаппаратчик мог заставить госчиновника заткнуть рот наказаниями любому критикующему, хоть партийному, хоть беспартийному. Критиковать партаппарат стало опасно, любой функционер становился неприкасаемым, роль рядовых коммунистов сводилась только к тому, чтобы голосованием освящать решения любых партийных чиновников.

Выше я писал, что когда Хрущев только осваивал наследство Сталина, то он боялся, что в Казахстане коммунисты не согласятся с ЦК КПСС и не изберут Пономаренко и Брежнева, т.е. роль партийных масс в начале его правления еще была реальна. А к концу своей карьеры он уже хвастался художникам и артистам (в воспоминаниях кинорежиссера М. Ромма):

"...но решать-то кто будет? Решать в нашей стране должен народ. А народ это кто? Это партия. А партия кто? Это мы, мы – партия. Значит, мы и будем решать, я вот буду решать. Понятно?".

Вскоре после смерти Сталина это стало понятно всем. Партия как организация миллионов коммунистов кончилась. Партией стала группа людей у ее вершины.

Требовалось ли семь пядей во лбу, чтобы понять, что произойдет и с основной массой членов партии после того, как опасность для жизни партаппарата исчезнет, а возможность командовать госаппаратом, Советской Властью – останется? Для кого представляет интерес членство в организации, для которого только и требуется тупое повторение того, что говорит начальство, никаких ни общественных, ни профессиональных знаний не требуется, но которое дает возможность занимать любые должности в государстве и пользоваться массой льгот? Правильно – членство в партии стало чрезвычайно соблазнительным для тупых и алчных мерзавцев, партия стала очень соблазнительной для жидов.

Так что никак нельзя было оставлять партии власть над государством после победы в войне, нельзя было даже по причине того, что это была бы смерть для самой партии, от ожидовления. Поэтому вернемся к жидам.

Клубок противоречий

Чтобы понять, что происходило в жидовской среде СССР в послевоенные годы, нужно понять, что происходило в это время с еврейством, а это очень непросто, так как в его истории масса событий, как вы уже увидели, тщательно замалчивается, подменяется другими событиями или мифами. Более того, причины событий и следствия очень противоречивы ввиду резкого различия интересов в самом еврействе. Один перечень того, что следует учесть, очень длинен.

Евреи коммунисты, как мало их ни осталось, ненавидели и жидовствующих евреев, и сионистов, увлекающих евреев на почву расизма.

Сионисты ненавидели евреев-коммунистов, отвлекающих еврейство от строительства Израиля на основе иудейства, но также ненавидели и еврейских жидов, которые, "устроившись" в разных странах, не хотели ехать в Палестину, чтобы своими руками построить свое государство.

Жиды лавировали по обстоятельствам, уцепившись за кормушки в странах пребывания, становясь "коммунистами" и "патриотами", если это помогало "устроиться", и, на всякий случай, помогая сионистам.

Великобритания, повторим, стараясь сохранить на подвластном себе Ближнем Востоке мир и спокойствие, препятствовала образованию в Палестине Израиля. Но уже в марте 1946 г. в Фултоне выступил Уинстон Черчилль с откровенно враждебной СССР речью. Проведя параллель между СССР и гитлеровской Германией, он призвал все англосаксонские страны сплотиться в крестовом походе против коммунизма.

Возможно, исходя из того же принципа, что враг моего врага – мой друг, СССР с целью ослабления Британской империи занял благожелательную политику к планам сионистов образовать в Палестине еврейское государство. Но одновременно, будучи коммунистическим, жестоко преследуя национализм, правительство СССР отнюдь не считало, что Израиль должен комплектоваться советскими евреями.

Надо понимать и сионистов. Они опирались и на мировое еврейское жидовство, и на страны, где это жидовство имело исключительное влияние на власть – такие как США. Но они все же вели самостоятельную политику, стремясь к своей цели – к Израилю – любыми путями. Для сиониста еврейский жид, не желающий лично строить и защищать Израиль, это мусор, в лучшем случае – коза, которую нужно доить, а для этого держать в страхе. Поэтому с самой первой мысли об Израиле, отцы сионизма тщательно заботились, чтобы так называемый "антисемитизм" никогда не угасал и всегда шли на союз с "антисемитами". Еще в 1895 г. отец сионизма Т. Герцль писал в "Дневниках": "Антисемиты станут нашими самыми надежными друзьями, антисемитские страны – нашими союзниками".211

И действительно, как я уже писал, сионисты – евреи Палестины – в ходе Второй мировой войны были союзниками Гитлера. (В ходе войны англичане справились с Палестиной довольно остроумным способом – они разместили в Палестине соединения польского корпуса Андерса, не без оснований полагая, что если евреи Палестины массово выступят в помощь прорывающейся к ним немецкой армии Роммеля, то поляки расправятся с еврейскими мятежниками самым жестоким способом).

Жизни еврейских жидов сионисты никогда и ни во что не ставили, повторяю, их целью был Израиль. И если в ходе чего-либо гибли еврейские жиды, то это сионистам было на руку – остальные, возможно, быстрее побегут заселять Палестину. В годы войны будущий первый премьер-министр Израиля Бен Гурион говорил на собрании сионистских поселенцев Палестины: "Если бы я знал, что можно спасти всех еврейских детей в Германии и вывезти их в Англию или лишь половину и вывезти их в Израиль, я выбрал бы второе, потому что мы должны принимать во внимание не только жизнь этих детей, но и судьбу народа Израиля".211

И рассматривая события в СССР, этот расчетливый цинизм сионистов нужно иметь в виду. То есть, если мы пытаемся рассмотреть какие-либо события, вызванные "антисемитами", то надо рассмотреть и возможность того, что инициатива этих событий вполне могла возникнуть в штабах сионизма, а не возникла сама по себе от какой-то там нелюбви к внешнему виду евреев.

Далее. Как я уже писал, на территории СССР гитлеровцы, часто руками своих пособников и при помощи сионистов, вели уничтожение еврейского населения. Этот установленный факт был автоматически перенесен и на европейских евреев – те тоже стали утверждать, что и их немцы уничтожали и что они главные жертвы войны, поэтому все народы им за это очень должны. Успеху такой пропагандистской акции способствовало то, что против СССР воевали почти все страны Европы как вассалы Германии. И народы этих стран – австрийцы, словаки, чехи, румыны, венгры – были по сути побежденными. У них не хватало духу выступить против наглости евреев и хотя бы сказать: "Да вы же всю войну помогали Гитлеру, вы же не сделали и попытки выступить против него". Все молчали, опасаясь расправы оккупировавших эти страны союзников.245

Исключением являлась, пожалуй, только Польша. Сигналы об изменении отношения поляков к евреям, с которыми до войны, они вроде бы терпимо сосуществовали, стали поступать еще в середине войны. Так, к примеру, член военного совета 1-го Белорусского фронта Булганин 9 октября 1944 г. информировал Сталина:

"21.9. 1-м Белорусским фронтом для связи с повстанцами в г. Варшаву был сброшен с самолета на парашюте лейтенант Колос Иван Андреевич, кличка "Олег". Лейтенант Колос пробыл в Варшаве с 21.9. по 2.10.

При этом посылаю Вам протокол его опроса.

В его сообщении освещаются вопросы: установления контакта с польскими повстанцами, планов и хода восстания в Варшаве, отношения к Красной Армии и Советскому Союзу, отношения между армией Краевой и армией Людовой, получения грузов, сбрасываемых авиацией, деятельности представителей Лондонского правительства, подготовки и проведения капитуляции".

Среди перечисленных вопросов в своем обширном докладе лейтенант уделил три абзаца поведению поляков, сумевших перебить немецкий гарнизон Варшавы и временно установить в ней власть от имени польского эмигрантского правительства, находящегося в то время в Лондоне. "Олег" писал: "Реакционные элементы, и в первую очередь боевая подпольная организация АК, так называемая ПКБ, проводили ярко выраженную националистическую политику.

Все украинское население, оставшееся в городе, было вырезано или расстреляно. Силами ПКБ также были уничтожены остатки евреев, которых не уничтожили немцы".246

Обратите внимание на следующее. То, что поляки перебили украинцев, удивления не вызывает – бандеровцы были союзниками Гитлера и отличились в карательных операциях против польского населения. Но вот за что поляки перебили евреев?! Ведь по официальной легенде, евреев Польши вроде бы уничтожали немцы, и восставшие поляки вроде бы делали то, что и их враги. Как так? Да дело в том, что в 1944 г. полякам было виднее, какими "врагами" немцев были евреи – поляки уничтожали союзников немцев.

После войны на территории Польши стояли гарнизоны советских войск, но и это не сильно помогло. Уже осенью 1945 г. в Кракове вспыхнул еврейский погром, в ходе которого, по явно завышенным израильским данным, было убито около 1000 человек, а по советским, возможно, заниженным – 291.247 Как бы то ни было, но многосотлетнее более или менее мирное существование поляков и евреев после гибели Польши в 1939 г. оказалось невозможным – к настоящему времени в Польше евреев практически не осталось.

В СССР в январе-апреле 1942 г. был создан Еврейский антифашистский комитет (ЕАК) с целью привлечения к СССР помощи международного еврейства и ведения среди этого еврейства коммунистической, интернациональной пропаганды. Комитет автономно наладил обширные связи за рубежом, издавал и распространял там и в СССР свою газету. Но таким образом и международное еврейство установило контакт с СССР.

И, наконец, следует особо подчеркнуть, что сионисты, не сделавшие за всю войну по немцам ни одного выстрела, после окончания войны начали активную кампанию террора по запугиванию англичан и всего мира с целью провозглашения в Палестине государства Израиль. Теракты несли и индивидуальный и массовый характер с применением любых средств убийства – от взрывчатки до ядов. Здесь были и попытки отравить водопровод в Нюрнберге, и взрыв гостиницы, в которой погибло несколько сот человек, включая женщин и детей, и рассылка депутатам английского парламента писем, содержавших взрывчатку и взрывавшихся при распечатывании конверта.

Итак, если подытожить все предвходящие обстоятельства, то после Второй мировой войны "еврейский вопрос" принял такие очертания.

Во всем мире и особенно в Европе обнаглевшее еврейское жидовство нагло захватывало позиции в важнейших областях деятельности государств своего обитания – от экономики до прессы. При этом оно смотрело на народы, как на своих должников, обязанных компенсировать этому жидовству мнимые страдания в ходе войны. Были усилены связи международного еврейства с евреями СССР, в котором после гибели большого числа евреев-коммунистов на фронтах безнаказанность еврейского жидовства резко возросла. Британия пыталась воспрепятствовать созданию Израиля и одновременно возглавить крестовый поход против коммунизма. Сионисты усилили террор против британцев и одновременно провоцировали "антисемитские" акции с целью увеличить поток переселенцев в Израиль. СССР в противодействие Великобритании поддержал сионистов, но одновременно пытался убедить евреев, что только СССР является их единственной и настоящей Родиной.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
459   0   0   0

Слабое место Советской Власти

Глава 10.

Слабое место Советской Власти

Причина всех причин

Напомню, Ленин и Сталин вынуждены были совершить ошибку, равную преступлению, – они из аппарата управления партией создали второй, параллельный аппарат государственного управления. Им некуда было деваться – государственный аппарат был на то время укомплектован либо старыми, либо случайными кадрами, никак не отвечавшими за свое плохое управление Россией. А в партийном аппарате (хотя люди там по качеству – умению управлять – были такими же) кадры жизнью отвечали за плохое управление страной: в случае потери большевиками власти из-за своего плохого управления страной в ходе войны или мятежей эти кадры были бы уничтожены.

До войны и в ходе войны контроль и подмена госаппарата партийным аппаратом себя оправдывала. (Вспомним, инженер Ледин со своей взрывчаткой не смог достучаться ни до одного государственного чиновника и решил вопрос только тогда, когда обратился к функционеру партийного аппарата).

Однако после победы в войне сменились условия: авторитет СССР да и ВКП(б) в мире вырос настолько, что партноменклатура большевиков сразу же стала "персона грата" на всем земном шаре. Быть большевиком стало законно и безопасно! Но одновременно с этим контроль партаппарата за государственным аппаратом стал не просто лишним – он стал убийственно вредить СССР как государству. Кончилось это тем, что партаппарат в 1991 г. убил государство, на котором паразитировал. Это легко доказывается мысленным экспериментом.

Представим, что у нас в 1991 г. не было бы вообще никакой партии, были бы только госчиновники СССР и госчиновники республик. Предположим, что чиновники республик решили бы отделиться от СССР. А что сталось бы в этом случае с чиновниками СССР? Они бы ведь остались без работы! Да они бы за одну мысль о развале СССР преследовали бы любого беспощадно, как Сталин.

Как вспоминает Г. Димитров в своих дневниках, 7 ноября 1937 г. на торжественном обеде у Ворошилова Сталин взял слово, хорошо отозвался о царях, оставивших в наследство

большевикам страну до Камчатки "единую и неделимую" и сказал тост:

"Каждая часть, которая была бы оторвана от общего социалистического государства, не только нанесла бы ущерб последнему, но и не могла бы существовать самостоятельно и неизбежно попала бы в чужую кабалу. Поэтому каждый, кто попытается разрушить это единство социалистического государства, кто стремится к отделению от него отдельной части и национальности, он враг, заклятый враг государства, народов СССР. И мы будем уничтожать каждого такого врага, хотя бы был он и старым большевиком, мы будем уничтожать весь его род, его семью. Каждого, кто своими действиями и мыслями (да, и мыслями) покушается на единство социалистического государства, беспощадно будем уничтожать. За уничтожение всех врагов до конца, их самих, их рода!"199

А в 1991 г. чиновников госаппарата СССР парализовала безответственная мразь партаппарата КПСС. Она, владея всеми СМИ, дала монополию на свободу слова только сепаратистским подонкам и запретила госаппарату борьбу с ними. Она запретила прокуратуре вмешиваться (раскол СССР был каравшимся смертью преступлением по УК РСФСР и кодексом остальных республик) и дала возможность сепаратистам победить. Случилось то, что и предсказывал Сталин, – все части СССР сегодня в кабале.

Мог ли Сталин не задумываться о том, что к этому приведет параллельный государственному и ставший безответственным партийный аппарат? Думаю, что мне следует еще раз обратиться к личности Сталина, к его умственным способностям.

Далеко впереди всех

В нашем дегенеративном мире редко находится историк или журналист, который бы не попенял Сталину на отсутствие образования ("недоучившийся семинарист") и не противопоставил ему его политических противников "с хорошим европейским образованием". Эти журналисты и историки, надо думать, очень гордятся тем, что имеют аттестат зрелости и дипломы об окончании вуза. А между тем, что такое это самое "европейское университетское" образование? Это знание (о понимании и речи нет) того, что написано менее чем в 100 книгах под названием "учебники", книгах, по которым учителя ведут уроки, а профессора читают лекции.

Изучил ли Сталин за свою жизнь сотню подобных книг или нет?

Начиная с ранней юности, со школы и семинарии, Сталин, возможно, как никто стремился узнать все и читал очень много. Даже не читал, а изучал то, что написано в книгах. В юности, беря книги в платной библиотеке, они с товарищем их просто переписывали, чтобы иметь для изучения свой экземпляр. Книги сопровождали Сталина везде и всегда. До середины гражданской войны у Сталина в Москве не было в личном пользовании даже комнаты – он был все время в командировках на фронтах – и Сталина отсутствие жилплощади не беспокоило. Но с ним непрерывно следовали книги, количество которых он все время увеличивал.

Сколько он в своей жизни прочел, установить, видимо, не удастся. Он не был коллекционером книг – он их не собирал, а отбирал, т.е. в его библиотеке были только те книги, которые он предполагал как-то использовать в дальнейшем. Но даже те книги, что он отобрал, учесть трудно. В его кремлевской квартире библиотека насчитывала, по оценкам свидетелей, несколько десятков тысяч томов, но в 1941 г. эта библиотека была эвакуирована, и сколько книг из нее вернулось, неизвестно, поскольку библиотека в Кремле не восстанавливалась. (После смерти жены Сталин в этой квартире фактически не жил). В последующем его книги были на дачах, а на Ближней под библиотеку был построен флигель. В эту библиотеку Сталиным было собрано 20 тыс. томов!

Это книги, которые он прочел. Но часть этих книг он изучил с карандашом в руке, причем не только подчеркивая и помечая нужный текст, но и маркируя его системой помет, надписей и комментариев с тем, чтобы при необходимости было легко найти нужное место в тексте книги, легко вспомнить чем оно тебя заинтересовало, какие мысли тебе пришли в голову при первом прочтении. Вот, скажем, 33-я страница книги А. Франса "Последние страницы". На ней четыре мысли подчеркнуты, два абзаца отмечены вертикальными линиями, три стрелки сравнивают мысли друг с другом. Комментарии Сталина: 1) "Следовательно не знают, не видят, его для них нет"; 2) "Куды ж податься, ха-ха"; 3) "Разум – чувство"; 4) "Неужели и это тоже +/-?!" "Это ужасно!". Должен сказать, что если так изучать книги, то понимать, что в них написано, будешь лучше, чем тот, кто их написал.

Сколько же книг, изученных подобным образом, было в библиотеке Сталина? После его смерти из библиотеки на Ближней даче книги с его пометами были переданы в Институт марксизма-ленинизма (ИМЛ). Их оказалось 5,5 тысяч! Сравните это число (книг с пометами из библиотеки только Ближней дачи) с той сотней, содержание которых нужно запомнить, чтобы иметь "лучшее европейское образование". Сколько же таких "образований" имел Сталин?

Часть книг с пометами Сталина была взята в Государственной библиотеке им. Ленина. Их оставили в ИМЛ, но вернули ГБЛ эти же книги из фонда библиотеки ИМЛ. Историк Б.С. Илизаров, у которого я беру эти данные, приводил наименование части этих книг, из которой можно понять диапазон образованности Сталина:

"Помимо словарей, о которых говорилось выше, и нескольких курсов географии в этом списке значились книги как древних, так и новых историков: Геродота, Ксенофонта, П. Виноградова, Р. Виннера, И. Вельяминова, Д. Иловайского, К.А. Иванова, Гереро, Н. Кареева, а главное – 12 томов "Истории государства Российского" Карамзина и второе издание шеститомной "Истории России с древнейших времен" С.М. Соловьева (СПб., 1896). А также: пятый том "Истории русской армии и флота" (СПб., 1912). "Очерки истории естествознания в отрывках из подлинных работ д-ра Ф. Даннсмана" (СПб., 1897), "Мемуары князя Бисмарка. (Мысли и воспоминания)" (СПб., 1899). С десяток номеров "Вестника иностранной литературы" за 1894 г., "Литературные записки" за 1892 г., "Научное обозрение" за 1894 г., "Труды Публичной библиотеки СССР им. Ленина", вып. 3 (М., 1934) с материалами о Пушкине, П.В. Анненкове, И.С. Тургеневе и А.В. Сухово-Кобылине, два дореволюционных выпуска книги А. Богданова "Краткий курс экономической науки", роман В.И. Крыжановской (Рочестер) "Паутина" (СПб., 1908), книга Г. Леонидзе "Сталин. Детство и отрочество" (Тбилиси, 1939. на груз. яз.) и др.".236

Есть основания считать, что Хрущев, Маленков и Игнатьев убили самого образованного человека ХХ столетия. Возможно, были и вундеркинды, прочитавшие больше, чем Сталин, но вряд ли кто из них умел использовать знания так, как он.

Такой пример. Академик Российской академии образования доктор медицинских наук Д.В. Колесов, после рецензии другого академика РАО, доктора психологических наук В.А. Пономаренко, выпустил пособие для школ и вузов "И.В. Сталин: загадки личности". В книге Д.В. Колесов рассматривает роль личности Сталина в истории. Книга очень спорная, в том числе и с точки зрения психологии. Но есть и бесспорные выводы, и такие, каким приходится верить, исходя из ученых званий автора и рецензента. Вот Колесов рассматривает такой вопрос (выделения Колесова):

"Принципиальный творческий характер имеет и работа Сталина "О политической стратегии и тактике русских коммунистов" (1921) и ее вариант "К вопросу о стратегии и тактике русских коммунистов" (1923).

В них производят большое впечатление суждения Сталина по таким вопросам как пределы действия политической стратегии и тактики, область их применения. Выделение лозунгов пропаганды, лозунгов агитации, лозунгов действия и директив: "Искусство стратега и тактика состоит в том, чтобы умело и своевременно перевести лозунг агитации в лозунг действия, а лозунг действия также своевременно и умело отлить в определенные конкретные директивы" (Соч., т.5, с.67).

Здесь и оценка степени готовности ситуации к возможным действиям, и оптимальный выбор непосредственного момента начала действия. Тактика отступления в порядке. Роль меры в процессе пробы сил. Оценка необходимого темпа движения. Пределы возможных соглашений.

Организаторы августовского путча 1991 г., видимо, не читали этих работ Сталина. Или у них не хватило ума принять во внимание изложенные им условия успешности политической борьбы. К "гэкачепистам" в полной мере могут быть отнесены следующие его слова (как будто специально написанные на семьдесят лет вперед): "Несоблюдение этих двух условий может повести к тому, что удар не только не послужит исходным пунктом нарастающих и усиливающихся общих атак на противника, не только не разовьется в громовой сокрушающий удар,.. а наоборот, может выродиться в смехотворный путч, угодный и выгодный правительству и вообще противнику в целях поднятия своего престижа, и могущий превратиться в повод и исходный пункт для разгрома партии или, во всяком случае, для ее деморализации". (Соч., т.5, с.75).

Организаторы путча в 1991 потерпели позорный провал именно потому, что не понимали того, что Сталину было ясно уже в 1920-м. И результат был именно таков, как он и указывал: смехотворность выступления, вся выгода от него политическому противнику, деморализация собственных сторонников. Абсолютно ясно: если бы инициаторы путча предвидели такой его исход, они никогда бы его не начали".

Но нам в данном случае интересны не неграмотные и трусливые идиоты в 1991 г., а то, как два человека, защитившие кандидатские и докторские диссертации, оценивают эти две статьи Сталина:

"Если оценивать содержание этих работ по общепринятым в науке критериям, то выводов здесь больше, чем на очень сильную докторскую диссертацию по специальности "политология" или, точнее, "политическая технология". Причем своей актуальности они не утратили и спустя много лет. Здесь нет "красивых" слов, ярких образов "высокого" литературного стиля – только технология политики".237

То есть по существующим ныне критериям Сталин по достигнутым научным результатам был доктором философии еще в 1920 г. А ведь еще более блестящи и до сих пор никем не превзойдены его достижения в экономике. А как быть с творческими достижениями Сталина в военных науках? Ведь в той войне никакой человек даже с десятью "лучшими европейскими образованиями" с ситуацией не справился бы и лучшую бы в мире армию немцев не победил. Нужен был человек с образованием Сталина. И с его умом.

Очевидные последствия

Поэтому совершенно невероятно, чтобы Сталин не увидел и не задумался над угрозой, возникающей от управления страной двумя аппаратами управления одновременно. Некоторые последствия этой угрозы легко выявлялись мысленным анализом, другие уже проявили себя на практике. Давайте проанализируем их и мы.

Сравним двух одинаковых по способностям коммунистов-руководителей в государственном аппарате и в партийном. Работник госаппарата, предположим, директор завода, прежде чем занять свой пост, работал рабочим, заканчивал технический вуз, затем снова учился всю жизнь своему делу, неспешно набирался знаний и опыта при подъеме по служебной лестнице. Причем не учиться он не мог и не может, поскольку, во-первых, порученное ему дело его учит само, во-вторых, если дело не изучать, то карьеры просто не сделаешь.

Второй руководитель – работник партаппарата, допустим секретарь райкома. Возможно тоже учился и окончил какой-либо вуз, но само по себе это было бесполезной потерей времени, поскольку кончить вуз и не работать по специальности – это в несколько лет потерять все знания, которые вуз дает. Начал работать в комсомоле, озвучивая в речах на собраниях передовицы из "Правды", затем в райкоме КПСС выучил, что все предприятия и организации в районе работают хорошо, если в их отчетах все цифры более 100%, и плохо – если менее 100%. Стал первым секретарем райкома и по своему статусу – начальником всех руководителей района.

Но они-то руководители потому, что знают свое дело. А он почему?

Да, когда плохое управление ведет к потере власти, а потеря власти – к смерти, то это стимулировало секретаря райкома вникать во все дела в районе. Но после войны эта угроза исчезла навсегда, так зачем партаппаратчику учиться, зачем ему лишняя работа? При двоевластии ситуация автоматически развивалась так, что со временем во всей стране некомпетентные люди должны были руководить знающими.

Далее. Некомпетентность может быть не только следствием отсутствия стимулов, но и следствием врожденной лени и тупости. На производстве, в живом деле такие люди работать не смогут, но в партаппарате компетентность и не требуется. Следовательно, партаппарат после войны становился вожделенной мечтой ленивого, но амбициозного дурака. И дураки в него поперли.

Возьмем, к примеру, Ельцина. Он по глупости надиктовал мемуары "Исповедь на заданную тему". Из этих откровений следует, что Ельцин и в юности был туп (десятилетку сумел окончить за 12 лет, к 20 годам), подл (не стеснялся доносов), злобен (на мальчишеской разборке бросил гранату в сверстников, убив двоих, самому ему осколком оторвало пальцы).238 Тем не менее, благодаря влиятельному отцу и игре в волейбол, он получил диплом строительного института, но знаний из него не вынес ни на копейку. Строительные чертежи не способен был прочесть – то у него в строящемся им доме двери не в ту сторону открываются, то на чертежах строящегося цеха не увидел подземного перехода. Работая в строительстве, за год умудрялся получать до двух десятков выговоров (выгнать с работы могли за три). В конце концов, благодаря знакомствам отца, переходит на работу в партаппарат. И начинается бешеная карьера тупого и ленивого кретина!239

Мог ли Сталин не предвидеть такого? Конечно, предвидел, ведь уже при нем в партаппарат полезли тупые и ленивые детки, о которых он со злобой отзывался: "Проклятая каста!".

Сталин, его сподвижники – Берия, Молотов, Каганович, Микоян и др., не только свои доклады и речи готовили себе сами, они лично активно участвовали в борьбе идей – писали и публиковали статьи. Когда нельзя было особенно "светиться", то даже под псевдонимами, как, скажем, министр иностранных дел А.Я. Вышинский. А вы посмотрите на последний состав верхушки КПСС. КПСС уничтожили в идейной борьбе, но разве хоть кто-нибудь даже из членов тогдашнего Политбюро попробовал поучаствовать в этой борьбе на страницах газет? Полная интеллектуальная немощь! Максимум, на что они были способны, – интервью. Остальное им писали помощники, а когда не стало помощников, то не стало видно и этих "видных" деятелей "коммунистического движения".

Оставление в СССР двух аппаратов управления вело к стяжательству и воровству – к расхищению народного имущества.

Тут надо понять, что партаппарат – это контролер, а контролер – это свинья, которая везде грязь найдет. Как бы ты хорошо ни работал, но какой-нибудь недостаток все равно будет, а если и нет, то его несложно выдумать, к примеру: плохо организовал соцсоревнование, мало уделяешь внимания людям и т.д. и т.п. Подконтрольный вынужден "задабривать" контролеров, к концу КПСС это "задабривание" почти сплошь стало материальным. А ведь подконтрольному это "материальное" так или иначе надо было украсть. К тому же ленивый и тупой аппарат КПСС даже в вопросе контроля не хотел пальцем о палец постучать и развел себе полчища "помощников". Тут и главный попиратель законов – прокурор, и народный контроль, и Госгортехнадзор, и санэпидемстанция, и пожарные, и Госстандарт и т.д. и т.п. (Все работники заводов СССР знали, что если на завод едут областные инспекторы Госгортехнадзора (проверяющие технику безопасности на производстве), то значит нужно выписывать рабочим липовые премии, отбирать их, покупать водку и поить контролеров).

Предатель, немецкая подстилка, бургомистр Майкопа, сбежавший на Запад Н.В. Полибин издал за рубежом воспоминания "Записки советского адвоката, 20-30-х гг.". Книжка гнусная, но вот такой пример общения контролера с колхозниками абсолютно точен, поскольку все это сохранилось вплоть до развала СССР.

Приезжает прокурор „тов. Доценко", бывший сотрудник НКВД, в колхоз. Как во всяком другом колхозе, здесь прорывы: или весенняя, или осенняя пахота сделаны не вовремя, или зерно не протравлено формалином до посева, или падеж телят, или инвентарь не отремонтирован, или же, обычно, все вместе. А еще хуже, если первая заповедь не выполнена: хлебозаготовка!

Так как он с дороги голодный, ему сейчас же подают, смотря по сезону, либо яблоки и мед, либо яичницу в десять глазков, либо жареную баранину. Пожирая все это, он требует статистические и бухгалтерские данные, он уже знает "слабину", присущую каждому колхозу. Тычет пальцами в графы, обнаруживает отставание, невыполнение, прорывы и нагоняет на всех холоду. Правлению и бухгалтеру уже мерещится если не 58-7, то, во всяком случае, ст. 109 Уголовного Кодекса, т.е. должностное преступление. Закончив эту протирку с песком, он спрашивает:

– А я слышал, у вас поросята продаются. Почем живой вес?

– Как же, как же, товарищ прокурор, продаем 2 руб. 50 коп. за килограмм живого веса.

– Ну так отберите мне килограмм десять, да получше. Он платит под квитанцию 25 рублей. Поросенка он не берет. Неудобно: скажут – прокурор взял взятку поросенком. Прокурору его привезут. И действительно, месяца через два ему привозят резанного, откормленного и отделанного уже кабана пудов на шесть. Ему, по крайней мере, девять или десять месяцев. Он на базаре стоит три или четыре тысячи рублей. Прокурору, чтоб заработать эти деньги, служить нужно не менее полугода.

– Сколько я вам должен заплатить за корм?

– Помилуйте, ничего. Он у нас в колхозном стаде гулял в степи.

Что это, злоупотребление властью, вымогательство или взятка? То же самое и с мануфактурой. Через задние двери, вне очереди набирается в "раймаге", т.е. в районном магазине, рублей на двести-триста мануфактуры, затем она реализуется на базаре в городе, через тещу или мамашу, и выручается тысячи две или три. А как хорошо одеваются все арбитры сравнительно с остальным населением! И костюмчики, и обувь приличная, и белье. Просто они разбирают споры между хозяйственными организациями, а потому "задние двери" для них везде открыты. Это не взятки, это просто любезность со стороны хозяйственников".240

Но над всеми этими контролерами главным грабителем встал партаппарат – он мог и прокурора либо стимулировать на любое уголовное дело даже против невиновного, либо заткнуть ему рот при любом преступлении.

По свидетельству Коржакова, Ельцин, когда еще был верным сыном КПСС, всегда носил в кармане 10 руб., и когда его кормили и поили в ресторане, то он никогда не ел и не пил совсем бесплатно, а небрежно бросал эту десятку.241 Как и вышеописанный прокурор, который "по закону" заплатил 25 руб. за кабана стоимостью 4 тыс. рублей.

Кстати, о прокурорах. Сохранение рядом с госаппаратом ставшего безответственным партийного аппарата напрочь рушило правосудие в стране. Прокуроры и суд обязаны подчиняться только законам страны, а их дает Советская Власть, т.е. они должны подчиняться Советской Власти. Но фактически они обязаны были подчиняться партаппарату, без ведома которого их не могли ни назначить на должность, ни снять с нее. Пока Советская Власть и партаппарат были связаны одной судьбой, то это куда ни шло. Но как только партаппарат стал безответственным, то это начисто перечеркнуло и правосудие, и Власть Советов.

Наличие двух аппаратов управления размазывало персональную ответственность в принципе и это нравилось и госаппарату. Не надо думать, что все чиновники госаппарата так уж мечтали о своей свободе и независимости от обкомовских и цэковских придурков. Работник госаппарата должен непрерывно принимать решения по своему делу, а его решения не всегда бесспорны. Иногда приходится выбирать между плохим решением и отвратительным. Но принимать решение надо – на то ты и руководитель. И вот в этом случае подобные решения хорошо согласовать с "мудрым" обкомом или ЦК. Тогда, в случае неудачи, работник госаппарата вроде уже и не так виновен в принятии глупого решения.

Госаппарат результатом своей деятельности давал стране все материальное – хлеб и сталь, машины и квартиры и т.д. и т.п. А партаппарат к этому мог только примазаться. Его продукцией были отчеты о якобы проделанной блестящей работе. В результате партаппарат все дела страны стал уводить из реальной сферы в виртуальную (в действительности не существующую) сферу – в сферу отчетов о делах. Стало не важным, даже в госаппарате, сделал ли ты дело, важно – сумел ли отчитаться. Это одна из сущностей бюрократизма, она была всегда, но при Сталине с ней пытались бороться, а если к этому подключался и сам вождь, то боролись беспощадно.

Вот, скажем, во время войны нарком авиапромышленности Шахурин не успевал выпускать истребители согласно плану. Надо было сообщить Сталину, покаяться. Ничего особо страшного не случилось бы – ну поругал бы Сталин, ну, может быть, снял бы Шахурина с должности. Но Шахурин так не поступил – он приказал закрыть глаза на качество самолетов. И на истребителях, к примеру, там, где детали надо было крепить завинчиванием шурупов, шурупы просто вбивали в фанеру. Самолет получался, как настоящий, план выполнялся, Шахурин стал Героем Социалистического Труда.

А на фронте в бою, когда этим истребителям приходилось выполнять очень крутые виражи или выходить из крутых пике, они разваливались, летчики гибли. Таких "истребителей" поставили в действующую армию несколько тысяч, сколько погибло летчиков – кто же это сейчас учтет? Из боя не вернулись – значит немцы сбили.

На авиазаводах военные представители вопили о поставке на фронт бракованных самолетов главнокомандующему авиацией РККА, дважды Герою Советского Союза маршалу Новикову. Но Новиков был родственником Шахурина: он родного человека в обиду не дал. Какая им разница, сколько там этих летчиков погибло – бабы новых нарожают. А вот звезды Героев получить – это очень важно. И Новиков Шахурину помогал – поставку на фронт брака скрывал, негодные истребители приказывал принимать, катастрофы и гибель летчиков списывать на немцев. Тем не менее после войны эта подлость вскрылась и стала известной Сталину. Тому было не все равно, сколько летчиков погибло. Шахурин и Новиков были лишены наград и сели в тюрьму.242 Жертвы сталинизма, однако.

И они еще дешево отделались. Несколько позже председатель Госплана Вознесенский с секретарем ЦК Кузнецовым решили поразить страну оптовой ярмаркой. Но место выбрали очень неудачно – Ленинград. Завезли туда много продуктов, но покупатели не приехали. Что делают в таких случаях? Правильно – снижают цену. Но цена-то государственная!

Вообще-то такие случаи уже были. Сразу после войны торговые организации завезли в Мурманск продовольствие в количествах, превышающих покупательную способность населения. Товар начал гнить, и тогда секретарь Мурманского обкома Прокофьев, не запрашивая разрешения у Москвы, распорядился снизить цену на 20%. При разборе этого случая на Политбюро Сталин, поняв причины, никак Прокофьева не наказал, если не считать приписываемую Сталину шутку, что за Прокофьевым, дескать, нужно присматривать, а то он по своей инициативе еще войну кому-нибудь объявит.243

Так вот, ни у Вознесенского, ни у Кузнецова не хватило честности доложить Сталину, и не хватило духу снизить цены. Товар сгнил, а Вознесенский скрыл убытки, подправив цифры государственного плана. Впоследствии в ходе "ленинградского дела" это тоже было поставлено в вину Вознесенскому и Кузнецову, но приговорены к расстрелу они были не за это.

Я уже писал выше, что у Сталина были расхождения с Лениным по поводу устройства СССР: он считал, что Советский Союз должен быть федеративным, т.е. республики не должны были по Конституции иметь право выхода из СССР. Но Ленин настоял на этом праве. Тем не менее к вопросу о федерации Сталин больше не возвращался. Причиной могло быть то, что целостность СССР определяла правящая партия – ВКП(б), а она по национальному признаку не могла разделиться технически. В ее составе были национальные компартии всех республик, кроме России. У России своей компартии не было, коммунисты России это и была ВКП(б) – коммунисты России были коммунистами всего СССР сразу. Они были цементом, скрепляющим ВКП(б) и следовательно СССР.

Так вот, Вознесенский и Кузнецов затеяли тайно созвать в Ленинграде съезд и объявить отдельную российскую компартию. Видимо, надоело им ждать, пока Сталин умрет, захотелось самим побыстрее стать вождями. А между тем, они, возможно, были на обеде у Ворошилова, на котором все пили за тост Сталина о том, чтобы жестоко наказывать любого за саму мысль о расчленении СССР. А может, они недоучли, что их действия наносят ущерб неприкосновенности территории СССР, что предусмотрено ст. 58 УК РСФСР? Кстати, Уголовный кодекс защищал целостность только всей территории СССР, а не отдельных ее республик. Так что любая попытка к выделению республики из СССР уже трактовалась как ущерб неприкосновенности всей территории СССР. А вычленение из ВКП(б) российской компартии – это прямая подготовка к расчленению СССР. Так что Вознесенскому, считавшему себя самым умным после Сталина, Уголовный Кодекс можно было время от времени и почитать. Здоровее был бы.

Заметим, что дело Вознесенского с Кузнецовым – это первая после войны попытка расчленить СССР, и шла эта попытка из партийного аппарата ВКП(б), а не из государственного аппарата республик!

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
573   0   0   0

Академик Т.Д. Лысенко

Академик Т.Д. Лысенко

Но если бы жиды в науке ограничивались только тем, что обжирали общество! Однако они, кроме этого, душат, губят настоящих ученых и настоящую науку. Их надо понять: рядом с настоящими учеными они немедленно становятся карликами, несмотря на свои степени, звания, премии и членство в академиях. Только этим можно объяснить, к примеру, истоки ненависти Ландау к Черенкову: что толку, что все орут о гениальном Ландау, если открытия в физике делает Черенков? Что толку, что все орут о гениальных академиках Академии медицинских наук, если даже с Запада больные едут лечиться не к ним, а в Курган к Илизарову? Жидовские пигмеи, чтобы пускать пыль в глаза, вынуждены давить настоящую науку.

Образцом подобной борьбы явилась длившаяся два десятка лет борьба жидов от биологии с академиком Лысенко. Думаю, что многие из читателей этой книги, если и читали что-либо о Лысенко, то это была грязь жидовских клакеров типа сентенций Ландау, высказанных им на родине биолога Менделя:

"Нет, Мариечка, не все, нужно еще добавить, говоря о великом ученом Грегоре Менделе: преступно упоминать рядом фамилию неграмотного фанатика, авантюриста Лысенко. В Советском Союзе был выдающийся ученый генетик Николай Вавилов, он своими выдающимися трудами в генетике действительно развил и углубил учение гения Чехии Грегора Менделя. Николай Вавилов был признан одним из лучших генетиков мира. Но грязные, подлые интриги неуча Лысенко, к сожалению, вышли за пределы науки и были причиной безвременной гибели гениального ученого Николая Вавилова. Я знаю, я читал все его работы, я всегда преклонялся перед гениальностью его работ. Они вошли в сокровищницу науки мира по генетике".217

Это можно считать общепризнанным мнением и давайте начнем свое исследование с разбора этого высказывания Ландау, в частности, с того, какие работы Вавилова по генетике Ландау мог читать.

Но до этого давайте поближе познакомимся с этим "лучшим генетиком мира" Николаем Ивановичем Вавиловым. Сейчас со всех сторон нас убеждают, что НКВД его убил якобы в результате происков его научных оппонентов. Но материалы дела, по которому его осудили, не публикуются и это неспроста. Поскольку то, за что Вавилов был осужден, к науке не имеет никакого отношения.

В 1930 г. ОГПУ вскрыло антисоветский заговор "элиты" – инженеров, ученых, спецов. Эти люди не надеялись на собственные силы и через белоэмигрантские организации пригласили к интервенции в СССР Румынию, Польшу и прибалтов. Причем интервенция предполагалась уже в том же 1930 г.

Правительство СССР стало предпринимать самые различные шаги для защиты страны. К примеру, в это время, не имя возможности укрепить всю западную границу, построили Коростенский укрепленный район непосредственно у Киева. (Он, кстати, и остановил немцев летом 1941 г.).

Одновременно предпринимались шаги по воздействию на потенциального агрессора силами международной солидарности трудящихся. Вот детали письма Сталина в ОГПУ, которое в это время вело следствие:

"Тов. Менжинский. Письмо от 2/Х и материалы получил. Показания Рамзина очень интересны. По-моему, самое интересное в его показаниях – это вопрос об интервенции вообще и особенно, вопрос о сроке интервенции. Выходит, что предполагали интервенцию 1930 г., но отложили на 1931 или даже на 1932 г. Это очень вероятно и важно…

…Если показания Рамзина получат подтверждение и конкретизацию в показаниях других обвиняемых (Громан, Ларичев, Кондратьев и Ко и т.д.), то это будет серьезным успехом ОГПУ, так как полученный таким образом материал мы сделаем в той или иной форме достоянием секций КИ и рабочих всех стран, проведем широчайшую кампанию против интервенционистов и добьемся того, что парализуем, подорвем попытки к интервенции на ближайшие 1-2 года, что для нас немаловажно".

Одновременно Сталин пишет личную записку главе Правительства СССР – В.М. Молотову.

"Вячеслав!

1) Поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут, – стало быть, как только обеспечат блок, – начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150-160 пехотных дивизий, т.е. дивизий на 40-50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой "реформы" нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему никакому сомнению. И наоборот, при этой "реформе" мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для "реформы" потребуются немаленькие суммы денег (большее количество "выстрелов", большее количество техники, дополнительное количество командного состава, дополнительные расходы на вещевое и продовольственное снабжение). Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны. Стало быть, надо учесть это дело сейчас же, отложив соответствующее сырье для производства водки и формально закрепить его в госбюджете 30-31 года".56

Поясню, чего боялся Сталин. Финляндия, Прибалтика, Польша и Румыния могли выставить против СССР 115 дивизий, а СССР на западе мог развернуть всего 70.22 Но кроме дивизий, эти государства имели внутри СССР и 5-ю колонну предателей из научной и инженерной "элиты" СССР. В состав этих предателей входила и подпольная организация под названием "Трудовая крестьянская партия", один из ее руководителей, профессор Кондратьев, упомянут в записке Сталина. В те годы выяснилось, что руководят этой партией он и профессор Чаянов. Их обоих тогда же судили и расстреляли, но нужно отдать им должное в том, что они не выдали своего подельника – Н.И. Вавилова.

Однако в 1939 г. в руки НКВД попала масса польских разведчиков, а присоединившиеся к СССР прибалты открыли архивы своих спецслужб и, судя по тому, что Вавилова арестовали в 1940 г., о его предательстве стало ясно именно из этих источников. К науке его дело не имеет ни малейшего отношения – Вавилова судили как предателя за участие в изменнической деятельности "Трудовой крестьянской партии".

Но вернемся к генетике. Прежде всего генетика – это наука о наследственности, т.е. об изменении или сохранении признаков от поколения к поколению. Поэтому давайте рассмотрим, что это были за ученые (Вавилов и Лысенко) не со слов нынешних болтунов, а по официальным довоенным источникам, когда никто и никаких политических претензий к Вавилову не предъявлял.

Возьмем Малую Советскую Энциклопедию тех лет. Статья о Вавилове дана во 2-м томе, сданном в производство в 1938 г., когда Вавилов был не только академиком АН СССР, не только академиком ВАСХНИЛ, но и вице-президентом ВАСХНИЛ. Т.е., если его восхваляли, то восхваляли по-максимуму. А статья о Лысенко помещена в 6-м томе, подписанном в печать в 1936 г. (так выходили тома), т.е. сама статья могла быть написана и в 1935 г., когда Вавилов был еще президентом ВАСХНИЛ. Лысенко в это время даже не был академиком АН СССР и, по сравнению с Вавиловым, его если и восхваляли, то поменьше. Далее, статьи в Энциклопедии были написаны при жизни обоих ученых, любые искажения в них, приписка несуществующих заслуг вызвали бы в то время острую критику соперничающих школ. Следовательно, то, что сказано об этих ученых в МСЭ, скорее всего истина. Даю эти статьи.

"ВАВИЛОВ, Николай Иванович (р. 1887) – агроном-ботаник, директор Всесоюзного института растениеводства (в Ленинграде), член Академии наук СССР, вице-президент Всесоюзной академии с.-х. наук им. Ленина. Работает преимущ. по изучению и улучшению (селекции) сортов полезных растений, гл. обр. хлебных злаков Союза ССР, и по выяснению центров происхождения культурных растений. Организовал в широком масштабе опыты по культурам их в разных районах Советского Союза. Предпринимал ряд экспедиций в центры происхождения культурных растений (Палестину, Абиссинию, Афганистан, Америку и др.). Получил премию им. Ленина".

"ЛЫСЕНКО, Трофим Денисович (р. 1898) – ученый-селекционер. Род. в семье крестьянина. В 1925 окончил Киевский сельскохозяйственный институт. Разработал теорию стадийного развития растений. На основе этой теории разработан агротехнический прием яровизации озимых и яровых зерновых, картофеля и др. культур, к-рый получил широкое применение в практике колхозов и совхозов как повышающий урожай. На основе теории стадийного развития растений (физиология развития растений) возможен сознательный выбор родительских пар для скрещивания при выведении нового сорта. Работы Л. имеют мировое значение. За свои работы Л. награжден ВУЦИК орденом Трудового знамени и ЦИК Союза орденом Ленина. Является действительным членом Украинской академии наук и академиком Всесоюзной академии с.-х. наук им. В.И. Ленина. Состоит научным директором Селекционно-генетического института в Одессе".

Обратите внимание, что Вавилов, как ученый, а не как президент и вице-президент ВАСХНИЛ, никогда не занимался генетикой. Более того, и ботаником он был очень плохим – у него не указано ни одно чисто научное достижение. Практике от него тоже не было толку – у него нет и наград, кроме хилой по тем временам премии им. Ленина, которую дал Вавилову Рыков в 1926 г.56 То есть если бы не его звание академика АН СССР и вице-президента ВАСХНИЛ, то он по своим заслугам вообще не попал бы в энциклопедию – о нем нечего было бы писать. (И так, чтобы как-то увеличить размер статьи о Вавилове, пришлось перечислять те страны, в которые он катался за государственный счет. Это что – заслуга перед наукой, достойная упоминания в энциклопедии?). Вавилов попал в энциклопедию не как ученый, а как начальник.

Еще один "выдающийся генетик", вавиловец, академик П. Жуковский, который был заместителем Вавилова во Всесоюзном институте растениеводства, даже в 1935 г., когда Вавилов был президентом ВАСХНИЛ, в энциклопедию не попал вовсе. Никаких научных заслуг П. Жуковского, упоминание о которых в энциклопедии не вызвало бы смех иностранцев, не нашли.

А вот Лысенко попал в энциклопедию и именно за научные заслуги, которые не стыдно было и миру показать, хотя и не был он тогда ни академиком АН СССР, ни президентом ВАСХНИЛ. Попал потому, что у него уже тогда была теория стадийного развития растений, которая имела широчайший выход на практику – два ордена тому пример. Заметьте, что именно Лысенко был генетиком уже в силу хотя бы своей должности научного директора института генетики.

В этом же 6-м томе, написанном, надо думать, тогда, когда Вавилов еще был президентом ВАСХНИЛ, есть статья об упомянутом Ландау Г. Менделе и о менделизме. Вот ключевые моменты из нее:

"Менделизм" – часть науки о наследственности (генетики), изучающая закономерности передачи по наследству факторов, определяющих признаки организма. Учение это исходит из открытий, сделанных Г. Менделем, в честь которого оно и названо… Практическое значение менделизма велико… Выдающаяся роль в экспериментальном исследовании закономерностей менделизма и возможности управления эволюционными процессами принадлежит Т.Д. Лысенко…"

И никакого упоминания о Вавилове или вавиловцах. Как видим, в то время общепризнанным генетиком был Лысенко, а Вавилов и как ученый был пустым местом, и к генетике он не имел ни малейшего отношения. И "генетиком" Вавилова сделали жидовские клакеры, они же и заплевали Лысенко. Причем наглость, с которой они это делают, просто поразительна.

До открытия молекулы ДНК генетики-вейсманисты (или в советской терминологии – вавиловцы) утверждали, что гены – это шарики диаметром 0,02-0,06 микрона, которые никак не зависят ни от самого организма, ни от окружающей среды. Имея те же средства и приборы для научных исследований, Лысенко пришел к выводу, что за наследственность организма несут ответственность не эти пресловутые шарики, а любая частица организма, и изменяется организм под воздействием окружающей среды. Чуть ли не 50 лет спустя вооруженная электронными микроскопами и компьютерами Барбара Макклинток "снова" сделала это открытие.227 В 1983 г. она получила Нобелевскую премию, а о Лысенко, который не только открыл, но уже и применял это открытие, даже не вспомнили. Что это, как не жидовское клакерство?

Или такой пример. В 1951 г. в юбилейной статье, посвященной академику О.Б. Лепешинской, Лысенко написал: "Нашей мичуринской биологией уже безупречно показано и доказано, что одни растительные виды порождаются другими ныне существующими видами… Рожь может порождать пшеницу, овес может порождать овсюг и т.д. Все зависит от условий, в которых развиваются данные растения".228 Над этими фразами по сей день потешается каждый образованец: вот-де каким дураком был Лысенко! Надо сказать, что это поразительное научное провидение Лысенко было не просто смелым, оно было дерзким! Основанное на научном гении, это открытие в те годы не нашло прямых подтверждений, сам Лысенко к концу научной карьеры засомневался в нем и выдвинул гипотезу о том, что у существующих видов имеются защитные генетические механизмы, не дающие одному виду преобразовываться в другой, известный.

Но сегодня и эти идеи Лысенко в принципе подтверждены. Вот, к примеру, брошюра М.С. Тартаковского об эволюции жизни. В ней сообщается: "Но вот энтомолог-практик Г. Шапошников, доктор биологических наук, как-то случайно нарушил это табу. Изменив питание тлей, он вывел неизвестный природе вид насекомых. Работа была опубликована в авторитетном энтомологическом обозрении, докладывалась на международном конгрессе.

Сам ученый не делал никаких теоретических выводов из установленного им факта, но похоже все-таки, что именно среда (в данном случае питание) привела к кардинальной изменчивости организма. Причем благоприобретенные признаки переходят следующим поколениям, наследуются. Более того, новая форма тлей, как и положено отдельному виду, потеряла способность производить потомство со своими столь недавними предками".

То есть, пусть и не известный ранее, но все же абсолютно новый вид получен уже даже не в растительном мире, а в мире живых существ. Получен, как и требовал Лысенко, путем изменения "условий, в которых развиваются данные" виды. Ну и что Тартаковский – отдал должное гению Лысенко? Отдал. Но как?! Тартаковский пишет: "Здесь мы подошли к щекотливому моменту. В свое время псевдонаучная демагогия Трофима Лысенко привела к тому, что биологи до сих пор всеми силами открещиваются от какой бы то ни было возможности – хотя бы теоретической – влияния образа жизни на наследственность".229

Вы видите? Лысенко за 40 лет до этого предсказал и результаты этого эксперимента, и как его нужно проводить. Но оказывается, что эти его открытия, полностью подтвержденные описываемым опытом, "псевдонаучная демагогия". Блестящий образец жидовского клакерства: хоть мочись им в глаза, а они будут утверждать, что это божья роса.

А вот самое последнее сообщение на эту тему. В журнале "Природа" No. 8 за 2001 г. доктор биологических наук М.Д. Голубовский итожит результаты 100-летней работы генетиков в статье "Неканонические наследственные изменения". Характер наследственных изменений "…совсем иной – пишет Голубовский – здесь возможны массовые упорядоченные изменения под действием самых разных, в том числе и слабых немутогенных, факторов (температуры, пищевого режима и т.д.)". Естественно! А Лысенко пытался объяснить это морганистам-вейсманистам 60 лет назад. "Открытия в области подвижной генетики – продолжает Голубовский – показали, что клетка… способна ответить на вызов среды активным генетическим поиском, а не пассивно ждать случайного возникновения мутации, позволяющей выжить". Правильно, только следовало бы сказать, что Лысенко сделал это открытие в первой половине прошлого века. В статье Голубовский ссылается на кого угодно – на себя, на зарубежных и отечественных авторитетов, – но о приоритете Лысенко молчит, как партизан на допросе, и заканчивает свою статью так: "В целом становится очевидно, уже на уровне клетки, правота…". Как вы думаете, чья правота? Лысенко? Нет, не дождетесь: "…нетрадиционного французского зоолога-эволюциониста Поля Грассэ: "Жить – значит реагировать, а отнюдь не быть жертвой". Поля Грассэ я не нашел в энциклопедии, хотя там есть статья об итальянском зоологе Грасси Джеромо Батисте, открывателе малярийного комара. Но Голубовский, как видите, о том, что говорил малоизвестный неспециалистам Грассэ Поль читателям сообщает, а о том, что говорил известный всем соотечественник Лысенко Т.Д. – молчит.

Напомню, что формально (для публики) в споре Лысенко и вавиловцев речь шла о различных научных идеях. Генетики-вейсманисты, к которым присобачили и ботаника Вавилова, утверждали, что наследственности организмов изменить нельзя, а генетики- мичуринцы во главе с Лысенко утверждали, что менять ее и можно, и нужно. В научном плане, как вы видели, гениален был Лысенко, он был прав и его правота даже в самых смелых предположениях была подтверждена уже в наше время. Но не это главное, жидов наука и истина не волнуют, им лишь бы деньги были. Какая им разница, какую теорию исповедовать – вейсманизм или мичуринизм? Почему же они не присосались к Лысенко?

А вот тут была существенная разница именно для жидов. Вот два института, два коллектива ученых. Один исповедует вейсманизм: пишет и пишет диссертации по изучению передачи наследственных признаков, расходы на зарплату его сотрудников все время растут, а выхода в практику никакого нет – нет ни новых сортов, ни новых пород. Государство вправе задать вопрос: а почему нет? Как же, отвечают вейсманисты, ведь наследственность изменить нельзя, она меняется только случайно из-за мутаций, вот мы и ждем такого случая и ты, государство, плати нам деньги и тоже жди, пока произойдут полезные мутации!

А вот институт мичуринцев. Отговориться тем, что наследственность изменить нельзя, они не могут. И они меняют условия жизни организмов и меняют наследственность – выводят новые сорта растений, государство получает от их работы существенный доход.

Жиды в первом институте тоже не прочь получить новый сорт и дать доход государству, но для этого нужны ум и трудолюбие. А вот этого у жидов не было, и именно поэтому жиды от биологии начали утверждать, что их вейсманизм единственно верное учение, а лысенковцы, хотя и дают стране отдачу, но дураки. Лысенко и его последователи со своими практическими результатами были для жидов-вейсманистов как бельмо в глазу. Так хорошо было без Лысенко – денег навалом, за границу ездишь регулярно, статьи и диссертации пописываешь, и никто тебя не спрашивает, а что ты дал Родине?

Единственным выходом для генетиков-вейсманистов была не идейная, а физическая борьба с Лысенко. Опыты по подтверждению его теории запрещались,230 на Лысенко и его сторонников непрерывно писали доносы в "компетентные органы". Даже апологет Вавилова Жорес Медведев подтверждения "научной борьбы" Вавилова находит не в его научных статьях, а в его доносах на Лысенко в адрес наркома земледелия и секретарей ЦК.231

А как вам понравится вот такой образец научной полемики. Близким сподвижником Лысенко был академик ВАСХНИЛ И.И. Презент, еврей по национальности. На него в Совмин СССР и ЦК ВКП(б) от генетиков-вавиловцев поступила бумага такого содержания:

"Он изгнал из Московского университета всемирно известных русских ученых: академика М.М. Завадовского, академика И.И. Шмальгаузена, профессора Д.А. Сабинина, профессора А.А. Парамонова и многих других и заменил их такими неучами еврейской национальности, как Н.И. Фейгенсон, Ф.М. Куперман, И.Я. Прицкер, В.Г. Лиховицер, Б.А. Рубин и др. Эта замена является глубоко вредительским актом. В университете, носящем имя великого русского ученого Ломоносова, нет места настоящим русским ученым, а неучи евреи призваны развивать русскую науку".95

А в 1948 г. вейсманисты еще раз попробовали растоптать мичуринскую генетику. В то время ВКП(б) фактически руководил А. Жданов, а его сын Ю. Жданов работал в отделе науки ЦК. Партаппаратчики, интригуя против старшего Жданова, надоумили молодого выступить против научных идей Лысенко как бы от имени ЦК.232 Лысенко оскорбился и попросил у Сталина отставки с поста президента ВАСХНИЛ, на котором он находился бессменно с 1938 года. Однако Сталин не был бы Сталиным: он распорядился провести дискуссию между сторонниками двух точек зрения в генетике. Эта дискуссия прошла на сессии ВАСХНИЛ 31 июля – 7 августа 1948 г.

Вейсманисты, которые бесцеремонно называли генетиками только себя и полагали, что ЦК их поддерживает, "поперли буром" на мичуринцев. Вот, скажем, образец выступления вейсманиста-менделиста И.А. Рапопорта.

"И.А. Рапопорт. Ламаркизм в той форме, в которой он опровергнут Дарвином и принимается Т.Д. Лысенко, – это концепция, которая ведет к ошибкам. Мы в десятках тысяч точных экспериментов убедились, что переделка животных и растений в результате только нашего желания не может быть достигнута".

Удивляет воистину жидовская наглость вейсманистов, ведь Рапопорт "объяснял", что "переделка животных и растений в результате только нашего желания не может быть достигнута" людям, которые именно этим и занимались. Скажем, ученик Лысенко В.Н. Ремесло переделал яровую пшеницу в озимую именно по своему "желанию" и создал известнейший сорт "Мироновская 808". Апломб вейсманистам не помог, мичуринцы легко били их научными фактами и доводами, не забывая съязвить по поводу жидовских целей в науке. К примеру.

"Н.В. Турбин. Несколько слов о реплике тов. Рапопорта о том, что цитогенетикам якобы известны и удается искусственно получать полезные мутации. Не знаю, какие факты он имеет в виду. Могу лишь напомнить, что академик Шмальгаузен, обобщая всю литературу по этому вопросу, приходит к выводу, что полезных приспособительных мутаций не известно. …Говорить о полезных мутациях можно только в одном смысле – что эти мутации полезны для тех, кто их изучает, так как если изучаемые цитогенетиками мутации не являются и не могут являться источником материала для органической эволюции, то они являются вполне надежным источником материала для написания диссертаций и сравнительно легкого получения ученых степеней.

И.А. Рапопорт. Она является лучшей теорией, чем ваша. Обскуранты!

Н.В. Турбин. Тов. Рапопорт, желая упрекнуть мичуринцев, сказал, что нужно растить правдивые кадры, которые открыто смотрят на факты и не лгут ни себе, ни другим. Но те средства, к которым прибегает тов. Рапопорт для защиты генной теории, замалчивание и боязнь фактов, извращенное изложение хорошо известных фактов, оскорбительные реплики и истерические выкрики – все это говорит о том, что сам тов. Рапопорт не принадлежит к правдивым кадрам".233

Разгром жидов был таким, что тут же на сессии многие вейсманисты стали прилюдно каяться в своих заблуждениях.

Однако положение резко изменилось со смертью Сталина. Хрущеву пришла в голову идея: накопленные СССР деньги пустить на сплошную вспашку целинных земель Сибири и Казахстана. Лысенко выступил против этой идеи вот по каким причинам. Эти целинные земли были еще терра инкогнито, т.е. неизвестны для массового земледелия. Лысенко предлагал деньги пустить на повышение урожайности земель России и Украины, а в Сибири и Казахстане создать для начала опытные станции, на которых разработать технологию сельского хозяйства на Целине и создать сорта злаков, пригодных для выращивания в тех условиях.234 Хрущев, который партией считал себя самого, не потерпел оппозиции беспартийного Лысенко.

В 1956 г. были инициированны несколько сот писем в ЦК о том, что Лысенко якобы плохой ученый. Лысенко ушел с поста президента ВАСХНИЛ, генетики-вейсманисты набились в команду Хрущеву, доказывая всем, насколько Никита Сергеевич умный. В результате освоения Целины, по Хрущеву и вейсманистам, уже к началу 60-х эрозия почвы на целинных землях и пыльные бури от бездумной распашки съели плодородный слой, урожайность на Целине упала до 2-3 ц с гектара. Хрущев попробовал помириться с настоящим генетиком – с Лысенко. В 1961 г. Лысенко снова избирают президентом ВАСХНИЛ, но ненадолго. Он по-прежнему не поддерживает авантюр Хрущева в сельском хозяйстве и даже, чуть ли не демонстративно, не сопровождает его в поездках по сельхозпредприятиям. И Хрущев снова снял его с этого поста в 1962 г. И отдал на растерзание генетикам-вейсманистам. Эти шакалы стали радостно клеветать на Лысенко, приписывая ему все глупости, которые способны были сами придумать. Так, к примеру, если вы прислушаетесь к тому, что говорят жиды о Лысенко, то непременно услышите, что Лысенко, дескать, кормил коров печеньем и шоколадом.

Но повторю, дело здесь даже не в научных идеях Лысенко и не в их правильности. Дело в том, что, заплевав Лысенко, жиды от биологии утвердили свое право получать от общества деньги и ничего не давать обществу взамен. После Лысенко прошло 40 лет. Спросите у любого нынешнего "генетика", что его наука дала обществу? И в ответ услышите не названия сортов растений и пород животных, а невнятное мычание "вооще". Вейсманисты отстояли свое право быть в числе жидовских паразитов советской науки.

Чтобы закончить тему, хочу вернуться к интервью с уже упомянутым Бенедиктовым. Он был министром сельского хозяйства и при Сталине, и при Хрущеве. При нем Хрущев расправлялся с Лысенко, и Бенедиктов сначала говорил о Лысенко в русле официальной пропаганды, т.е. как о плохом ученом, но корреспондент "Молодой гвардии" своими вопросами его буквально "допек", и Бенедиктов высказался прямо и без политесов. Корреспондент спрашивает:

"– И все-таки вы же не будете отрицать, что в споре Лысенко – Вавилов победа осталась на стороне невежества и непорядочности, нетерпимости к иной точке зрения и что симпатии Сталина к Лысенко способствовали утверждению в биологии того самого монополизма одной группы людей, который сейчас превратился в едва ли не самый главный тормоз развития науки...

– Почему же не буду отрицать? Буду отрицать, и отрицать решительно. Но сначала позвольте мне, старику, поворчать немного. Тенденциозность и односторонность вопросов о Сталине и о Вавилове не делают вам чести. Похоже, что вы уже заняли определенные позиции, повторяя неумные выдумки, которые любят муссировать в так называемых "интеллигентских кругах". Зачем же тогда вам мои суждения? Журналист должен быть более объективным и беспристрастным, если он искренне стремится понять что-то, а не "заклеймить" непонятое модными фразами.

– Что же, критику принимаю, постараюсь быть более объективным, хотя, как вы понимаете, отказаться сразу от того, что считал само собою разумеющимся, не так-то просто... И все же, как вы расцениваете широко распространенные утверждения о шарлатанстве Лысенко и мученичестве Вавилова?

– Как типичнейший пример групповщины. В интересах утверждения своей монополии определенные люди – а последние 20 лет, как известно, генетики держат в биологии ключевые участки – распространяют заведомо ложные, порочащие "конкурентов" сведения.

Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твердо сказать: это был крупный, талантливый ученый, много сделавший для развития советской биологии, в чем не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги молодого агронома. Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница "Лютенцес-1173", "Одесская-13", ячмень "Одесский-14", хлопчатник "Одесский-1", разработан ряд агротехнических приемов, в том числе яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукьяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе получившие мировую известность "Безостая-1", "Аврора", "Кавказ". Что бы ни говорили "критики" Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные eгo сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких "шарлатанов"! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромней – и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников?

– И все-таки Сталин, судя по всему, благоволил Лысенко и недолюбливал Вавилова...

– Тут с вами, пожалуй, можно согласиться. С одной лишь оговоркой: Сталин обычно не руководствовался личными симпатиями и антипатиями, а исходил из интересов дела. Думаю, так было и в этом случае.

Не помню точно, кажется, в 1940 г. в Центральный Комитет партии обратились с письмом двое ученых-биологов – Любищев и Эфроимсон. В довольно резких тонах они обвиняли Лысенко в подтасовке фактов, невежестве, интриганстве и других смертных грехах. В письме содержался призыв к суровым оргвыводам по отношению к "шарлатану", наносящему огромный вред биологической науке.

Мне довелось принять участие в проверке письма. Лысенко, конечно же, оправдывался, приводил разные доводы, когда убедительные, когда нет, но никаких "контрсанкций" по отношению к обидчикам не требовал. Это был его стиль – не превращать науку в конкурентную борьбу с обязательным устранением проигравших. Он страстно, фанатически верил в свою правоту, испытывая подчас наивные надежды, что противники в силу неопровержимости фактов рано или поздно придут к таким же выводам и "сложат оружие" сами, без оргвыводов со стороны руководящих инстанций. "Вот видите, – сказал по этому поводу Сталин, органически не выносивший мелких склок и дрязг, характерных для научной и творческой среды. – Его хотят чуть ли не за решетку упечь, а он думает прежде всего о деле и на личности не переходит. Хорошее, ценное для ученого свойство".

И второй, весьма типичный для Лысенко факт. Когда арестовали Вавилова, его ближайшие сторонники и "друзья", выгораживая себя, один за другим стали подтверждать "вредительскую" версию следователя! Лысенко же, к тому времени разошедшийся с Вавиловым в научных позициях, наотрез отказался сделать это и подтвердил свой отказ письменно. А ведь за пособничество "врагам народа" в тот период могли пострадать люди с куда более высоким положением, чем Лысенко, что он, конечно же, прекрасно знал...

В научной полемике, которая разгорелась между ними в 30-х годах, Лысенко и его сторонники продемонстрировали куда больше бойцовских качеств, твердости, настойчивости, принципиальности. Вавилов же, как признавали даже его единомышленники, лавировал, сдавал одну позицию за другой, старался сохранить хорошие отношения и с "вашими и с нашими", что у меня, например, всегда вызывало раздражение и недоверие – значит, не уверен в своей позиции, боится ответственности. Думаю, что у людей, непосредственно руководивших в тот период наукой, были такие же чувства, хотя, конечно, в таких делах решать должны не эмоции.

Определенное малодушие и слабость проявил Вавилов и, находясь под следствием, когда, не выдержав психологического давления следователей, оговорил не только себя, но и других, признав наличие вредительской группы в Институте растениеводства, что, естественно, обернулось мучениями и страданиями совершенно невинных людей. Но об этом, правда, я узнал намного позже. В тот же период ни я, как нарком земледелия, ни тем более Сталин во все перипетии борьбы между Лысенко и Вавиловым, в обстоятельства его ареста не входили...

Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни себя, ни тем более других. У него была железная воля и стойкие моральные принципы, сбить с которых этого человека представлялось просто невозможным".30

Думаю, что примеров из "культуры" и науки хватит, а рассматривать другие сферы, где жиды устраиваются паразитировать, нет ни сил, ни желания. Кому это интересно, то внимательней читайте мемуары писателей, журналистов и прочих. Мог бы рекомендовать по этой теме документальный роман И. Дроздова "Оккупация", но где вы его достанете при тираже в 1025 экз.?

Видимо, я обязан напомнить читателям, что мы все же исследуем мотивы убийства Л.П. Берия и фактического убийства И.В. Сталина, а не жидов как таковых. И отвлеклись мы на них только для того, чтобы показать, что именно тогда интернациональная жидовня начала открыто наступать на коммунистическую идею, на то, чему отдавали жизнь И.В. Сталин и Л.П. Берия. То, что во главе этой жидовни оказались еврейские жиды, произошло благодаря их изворотливости в искажении истории Второй мировой войны, сплоченности и общемировым связям.

Но сегодня мы видим, как в республиках повыползали жиды "коренных национальностей" с алчным стремлением паразитировать на чем угодно – на своем народе, на ресурсах, на своей продажности. Причем кое-где, скажем, в Латвии, они довольно запросто давят и еврейских жидов, не говоря уже об остальных евреях. Жид – это не нация, жид – это мораль и это надо всегда помнить.

И, разумеется, Сталин не мог этого не видеть, не мог не видеть угрозу коммунистической идее с жидовской стороны. Мы об этом уже говорили, но давайте эту угрозу конкретизируем еще раз.

Подавляющая масса жителей любой страны – это люди, относящиеся ко второму классу людей по нашей классификации – обыватели. Они сами по себе и не плохи, и не хороши – это толпа, масса. Сами обыватели никуда не устремлены и движутся только туда, куда их ведут.

Психологию обывателя, психологию толпы начали изучать очень давно, пионером этого дела был французский ученый Г. Лебон, книга которого "Психология масс" считается классикой. В России эта книга появилась в 1895 г., в библиотеке Сталина она была, так что если бы он и сам не понимал обывателя, то прочел бы о нем у Лебона. Лебон писал очень коротко, практически тезисами. Я дам несколько основных положений из его выводов.

"Толпе знакомы только простые и крайние чувства; всякое мнение, идею или верование, внушенные ей, толпа принимает или отвергает целиком и относится к ним или как к абсолютным истинам, или же как к столь же абсолютным заблуждениям". То есть убеди толпу, как я уже писал, что есть Бог, и она сочтет это абсолютной истиной; убеди, что Бога нет, и она точно так же будет считать Бога абсолютным заблуждением. Сама толпа над вопросом есть ли Бог думать не будет, какое бы образование у обывателя ни было. Лебон специально на этом акцентирует внимание: "Решения, касающиеся общих интересов, принятые собранием даже знаменитых людей в области разных специальностей, мало все-таки отличаются от решений, принятых собранием глупцов, так как и в том и в другом случае соединяются не какие-нибудь выдающиеся качества, а только заурядные, встречающиеся у всех".

Значит ли это, что обыватель, даже образованный, туп, труслив и ни на что не способен? Отнюдь: "Но если толпа способна на убийство, поджоги и всякого рода преступления, то она способна также и на очень возвышенное проявление преданности, самопожертвования и бескорыстия, более возвышенные, чем даже те, на которые способен отдельный индивид. Действуя на индивида в толпе и вызывая у него чувство славы, чести, религии и патриотизма, легко можно заставить его пожертвовать даже своей жизнью. История богата примерами, подобными крестовым походам и волонтерам 93-го года. Только толпа способна к проявлению величайшего бескорыстия и величайшей преданности",235 – пишет Лебон.

А это значит, что если умом обывателя, умом толпы овладеют герои, то тогда строки из советской песни "у нас героем становится любой" – это абсолютная истина. Но если умами толпы овладевают жиды, как сегодня, если они убедят толпу, что смысл жизни в том, чтобы жрать, сношаться и жить "на халяву", то слова этой песни можно смело переделывать на "жидком у нас становится любой".

Предотвратить превращение обывателя в жидов можно только давлением со стороны СМИ. А СМИ были в руках партаппарата КПСС, но ведь над ним стояла сама партия! Следовательно, обыватель СССР не превращался в жидов до тех пор, пока партия была чиста от жидов.

А вот в этом плане, как уже сказано выше, нарастала катастрофа: не только партаппарат пошел в "жиды", но и жиды поперли в партию.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
434   0   0   0

прод

Однако, начиная с 1930 г., занимаясь решением практически важных проблем, я вынужден был убедиться, что в руках этих ученых "новая наука" не помогает, а тормозит развитие промышленно-исследовательских работ в Союзе. Все внимание ими обращалось на мелкие формально-теоретические вопросы. Применение науки в промышленности и народном хозяйстве страны, как и необходимость координации развития проблем далекого будущего с сегодняшними запросами, не интересовала этих людей, и в первую очередь я обратил внимание на то, что

а) "теории", развиваемые этой группой, не помогают мне решать практические вопросы, а отвлекают от них;

б) я и мои коллеги-практики, выдвигавшие перед немногими молодыми сотрудниками практически важные задачи, постепенно лишались сотрудников наиболее энергичных и сообразительных, так как для получения ученой степени от них требовалось решение практических вопросов, что заставляло их тратить много энергии и времени, тогда как в лабораториях "группы" они, подражая стандарту немецких или американских ученых, без особого напряжения, но, конечно, и без особого научного результата, могли решать "теоретические" вопросы и быстро делать научную карьеру.

* * *

За границей у них появляется много друзей, купленных за выгодные приглашения в СССР – для чтения лекций, участия в конференциях, ведения работ в их Институтах.

Профессора Эренфест (еврей из Голландии), Норриш (Англия), Фольмер (еврей из Германии), Поланьи и братья Фаркалик (венгерские евреи из Германии), Кольтгоф (немецкий еврей, ныне в США), Гейтлер (немецкий еврей), Боденштайн (немец), Лондон (немецкий еврей), Марк (немецкий еврей) и ряд других широко их рекламируют на страницах советской и зарубежной научной литературы.

Проанализировав в 1932-1934 гг. отношение к членам этой группы со стороны иностранных профессоров, с которыми я встречался в Берлине и позже на конференциях в Москве и Ленинграде, я пришел к выводу, что поддержка, оказываемая иностранцами разным нашим людям, имеет разную подоплеку.

Если лица еврейского происхождения, проживавшие в Германии, поддерживали Фрумкина, по-видимому, в расчете на то, что он их приютит в СССР, когда в Германии им станет невмоготу (а они этого ждали уже в 1930 г., если не раньше), то такие профессора как Боденштайн (рекламировавший Семенова) и Ноддакк (не ругавшийся при разговорах о Фрумкине, хотя фамилий немецких евреев при нем нельзя было произносить), считали их деятельность выгодной для Германии (оба большие патриоты, Ноддакк даже, как будто, активный нацист), так как им было совершенно ясно, что подражательная и оторванная от запросов жизни наука, развиваемая Фрумкиным и др., ослабляет Советский Союз. Сам Ноддакк совсем не занимался "теорией" в смысле Фрумкина, а разрабатывал методы аналитического установления географического местонахождения руд, а также – методами получения из них изделий для нужд Германии и т.п. нужными Германии проблемами. Боденштайн же держал две лаборатории. В первой, главным образом для иностранцев, развивалась "высокая теория" и куда могли входить все; а во второй работали только близкие ему люди, туда он никого из иностранцев не пускал

* * *

Все это производило впечатление того, что либо по собственной инициативе, либо по заданию германского правительства, они пытались повернуть развитие науки в СССР и в других странах в бесплодном направлении. Поэтому-то Ноддакк подавлял свои антисемитские чувства в отношении Фрумкина, а Боденштайн с иронической улыбочкой похваливал работы Семенова и ввел его в редакционную коллегию теоретической части издаваемого им Журнала физической химии.

Забавно, что такое учреждение как "И.Г. Фарбениндустри", не пустившая меня в свои лаборатории, а проф. К.П. Лавровского (проникшего туда под видом студента немецкого университета) удалив после первого же вопроса по существу, вскрывшего его инкогнито, свободно допустило в свои стены С.З. Рогинского и ряд других наших "теоретиков". Очевидно, либо они были там свои люди, либо, что вероятнее, немцы просто не боялись, что они могут что-либо понять.

* * *

Итак, уже в 1930 г. фрумкинская группа физико-химиков, при поддержке иностранных ученых активно культивировала в СССР бесплодную для страны, но выгодную для них самих подражательную тенденцию в науке, которая, не требуя больших затрат энергии и таланта, позволяла им:

а) быстро приобретать авторитет в науке,

б) соблазнять легкостью успеха продвижения молодых людей, отрывая их от более сложного и трудного процесса работы над актуальными проблемами нашего народного хозяйства,

в) организовать многочисленные кадры "теоретиков" их толка.

В результате, не дав стране ничего для развития ее мощи, а наоборот, ослабив ее, эта публика захватила в свои руки науку, определяет, или, во всяком случае, пытается определять официальное суждение о качестве научных работ, и отметила свою деятельность колоссальным количеством присужденных ее членам премий им. т. Сталина (так как им удалось захватить ведущее положение и в Комитете распределения этих премий).

* * *

Доказательством их тесных заграничных связей является:

1. Вызов для работы в одном из университетов США А.Н. Фрумкина в 1928 г., устроенный ему Кольтгофом; что этот вызов не связан с авторитетом Фрумкина как ученого видно из того, что заграничные ученые, не связанные с поддерживающей Фрумкина группой, не цитируют его работ, а основоположник химии поверхностных явлений – области, в которой работает Фрумкин – Лэнгмюр тогда даже не знал о его существовании.

2. Очень скверная, кишащая ошибками и малопонятная книга Семенова издается Норришем и Хиншельвудом в Англии.

3. Семенов избирается членом Английского Химического Общества в Лондоне при содействии Хиншельвуда, который, как видно из его статей, весьма мало ценит "открытия" Семенова в области теории горения...55

4. Семенов заимствует теорию Христиансена и фактически выдает ее за свою собственную. Удивительно, что Христиансен не предъявляет к Семенову никаких претензий, что может быть объяснено их соглашением, преследующим чуждые науке цели.

* * *

Временами положение группы, не давшей ничего для развития страны, становится шатким. Тогда такие авантюристы как С.З. Рогинский или Д.Л. Талмуд начинают демагогические антинаучные выступления вроде обещания увеличить активность промышленных катализаторов в 500 раз (в 1936 г. Рогинский) или "разрабатывают" известные вещи вроде "грелки Рогинского", рационализацию сахарного или вискозного производства, дорожного строительства по Талмуду или добычу золота из морской воды по Талмуду. Создав блеф и подкрепив его отзывами друзей, его быстро стараются предать забвению, что обширность компании позволяет сделать весьма легко. Затем работа путем засекречивания хоронится... а впечатление, будто что-то сделано для страны, остается. Особенно яркий пример этому является случай с азотной кислотой, которой, по Семенову, должны были "испражняться" тракторы, но из этого, кроме пятка диссертаций и премии Семенову (устраивал Фрумкин), ничего не вышло, но было впечатление, что Семенов старался облагодетельствовать страну.

Если бы школу Фрумкина-Семенова можно было бы обвинить только в подражании заграничным образцам, то и тогда она должна была принести большой вред стране.

* * *

Ведь ясно, что капиталистическая и фашистская наука ведут не вполне строго научную агитацию, которую нужно уметь анализировать, нужно осторожно относиться к проповедуемым иностранцами "научным" истинам и положениям. Они могут быть не только однобокими, но и неверными. Ведь мы знаем, что Габер, стараясь внушить своими (открытыми) работами трудную осуществимость синтеза аммиака, прикидывался наивным ученым, ратующим за неосуществимые утопические производственные методы. Однако в то же самое время Габер реально осуществлял уже этот процесс на технологическом уровне, а его статьи о малодоступности такого процесса печатались в то время, когда немцы с помощью Габера готовили тысячи и тысячи тонн взрывчатых веществ.

А что стоит история с авиабензином уже во время Второй мировой войны? Главным образом именно немцы внушили американским и русским мотористам, что ароматические углеводороды в бензине вредны, и вся американская промышленность ориентировалась на изготовление не содержащих ароматики бензинов.

Мы в СССР плакались, что портим наши бензины ароматикой и наивно радовались, что немцы по бедности ее применяют, а когда война подвергла оценке эти "научные" истины на стендовых испытаниях, то оказалось, что ароматика необходима в авиабензинах, немцы ее применяли вовсе не по бедности, а умышленно, и в США пришлось перестраивать промышленность авиабензина. Таких примеров можно привести много.

Ясно, что ученые нашей страны не могут слепо доверять зарубежным и слепо равняться на их образцы. Мы должны строить свою науку, основанную на наших особенностях, особенностях потребностей и ресурсов нашего государства. Нужно воспитывать в наших ученых критическое отношение к фактам, теориям, учить мыслить их самостоятельно, чтобы не попасть на удочку к врагу.

* * *

Вторым вредным следствием господства группы Фрумкина является подавление критики. В нашей научной литературе почти нет критики, нет полемики с их страстным стремлением к истине, нет горячих дискуссий. Дореволюционные русские научные журналы, выходящие теперь немецкие и американские журналы много богаче критикой, чем журналы, контролируемые и издаваемые Фрумкиным.

Он и его школа боятся критики и боятся критиковать. Ведь может пострадать репутация. А репутация для них – это все. Нет идей, а идейки не дают авторитета; нет подлинных открытий, нет работы, а работками авторитет не завоюешь. Он завоевывается поэтому круговой порукой, вздувающей липовую репутацию этих "ученых" и, не обладая ничем, кроме репутации, они так за нее держатся.

Наконец, та огромная группа научных работников, которая непосредственно работает в лабораториях Фрумкина, Семенова и т.п., а также работает в других учреждениях, подражая им, производит почти что никому, кроме авторов этих работ и их друзей, не нужную продукцию. Ведь воспитательная роль Журнала, физико-химических конференций, а также комиссий ВСНХ, Наркомтяжпрома и АН СССР, утверждающих план научных работ в республиках, очень велика, а все эти орудия находятся уже 10 лет в руках Фрумкина и его близких. Редкий ученый химик в Союзе может похвастаться независимым от этой группы мышлением. Он окружен антинаучными, отрывающими мысль от актуальных направлений влияниями группы Фрумкина и т.п.

Поэтому здесь мы сталкиваемся с еще более огромным по масштабу вреднейшим влиянием, выбивающим из участия в развитии науки в правильном направлении сотни, а может быть и тысячи одареннейших исследователей".222

Для тех, кто не совсем понял, о чем идет речь в этом письме, поясню кратко.

Еще до войны в советской химии создался интернациональный жидовский клан, который выкачивал из страны деньги в виде финансирования "научных" работ, доплат за научные звания и премий, а взамен не давал стране либо ничего, либо копии западных работ, которые вполне могли скопировать и заводские инженеры и техники в ходе своей повседневной работы.

Заметим, что "ученые отцы" атомной и водородной бомб, физики-атомщики, пусть и по необходимости, но действовали точно так же – копировали то, что добывали им из США и Англии разведчики Л.П. Берия. Но атомная физика начала развиваться уже после войны, когда еврейские жиды получили в свои руки такой лом, как слово "антисемит", поэтому в физике обстановка была еще круче.

Возьмем, к примеру, книгу К. Рыжова "Сто великих россиян".223 Ученые в ней представлены всего пятью фамилиями наших соотечественников: Ломоносов, Лобачевский, Менделеев, Павлов и Ландау.

С первыми четырьмя все ясно: еще из школы мы знаем, что это они открыли закон сохранения веществ, неевклидову геометрию, периодический закон элементов, законы физиологии и условные рефлексы. А что открыл Лев Ландау? Из статьи о нем можно понять, что это очень-очень великий физик, но что он в физике открыл, понять невозможно. Из статьи в "Энциклопедическом словаре" выясняем прежде всего, что он имеет Нобелевскую, Ленинскую, три государственные премии и звание Героя Соцтруда – прямо коллекционер наград. Но что же все-таки он в физике открыл?! Из этой же статьи выясняем, что у Л. Ландау: "Тр. во мн. областях физики: магнетизм, сверхтекучесть и сверхпроводимость, физика тв. тела, атомного ядра и элементарных частиц, плазмы, квантовая электродинамика, астрофизика и др. Автор классич. курса теоретич. физики (совм. с Е.М. Лившицем)".

"Классический" курс физики – это, конечно, хорошо. Но открыл-то этот педагог что? Ведь покойный Альфред Нобель распорядился свои деньги тратить только на премии за открытия, а не за написание в соавторстве учебников. Кстати, на самом деле, как выясняется, Ландау не написал ни одного труда, поскольку не умел. Писали другие, а он в труды других, как нас убеждают биографы, ценные мысли вкладывал. Ценные мысли – это хорошо, но открыл-то он в физике что? За что Нобеля получил?

Выясняется, что Нобеля Ландау получил за то, что высказал смелое предположение по поводу того, почему гелий сверхтекуч. Ага, скажете вы, значит Ландау открыл сверхтекучесть? Нет, сверхтекучесть открыл П.Л. Капица, а Ландау высказал по этому поводу смелые предположения и получил за это Нобелевскую премию в 1962 г. Капица тоже получил Нобелевскую премию за свое открытие, но только через 16 лет после Ландау – в 1978 г. и через 30 лет после того, как он его сделал. Меня интересует вопрос – почему так? Почему в СССР физик, сделавший открытие, представляется Нобелевскому комитету для награждения позже того, кто это открытие описал? Это ведь все равно что летчик, сбивший 20 немецких самолетов, получает звание Героя через 30 лет после войны, а журналист, описавший его подвиг, – немедленно.

У меня нет другого ответа, чем тот, который уже дал в своем письме А.В. Фрост. Напомню: "В результате, не дав стране ничего для развития ее мощи, а наоборот, ослабив ее, эта публика захватила в свои руки науку, определяет, или, во всяком случае, пытается определять официальное суждение о качестве научных работ, и отметила свою деятельность колоссальным количеством присужденных ее членам премий им. т. Сталина (так как им удалось захватить ведущее положение и в Комитете распределения этих премий)".

Из книги жены Л. Ландау К. Ландау-Дробанцевой можно узнать довольно интересные подробности, в том числе и о способах награждения, принятых в ожидовленной советской физике.

Так, к примеру, физик П.А. Черенков сделал открытие, которое тянуло на Нобеля, но Нобелевскую премию получили трое: Черенков П.А., Франк И.М. и Тамм И.Е. Последние два – за руководство Черенковым и "истолкование" этого открытия. (Должен сказать, что нет сведений о том, что Капица или Черенков просили кого-либо истолковать свои открытия, да и Нобель платить премии истолкователям или руководителям не предполагал). Ландау так объяснил жене навязанных Черенкову "соавторов": "Такую благородную премию, которой должны удостаиваться выдающиеся умы планеты, дать одному дубине Черенкову, который в науке ничего серьезного не сделал, несправедливо".217

Как видите, и у жидов есть свои понятия о справедливости. Почему "выдающиеся умы", наши "гениальные теоретики" неспособны сами сделать открытие и имеют право грабить настоящих ученых – такой вопрос не стоит. Выдающиеся – имеют право! А выдающиеся они потому, что все жиды хором утверждают, что они выдающиеся. А то, что они не способны сделать открытие, – так это мелочь!

Вопрос – а почему Черенков согласился взять к себе в соавторы двух паразитов? Возможно, не хотел ждать Нобеля 30 лет, как Капица. Да и примеров того, что будет, если не подчиниться жидам, у него было предостаточно.

К примеру, А.А. Власов вывел уравнение состояния плазмы, которое, по несчастью, перечеркнуло "труды" гениального физика Ландау и впоследствии было названо "уравнением Власова".

Жиды организовали травлю Власова. Компания: В.Л. Гинзбург, Л.Д. Ландау, М.А. Леонтович, В.А. Фок опубликовали статью, доказывающую неправильность работ Власова, причем статью, противоречившую и физике, и математике. Они доказывали: "Рассмотрение указанных работ Власова привело нас к убеждению об их полной несостоятельности и об отсутствии в них каких-либо результатов, имеющих научную ценность".

Историк науки М. Ковров пишет: "В 1946 г. двое из авторов разгромной работы, направленной против Власова, избраны академиками, третий получает Сталинскую премию. Услуги Гинзбурга не будут забыты: позже он тоже станет академиком…"224

О том же пишет и физик А.А. Рухадзе: "Однако укрепление авторитета Ландау столь старомодным способом за счет умаления заслуг Анатолия Александровича Власова представляется неуместным. Дело в том, что правильное кинетическое уравнение для плазмы первым написал Власов в 1938 г., и это обстоятельство оказалось, по-видимому, очень болезненным для самолюбия некоторых физиков. В 1946 г. в "Журнале экспериментальной и теоретической физики" появилась статья известных ученых В.Л. Гинзбурга, Л.Д. Ландау, М.А. Леонтовича и В.А. Фока под названием "Об ошибках профессора Власова". При этом редакция ЖЭТФ не предоставила Власову возможности для печатного ответа, хотя с его ответом авторов указанной статьи ознакомили еще до ее публикации.

В основном результате работы Власова нет приписываемых ему ошибок. Полученное им уравнение вошло в мировую научную литературу под названием "уравнение Власова", имя которого в ЖЭТФ старались упоминать как можно реже".

А. Власов, за создание теории плазмы, за свое "уравнение Власова" получил Ленинскую премию аж через 40 лет – только в 1970 г., когда уже всем стало понятно, что без его уравнения, а не без математических испражнений Ландау, нельзя обойтись. Но академиком Власова так и не избрали.

Как медицинские жиды не избрали в академию известного во всем мире выдающегося хирурга Гавриила Абрамовича Илизарова, кстати, еврея по национальности. Как педагогические жиды даже на свои съезды не приглашали школьных учителей, добившихся наибольших успехов в обучении и воспитании. У них, у жидов, свои критерии ученых.

Между прочим, в книге воспоминаний Рухадзе, возможно, даже помимо воли автора, проскакивают довольно характерные факты и оценки жидов от физики. К примеру: "Очень привлекательно является и широта натуры В.Л. Гинзбурга… Как-то, в 1968 г., он получил заказ написать обзор для "Хандбух дер Физик" по распространению радиоволн в ионосфере Земли. Он позвал меня и предложил написать этот обзор, поскольку сам давно этой проблемой не занимался, но "отказаться от такого заказа глупо". Я написал, он внес посильный вклад, прочитав мою рукопись и сделав ряд замечаний, и любезно согласился быть соавтором".

Или: "Написал книгу с В.Л. Гинзбургом, которая только моя, а не В.Л. Гинзбурга". Правда, Рухадзе не только хвалит Гинзбурга за "широту натуры": "Что мне не нравилось в В.Л. Гинзбурге? В первую очередь его национальная ориентация. Как-то он сказал, что "при прочих равных условиях он к себе, естественно, возьмет еврея". (Судя по всему, не он один). "Не нравятся мне также академические игры В.Л. Гинзбурга, точнее его неискренность в этих играх. Нет, он не мафиози, как был Я.Б. Зельдович, или каким является И.М. Халатников. Он просто подыгрывает им за "мелкие подачки"".

Правда, из воспоминаний Рухадзе следует, что советские физики были представлены не только еврейскими фамилиями: "Что говорить, об интеллекте В.П. Силина свидетельствует, например, такой факт: его "обокрал" сам Л. Ландау, ведь теория Ферми-жидкости Ландау это работа В.П. Силина, которую гений Ландау присвоил незаметно для самого себя. Многие со мной не согласятся, но так я считаю".225

О ценности математических упражнений Ландау пишет, вспоминая свою молодость, бывший министр Минатома В.Н. Михайлов:

"Засиживаясь до поздней ночи дома, когда жена и сын уже спали, на кухне я ночами ломал голову, проверяя каждое приближение в теории выгораний ядерно-активных материалов в потоке нейтронов. И труд вознаградился. Оказалось, что небольшая неточность в теории приводила к большой погрешности в конечном результате атомного взрыва. Я бросился к классическим секретным работам Л.Д. Ландау и там тоже обнаружил эту неточность".

Ну и надо ли было засекречивать эти "классические" работы Ландау? Пусть бы и американцы по ним тратили деньги на неудачные испытания ядерных устройств.226

Думаю, что положение в физике несколько спасало то, что, как явствует из слов жены Ландау, все эти жидовские теоретики физики были похотливы, как кролики. Ландау в этом деле был действительно Героем Соцтруда. Сношался чуть ли не на глазах жены, и это "чуть ли" зависело не от него, а от стеснявшихся любовниц. Соавтор Ландау Лившиц сношался на даче у Ландау, жена Лившица, чтобы успешно защитить диссертацию, сношалась со своим руководителем на квартире у Ландау, дочь Лившица, когда подросла, сношалась тоже на даче, но по графику, чтобы не привести любовника, когда на даче отец с любовницей. А если бы они это время занимались физикой, то к скольким бы работам смогли еще пристроиться соавторами и скольким бы строптивым физикам смогли бы "кислород перекрыть"?

И попробовал бы кто-нибудь их к порядку или к совести призвать – немедленно получил бы кличку "русского фашиста" и "антисемита".

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
571   0   0   0

Еще места, где водятся жиды

Еще места, где водятся жиды

Здесь я должен извиниться перед теми читателями, которым расследование дела в области "советской науки" покажется тяжелым и неинтересным из-за специфических проблем и терминов. Но провести такое исследование надо, поскольку обывателя завораживают слова "академик, профессор, ученый и т.д.", им кажется, что люди, причисляющие себя к категории ученых – это очень умные и порядочные люди: они все знают, они честные и не могут обмануть. Обыватель даже не догадывается, что нигде нет столько людей с моральным уровнем жида, как в этой области. Ведь недаром главной движущей силой "перестройки" были именно "ученые", они же составляют и основной контингент сегодняшних воров: от члена-корреспондента Академии наук СССР Березовского до кандидата экономических наук Чубайса.

Итак, наряду с областью развлечений еще больший доход жидам дает "занятие наукой". И вызвано это бюрократическим способом ее организации. Чиновники государства налогами собирают деньги с трудящихся, а потом целенаправленно отдают ее на науку – в руки ученых. Доход ученого состоит не из тех денег, которые он лично заработал, а из тех, которые он "выбил" у чиновника. Чиновник же боится ошибиться – дать деньги плохому ученому, – но кто из них хороший, он не знает, поскольку не понимает, чем они занимаются. Поэтому чиновники "хороших ученых" определяют только по формальным признакам – по наличию ученых степеней (кандидата, доктора наук), звания (доцента, профессора), должности (академика), наград (премий), лауреатства.

Отсюда следует: чтобы получить у чиновника деньги, искать научные истины и приносить пользу обществу не имеет смысла, главное получить научные степени, звания и т.д. А это при наличии в науке "своих людей" стало делом техники, т.е. перестало требовать хоть какого-то ума и хоть какой-то работы на пользу общества. И жиды начали ломиться в науку толпами. Во всех странах, но особый соблазн представлял СССР.

Дело в том, что во многих странах мира государство не единственная инстанция, которая содержит ученых. С государством конкурируют фирмы и частные фонды. А эти инстанции не могут платить деньги ученым просто так, они требуют от ученого полезного для общества результата – такого, чтобы его можно было продать. Ведь иначе эти фирмы и фонды просто разорятся. Поэтому для жида на Западе бывает очень трудно найти кормушку, у которой он бы сытно кормился, но никакой пользы не приносил. Глядя на фонды и частные фирмы, более строго ведут себя и госчиновники – тоже стараются деньги кому попало не давать и тоже стараются требовать результат.

Поэтому раем для жидов от науки являлся СССР – тут все деньги были только у чиновников, которые за экономический эффект от науки никакой ответственности не несли, и которые все эти деньги отдали самим же ученым. Но сначала несколько цифр. Исследователь советской науки Г.С. Хромов пишет:

"Упомянув об огромном объеме советской фундаментальной науки, я готов привести впечатляющие цифры. Так, во второй половине 1980-х гг., накануне эпохи радикальных экономических реформ, в системе одной только Академии наук СССР насчитывалось 332 научных учреждения и 170 вспомогательных организаций с 235 тысячами работников, из коих 64 тысячи — научных. Общий объем ежегодного финансирования АН СССР превышал 1,5 миллиарда рублей; 92% этих средств черпались из государственного бюджета и только 8% поступали за счет хозяйственных договоров с внешними организациями и из других источников.

Можно уточнить, что в понятие "советская фундаментальная наука" следовало бы включать республиканские академии наук, общая численность работников которых приближалась к таковой же в АН СССР. Эти академии финансировались из бюджетов союзных республик, но, в конечном счете, — из того же общегосударственного источника бюджетных доходов".

Если считать, что средняя зарплата всех, кто работал в системе Академии наук, и всех, кто обеспечивал ее деятельность в других отраслях, была такая же, как и в среднем по стране (130 руб. в месяц), то на академическую науку, союзную и республиканскую, работало 2 млн. человек. А контролировало пользу от этой работы даже не государство, а три сотни академиков, которые стали академиками потому, что тайным голосованием признали сами себя великими учеными. Г.С. Хромов пишет: "Почитайте академический устав, с его акцентированием личных научных трудов членов академии, всеобщей выборностью и исключительно внутренней ответственностью, а значит — с клановой круговой порукой. Кстати сказать, в старой Императорской академии наук хотя бы президент не избирался академиками, а назначался свыше, т.е. был фигурой независимой..."221

Добавлю, при царе хотя бы президент в Академии был фигурой ответственной. А советские академики ни за что не отвечали: ни за благосостояние людей, ни за их здоровье – ни за что! Тратили по своему усмотрению деньги, обещая народу молочные реки и кисельные берега. Когда-нибудь. Потом. Может быть.

Да какому ученому на Западе могла присниться такая халява даже в наркотическом сне?!

Жена академика Ландау К. Дробанцева неоднократно подчеркивает, что Ландау "принципиально" никогда не занимался практическими задачами физики (пишет в укор Сахарову, создателю одного из вариантов термоядерной бомбы). Сам Ландау объяснял это тем, что практические задачи, дескать, не требуют творчества, поэтому он чистый теоретик. На самом деле творчества и ума требуют именно практические задачи, поскольку в них требуется результат, и если ты этот результат не получил, то объясняй это как хочешь, но всем понятно, что ты дурак. А быть "теоретиком", баловаться математическими формулами и рассуждать о черных дырах во Вселенной может любой придурок, поскольку поди ты докажи, есть эти черные дыры или нет и, главное, как это использовать на пользу гражданам твоей страны? Ландау занимался именно этой "чистой теорией" и никакими посулами нельзя было его заставить приносить пользу людям. Он боялся таких работ.

На Западе Ландау никому и даром был бы не нужен, никто бы не стал ему платить деньги за бессмысленные математические упражнения, и Ландау это прекрасно понимал. Вот Дробанцева приводит свой диалог с ним (ее воспоминания написаны в 1983 г., так что не надо удивляться некой "патриотичности" Ландау):

"– Дау, это правда, что англичане предлагали вам навсегда остаться работать в Лондоне?

– Не только англичане, меня и американцы очень старались соблазнить роскошными условиями жизни. К роскоши я совершенно равнодушен. Я им всем ответил так: "Работать на акул капитала? Никогда! Я вернусь в свою свободную страну, у меня есть мечта сделать в нашей стране образование лучшим в мире. Во всяком случае я этому буду способствовать!". Кора, я об этом очень много думаю. Сейчас здесь, в Харькове, я уже стал создавать свою школу физиков. На Западе ученому работать нелегко. Его труд оплачивают в основном попечители. В этом есть некая унизительность".

Согласитесь, что если стремиться деньги не зарабатывать, а "получать", то тогда без разницы у кого их получать – у государственного чиновника или попечителя. Дело в другом: попечитель никогда не стал бы платить Ландау не за нужный фонду или фирме результат, а просто за околофизическую болтовню. У попечителя денег на это не хватит. Вот Ландау и вернулся в СССР, денег здесь и у Академии наук было много. И именно на эти деньги накинулись "ученые жиды".

Дробанцева пишет о соавторе Ландау академике Е.М. Лившице:

"Привычку копить деньги Евгений Михайлович унаследовал от своего отца-медика. Когда сыновья подросли, их отец сказал так: "Раз "товарищи" уничтожили у нас, врачей, частную практику, сделав в Советском Союзе медицинскую помощь бесплатной, мои сыновья станут научными работниками". С большой гордостью об этом рассказывал сам Женька, восхищаясь прозорливостью своего отца. "Действительно, папа оказался прав, ведь самая высокая заработная плата у нас, у научных работников". И, как ни странно, младший сын медика Лившица Илья тоже вышел в физики".217

Но чтобы грести деньги лопатой, окончить институт и поступить в какую-нибудь лабораторию мало. Нужны степени и звания. А с ними ученые жиды дело поставили так.

Освоение кормушки

Еврейские жиды начали осваивать советскую науку как кормушку вместе с другими жидами и сначала они имели незначительное преимущество только лишь из-за обширных связей с жидами за рубежом.

Сейчас я процитирую довольно интересный документ с интересной судьбой. Это копия письма, которое 28 марта 1942 г. послал молодой профессор Андрей Владимирович Фрост члену ГКО В.М. Молотову. Сам А.В. Фрост (1906-1952 гг.) помимо теоретических работ в области термодинамики и кинетики являлся классиком химии фосфора и его органических соединений, занимался созданием промышленных катализаторов (ускорителей химических процессов), а в последние годы своей жизни – ракетным топливом. Умер внезапно, расследования его смерти не проводилось.

Это его письмо достаточно известно в научных кругах, но оно никогда не печаталось и из его содержания ясно почему. Когда в 1997 г. его опубликовала "Дуэль", то позвонил сын А.В. Фроста с претензией, что мы материал за подписью его отца опубликовали без его разрешения. Я предложил ему дать место под любое его опровержение, но опровержения не последовало.

Возможно, не всем читателям будет легко читать это письмо из-за обилия уже забываемых имен "великих ученых" и специфической терминологии. Итак:

"Дорогой Вячеслав Михайлович!

В Советском Союзе существует группировка химиков, главным образом физико-химиков, возглавляемая академиком А.Н. Бахом и особенно энергично А.Н. Фрумкиным.

В этой группировке, известной мне с 1927 г., активную роль играет академик Н.Н. Семенов. Из членов-корреспондентов АН СССР в нее входят А.Н. Бродский, Я.К. Сыркин, С.С. Медведев, С.З. Рогинский, П.А. Ребиндер, Д.Л. Талмуд, Казарновский, В.Н. Кондратьев и ряд других, и профессора И.И. Жукова (ЛГУ), Темкин, Жуховицкий, Каргин, Ормонт, Ю.Б. Харитон, Я.Б. Зельдович, Д.А. Франк-Каменецкий, М.Б. Нейман и др.

Из физиков с этой группой тесно связаны академики А.Ф. Иоффе, Мандельштам и их сотрудники, математик академик Соболев; члены-корреспонденты Тамм, Френкель, Ландсберг.

В основном это сотрудники Карповского Института, Института Химической Физики, Днепропетровского Физико-химического института, Физико-технического института (Харьков).

С этой группой весьма сильно считаются и не решаются действовать самостоятельно в серьезных вопросах академики П.Л. Капица, С.И. Вавилов... (часть текста отсутствует. – Ю.М.)

...Многие из научных работников относятся к группе академика Фрумкина либо индифферентно, либо считают ее просто группой авантюристически настроенных людей, не отдавая себе полного отчета о вредной роли ее в советской науке.

* * *

Отличительными чертами группы академика Фрумкина являются:

1. Круговая порука и взаимная поддержка, маскируемые весьма поверхностным налетом неглубоких полемик между отдельными ее членами (Фрумкина с Ребиндером, Рогинского с Темкиным и Жуховицким).

Особенно показателен здесь Ребиндер, который лет 10 назад откровенно предлагал ряду ученых заключать союзы по взаимной рекламе выпускаемых работ; такой союз был у него, например, с Д.Л. Талмудом и заключить такой союз он пытался со мной.

2. Весьма (мягко выражаясь) осторожный стиль работ, заключающийся, главным образом, в повторении работ зарубежных ученых и их развитии, что избавляет от риска сделать ошибку. Все члены группы весьма ревниво берегут свою научную репутацию и обращают внимание на то, чтобы не сделать в своих статьях какого-либо опрометчивого и необычного по форме вывода. Поэтому они действуют не в сторону развития науки (это требует риска – можно ошибиться), а в сторону копирования апробированных на Западе образцов.

Я встретился с этой группой в 1927 г. и систематически мог наблюдать ее деятельность по пропаганде новых направлений в области физической химии, развиваемых в Германии, Англии и США. До 1932-1934 гг. я весьма высоко ценил эту деятельность, возглавляемую Бахом, Фрумкиным и Семеновым.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
680   0   0   0

Культурное общество

Культурное общество

Испокон веков высшему свету женщин в постель поставлял класс лицедеев и сопутствующих им профессий: для сексуальных утех служили балерины, артистки, певички и т.д. К этому же классу примыкали люди пишущие по желанию – писатели, поэты, журналисты со своими женами и женщинами. Для разврата как единственного увлечения в жизни это идеальная среда.

Знания нужны тем людям, кто делает дело. А зачем они нужны тем, кто описывает делающих дело, либо играет их на сцене? Им нужно знать только слова, смысл которых им, как правило, малодоступен. То есть эти люди – лицедеи – в свободное время не способны занять себя мыслями о чем-либо более или менее сложном. Во-вторых, у этих людей и уйма свободного времени, поскольку они сами его, как правило, и планируют.

То, что круг этих людей до сих пор называют "культурным обществом", я полагаю, и объясняется тем, что женщины этого круга были легко доступны в сексуальном плане. Слово "культура" было легальным прикрытием общения с этим обществом. Не скажешь же жене, что пошел трахаться, она не поймет этого тонкого юмора. А вот пойти на премьеру, посетить кружок каких-нибудь молодых поэтов или выставку молодых художников – ну так это просто обязанность партийного функционера!

Смею предположить, что если бы по каким-то обстоятельствам среди жен, к примеру, шахтеров оказалось много страдающих от безделья сук, то не исключено, что именно шахтерам была бы дана кличка "культурных людей" и именно они бы не слезали с газетных страниц и телеэкранов.

Данное выше обобщение, как и любое обобщение, страдает тем, что не учтены крайности: и в "культурном обществе" люди, конечно, разные. Но в среднем это то, что я и описал. Немного отвлечемся.

"Культурное общество" можно считать жидами в чистом виде. На словах, для занятия в нем места нужен талант, а на деле это сгусток кланов, поддерживающих друг друга в стремлении как можно лучше "устроиться". Достаточно почитать мемуары, а их сейчас издано тысячи, членов этого "культурного" общества, чтобы увидеть, что такие понятия, как честь и достоинство, в этом обществе отсутствуют начисто.

Дело в том, что работяга и даже толковый заводской инженер, как правило, достоинство и честь могли сохранить. Скажем, работяга точит 10 болтов, получает 10 рублей, точит 20 – получает 20. Если ему срежут норму, он плюнет и найдет работу, где ему будут платить 20. Знающим себе цену специалистам не было необходимости унижаться перед кем-либо.

А в "культурном обществе" все зависит от начальника или хозяина: напечатает книгу или статью – будут деньги, не напечатает – другого вряд ли найдешь. Даст роль – будут деньги, не даст – иди в клубную самодеятельность. Да, талант есть талант, но в этой среде таланты так же легко губят, как и "открывают". В "культурном обществе" честь и достоинство – вещи "вредные", там главное – "устроиться".

Следует сказать, что идеальная для жида профессия – та, на которой очень трудно сказать, можно ли было его работу сделать лучше. Вот я вырастил 40 ц с гектара, а он рядом – 45. Тут никак не докажешь, что моя работа лучше. А вот врач лечит, а можно ли было лечить лучше? Писатель книгу написал, а может, можно было лучше? Идеальная работа для жида, это не та, которую можно пощупать, а та, полезность и качество которой требуют внушения. Потребитель труда жида должен поверить, что ему действительно дали то, что стоит потраченных денег.

Такая работа тысячекратно легче, чем та, результат которой и так ясен. Внушить человеку что угодно проще, чем сделать для него действительно нужное дело. Тут нужны затраты на рекламу, но они входят в стоимость работ.

Вернемся к теме. Итак, в "культурном обществе" партноменклатура могла оттянуться, и жидам не надо было тратить силы, чтобы проникнуть со своими идеями в партию. Партаппаратчики, особенно сексуально озабоченные, сами жаждали общения с жидами.

Чтобы закончить эту тему, скажу то, что обязан. Все профессии "культурного общества", даже самые мелкие (скажем, директор клуба, администратор филармонии и т.д.), не были зазорными для евреев. Поэтому еврейских жидов среди жидов "культурных обществ", особенно столичных, вскоре оказалось непропорционально огромное количество. Как и в примыкающих к этому обществу сословиях врачей, юристов, ученых.

Это следует сказать, поскольку нынешние историки очень часто представляют Сталина антисемитом, впавшим к концу жизни в старческий маразм и вдруг "разлюбившим" евреев как таковых. Перестали ему нравиться их нос и уши – и все тут! На самом деле это была реакция коммуниста Сталина на жидов, а то, что еврейские жиды к тому времени возглавили борьбу жидов с коммунистами, то это, как говорится, были их проблемы, которые возникли не сами по себе, а при активном участии все тех же еврейских жидов.

Каста неприкасаемых

Еврейские жиды СССР получили мощную базу для своего паразитирования, опередив в этом жидов остальных национальностей. Им стало позволительно делать то, что другим никто бы не простил. Попробовал бы русский жид нагло устраивать к кормушкам свою тупую родню и знакомых! Его бы немедленно обвинили в этом и ему бы осталось бэкать и мэкать, как это делал Вавилов. А еврейский жид немедленно обвинял обвинителя в антисемитизме, в том, что тот не любит евреев, а подспудно за этим обвинением стояло и обвинение в фашизме – ведь "Гитлер тоже не любил евреев". В стране, которая понесла огромные потери от немецкого расизма, в стране, где еще сотни тысяч пособников Гитлера сидели в лагерях, где они еще разыскивались и наказывались, стать единомышленником Гитлера даже в этом вопросе желающих было немного. Тем более что идеология нацизма была запрещена простым и самым глупым способом – она была недоступна для изучения. Как, впрочем, малодоступна и сегодня.

Обвинение в "антисемитизме" стало оружием более сильным, чем ядерное. Любую подлость, совершенную еврейским жидом, если только она не предусматривалась прямо Уголовным кодексом, невозможно было разоблачить. Евреи быстро превратились в касту неприкасаемых.

Но мало этого, получив связи с еврейским жидовством за рубежом, советские жиды резко усилили собственную саморекламу. Как я уже писал, любимой профессией жида является такая, результат которой трудно замерить или взвесить, такая, в которой начальник, оплачивая жиду труд, вынужден руководствоваться какими-то формальными обстоятельствами, а не собственно результатами работы, т.е. наличием всяческих дипломов, званий, публикаций, отзывов, аттестаций и т.д. и т.п.

Причем реклама еврейских жидов ведется не то что талантливо, а тотально: везде, всегда и любыми способами, как разведка в армии. Вам навязчиво или ненавязчиво, но обязательно непрерывно будут сообщать и сообщать, что евреи самые талантливые ученые, артисты, врачи, музыканты, режиссеры, банкиры, финансисты и т.д. и т.п. Такой незамысловатый и на первый взгляд громоздкий прием, как клакерство, еврейскими жидами применяется в самых неожиданных областях.

Клакерство – это когда артист специально нанимает зрителей, которые бы ему хлопали, кричали "бис" и демонстрировали всяческую любовь и обожание. Еврейские жиды, осознавая необходимость подобной рекламы, за свой счет купят билеты и устроят овацию тому, кому делают рекламу, более того, они легко применяют и клакерство наоборот, т.е. купят билеты на выступление конкурента еврейского гения, но не придут, заставив того выступать в пустом зале, перед озадаченными журналистами и критиками.

Вот книжка воспоминаний певца Михаила Александровича, который в 1971 г. эмигрировал из СССР по израильской визе и, как и полагается жиду, живет не в Израиле, а в Мюнхене.

Уроженец Латвии, он 22 июня 1941 г. был в Москве на конкурсе молодых певцов. Я уже не говорю о том, что мысль о фронте у него и не возникла – всю войну он проошивался в концертной бригаде в Баку и Тбилиси. Пишет обо всем – и как сношал изголодавшихся девушек, и где что удалось ему урвать из еды, но ни слова о войне – она его просто не интересовала. Жратва и деньги – круг интересов после того, как женился. В 1961 г., когда его не было дома, в квартиру к жене ворвались грабители и потребовали бриллианты. Жена не призналась, где они спрятаны и грабители, набив чемоданы золотом и шубами, ушли, жену не тронув. (Через 12 дней их поймала милиция). Александрович, конечно, пишет, что, узнав об ограблении, он очень переволновался за жену, но первое, с чего он начинает рассказ, это то, что грабители ушли, "так и не обнаружив те места, где были спрятаны отличные крупные бриллианты моей жены". А если бы одно из этих мест нашли и жену запытали бы до смерти, чтобы найти остальное? Жиду такая постановка вопроса и в голову не приходит – ну как можно сравнивать жену и "отличные крупные бриллианты"?

При Сталине Александрович проникновенно пел песни о Сталине (что не мешало ему в дальнейшем поливать Сталина дерьмом), получил премию, звание заслуженного, затем народного артиста России, ездил в Ригу, чтобы и там звание дали, но латыши не дали, чем обидели бедного на всю жизнь. Из книги следует, что М. Александрович был самым выдающимся певцом в СССР, но дело в том, что я его абсолютно не помню – кто он такой, и что оно такое.

Так вот, он лопатой греб деньги на гастролях, поскольку получал максимальную ставку за концерт – 200 руб. Но, судя по всему, люди на эти концерты ходили слабо, и принимавшие его периферийные филармонии от его концертов несли убытки. Правда, он в этом не признается, но ехидно пишет о таких же "гениальных", как и он, что, к примеру, на концерт Ростроповича в Ереване пришло аж 17 человек. По сути, эти "гении" ездили и собирали дань с местных филармоний, благо, упоминая фамилии директоров этих организаций, Александрович ни разу не назвал не еврейской.

В Министерстве культуры решили его переаттестовать и назначить более низкую ставку, но он отказался прийти на комиссию, а пригласил комиссию на свой концерт в Большом зале консерватории. Дело было в 1970 г. и из его слов следует, что зал был битком набит, гремел аплодисментами, завалил его цветами и т.д. и т.п. Куда было комиссии деваться при такой любви к Александровичу? Надо сказать, что даже я смутился – если он был такой популярный, то почему я, в то время уже взрослый человек, Лемешева и Козловского помню, а еще более талантливого Александровича – нет? Дело прояснили фотографии в конце книжки. На одной из них изображен еврей в ермолке, пожимающий руку Александровичу (Александрович пел и в синагоге), и подпись: "Этого старого еврея в ермолке знали все посетители моих концертов в Большом зале консерватории. Он всегда сидел в первом ряду и "дирижировал" овациями".219 Теперь все встало на свои места. Просто когда Александрович, пограбив периферийные филармонии, возвращался в Москву и изредка ему давали выступить в Большом зале консерватории, то в зал собирались еврейские клакеры и изображали народную любовь к гениальному певцу. А то, что на периферии зрителей не было… Ну так известно, что там живут некультурные люди.

А вот другой автор, тоже уехавший по израильской визе и тоже не в Израиль – П. Леонидов. Тоже написал воспоминания о себе, но, будучи двоюродным братом В. Высоцкого, назвал книжку "Владимир Высоцкий и другие". Леонидов был администратором в артистической среде и прекрасно ее знал, дав в книге, возможно, сам того не подозревая, массу интересных штрихов об этой публике. Вот у него сентенция о великой роли еврейских талантов в музыке:

"Тогда в советской песне процветала яркая, самобытная еврейская провинция, впущенная в две столицы. Был Мотя, был Моня – Модест Табачников, был Зига – Сигизмунд Кац, был Ледя – Леонид Утесов, был Исачок – Исаак Дунаевский – они "делали погоду в легкой музыке", впрочем, евреи и сегодня удерживают эти позиции, но нет уже Моти, Мони, Зиги, Леди, а есть Марк Фрадкин, Ян Френкель, Оскар Фельцман, Владимир Шаинский, однако времена – смешно! – стали мрачней, и композиторы сделались важными и скучными. Они ходят в ЦК КПСС. Ян Френкель – первый человек у заведующего идеологией товарища Шауро. Ян оркестровал гимн СССР по личному заданию Шауро. За аранжировку гимна ему дали все, но премии Ленинской Шауро дать ему не смог, хотя обещал. Так и сказал, упирая на отчество Яна: "Не могу, Ян Абрамович, время крутое. Как-нибудь в другой раз". Другого раза ни у Френкеля, ни у остальных евреев в той стране не будет. И у русских не будет. Блеснул для них шанс малый – Никита, но они его пропустили, и – все…"

Вот такая грустная история о "еврейской провинции", делавшей погоду в многонациональной советской эстраде и выпрашивающей Ленинскую премию не за многолетний цикл своих песен и даже не за одну песню, а всего лишь за оркестровку чужого произведения. Не дали. Трагедия. Все еврейские жиды в трауре. Антисемитизм сплошной.

Между тем Леонидов, создавая этот некролог гибели советской эстрады из-за отсутствия в музыке "еврейской провинции", как-то забыл, что он написал незадолго до этого. А незадолго до этого ему надо было обгадить СССР как таковой, и он злорадствовал: "Советской песне на Западе не слишком повезло. Мировых шлягеров в СССР не написано, но песни нескольких композиторов "попали в десятку" усилиями всего русского народа. Это "Катюша" М. Блантера, "Темная ночь" Н. Богословского и "Подмосковные вечера" В. Соловьева-Седого".220 Но надо сказать, что в этом списке только М. Блантер является представителем "еврейской провинции", и будь эта "провинция" поскромней, то ведь не исключено, что и мировых "шлягеров" в советском песенном искусстве было бы побольше.

(После уничтожения СССР эта провинция, монопольно завладевшая эстрадами и эфиром, 10 лет бьется, чтобы написать гимн России. И как выяснилось, "оркестровать" она может, а вот написать… За 10 лет не создали ни единой песни, которую кому-либо захотелось бы спеть просто так, не за деньги).

Отметьте жидовский способ действия – профессии, которые оплачиваются из денег народа, занимаются жидами, затем ими же устраивается реклама своим "выдающимся талантам", и ошарашенные этой рекламой государственные учреждения платят и платят охамевшему жидовству давно уже неизвестно за что.

Дворянские жиды были очень уязвимы из-за своего происхождения, еврейские же жиды действовали нагло и уверенно. Вернемся к цитате Леонидова. Френкель приперся в ЦК к завотделом Шауро и потребовал Ленинскую премию ни за что. И что – Шауро дал ему пинка под зад, как он это сделал бы с любым русским? Нет, Шауро начал оправдываться, что, дескать, сам он не антисемит, что это наверху антисемиты не дали Френкелю премию, а не он – "культурный Шауро".

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
499   0   0   0

Самый страшный враг

Самый страшный враг

Жидовство является самым страшным врагом коммунизма, гораздо более страшным, чем нацизм Гитлера или водородная бомба, поскольку жидовство разъедает коммунизм изнутри и на уровне идей, а не на уровне явной, открытой силы.

Коммунизм, сами понимаете, имеет целью служение индивидуума обществу, Высокой Цели, не связанной с животной сущностью человека. Коммунист – это и есть Человек в своем человеческом содержании. Жид – это мерзкое животное в человеке с животной алчностью, трусостью, ленью и похотливостью. Причем все эти качества в жиде, как и в животном, развиты тупо.

Повторю. Человеку для жизни не требуется много материальных благ, но жид гребет и гребет под себя инстинктивно, бессмысленно. Не важно, что он не способен надеть бриллианты из страха, что его из-за них убьют или ограбят. Он все равно будет стремиться их иметь.

Не важно, что его трусость ведет его к смерти (вспомним, как элементарно гитлеровцы уничтожали стада жидов всех национальностей), он будет тупо бояться.

Не важно, что любая работа, даже если смотреть на нее как на развлечение, в сотни раз интереснее убогих жидовских развлечений (типа тряски в танце под негритянские ритмы), – жид ненавидит работу как таковую. На любой работе ему плевать, что он делает, он алчет только материального вознаграждения.

Жид похотлив, как скот, как петушок не важно: нравится ему эта курочка или нет, потоптать ее – обязанность петушка. Жид даже секс превращает во что-то унылое, лишенное человеческих чувств, в какие-то возвратно-поступательные движения без разницы, с кем и с чем – с женщиной, с резиновой куклой, с трупом или свиньей.

Жидизм – это не болезнь сугубо евреев – это болезнь всего человечества.

Смешно, но по мере обострения отношений с Израилем в КПСС стали вводить негласные предписания отказывать в приеме в партию евреям. Но только евреям! Для жидов, той же самой еврейской национальности никаких препятствий не было! Все мелькающие на небосклоне СНГ еврейские жиды – все были члены КПСС! И наоборот. Еврей, антисоветчик, исключенный из партии и Союза журналистов в 1968 г. В. Томашпольский, видя, что творят жиды всех национальностей с его родиной СССР, уже в феврале 1991 г. возопил: "…Чего же ты хочешь? – спрошу я себя словами, ставшими названием кошмарного романа черносотенца Кочетова, былого соратника идашкиных.

В КЛЕТКУ ХОЧУ, НАЗАД В КЛЕТКУ!!

Но только чтоб и бесы оказались под замком в соседней камере".

А все эти "верные ленинцы" секретари парткома березовские, политруки юшенковы, преподаватели марксизма-ленинизма бурбулисы, распахнув пасть, вцепились в горло Родины, а заодно и в горло друг друга.

Мог ли не видеть Сталин эту страшнейшую опасность как для коммунизма, так и для СССР?

Если он этого не видел, значит, он тогда ничего не видел, а мы знаем, что это не так. Надвигающуюся угрозу, лишь слегка подавленную в 1937 г., не видеть было нельзя. (Просто жидовством ее никто не называл, как я писал, еврейские жиды успели закрепить это слово за собой как общее для всех евреев оскорбление). Ведь так или иначе, но нельзя было скрыть от Сталина вспыхнувшую среди высокопоставленных коммунистов тупую безразмерную алчность.

Ладно, маршал Жуков, мародерствуя в поверженной Германии, нахапал вагоны барахла, но ведь он хапал его вместе с тем, кто обязан был следить за его моральным обликом, – не меньше Жукова нахапал и партийный комиссар при нем – Телегин. Убивают размеры украденного своей тупой бессмысленностью. И Жуков, и Телегин украли почти по 4 тыс. метров тканей и это при том, что даже на костюм не требуется более 3 м. Зачем?! А они не знают зачем, жид себе такие вопросы не задает, есть возможность украсть – кради!

Как-то в Германии мне пришла в голову мысль купить обувь, и "новый гусский" пошел со мной показать мне "хороший" магазин. Пока я в этом магазине соображал, что тут мне ничего не по карману, он вдруг купил себе три пары туфель. Я удивился: во-первых, туфли вроде хотел покупать я, а во-вторых – неужели у него их не хватает? "У меня в Нью-Йорке, – сообщил мой экскурсовод, – 600 пар туфель". На вопрос, зачем ему столько, он ничего ответить не смог, кроме "пусть будут". Жид в таких вопросах беспомощен – он не понимает, что делает, он инстинктивно материализует результат своего паразитирования, поскольку где-то в подсознании он, видимо, догадывается, что в гроб с собой он свои деньги не заберет. У министра МГБ Абакумова при аресте конфисковали 100 пар обуви. Это меньше, чем 600, но и эти зачем? У Абакумова конфисковали, поленившись пересчитать, и чемодан таких очень нужных предметов обихода, как подтяжки, 65 пар запонок.

Надо подчеркнуть и то, что война нанесла тяжелейший удар коммунистам, резко снизила их численность. Ведь это только в пословице смелого пуля боится, смелого штык не берет. В реальности на фронт, на передовую всегда идут лучшие, и гибнут они по этой причине гораздо чаще, чем жид, который если и не сможет сбежать в Ташкент, то добьется себе должности в тылу или сдастся при первой же возможности. Баланс между коммунистами и жидами резко изменился, в том числе и среди евреев. Евреи, как и все, гибли на фронте, еврейские жиды прятались за Уралом.

В подтверждение этой мысли могу привести воспоминания жены "великого" физика Ландау (жена его называет Дау) о другом "великом" физике – Е. Лившице (Женьке).

"Осенью 1942 г. в Казань из Харькова приехал Илья Лившиц, хотя их институт был эвакуирован в Алма-Ату. Вечером от Женьки Дау вернулся очень возбужденным:

– Коруша, какую массу золота я видел у Женьки! Первый раз видел золото царской чеканки. Продемонстрировав мне свое золото, Женька и Илья стали меня уговаривать сейчас под шумок пробираться к персидской границе, а когда немцы возьмут Волгу, перейти границу и пробираться в Америку. Золото-то поможет до Америки добраться.

– Дау, а при чем здесь ты? Пусть бегут со своим золотом в Америку.

– Коруша, им необходимо мое имя в пути и особенно в Америке. Нет, ты не бойся, я никуда бежать не собираюсь, но я никак не мог доказать Лившицам, что немцы Волгу не перейдут и что Россию завоевать невозможно! Почему-то забывают историю. Армия Гитлера погибнет, как погибла армия Наполеона.

– Дау, а ты не посоветовал Женьке сдать свое золото в фонд победы?

– Коруша, мы победим без Женькиного золота, но про золото ты знать не должна. Я дал слово о золоте тебе не говорить. А главнейшее – я сейчас нужен стране, я ведь тоже работаю на Красную Армию".

Что дал Ландау Красной Армии, утаив от нее золото Лившица, из воспоминаний, да и из биографии Ландау понять невозможно. Но "устроились" они в тылу неплохо: "Пайки по карточкам у нас были более чем приличные. Женьку поразила разница твердых цен по карточкам и цен на черном рынке. Он решил обогатиться. Продавал все, даже мыло".217

То есть, в то время, когда еврей Драгунский даже после тяжелого ранения и инвалидности рвался на фронт, еврей Лившиц получал в тылу за бесценок продукты и увеличивал количество своего золота, перепродавая их тем, кто делал оружие для армии.

Драгунские гибли, лившицы жирели и это тоже надо учитывать, чтобы понять, почему еврейские жиды после войны стали лидерами советского жидовства.

Шерше ля фамм

В жидовстве страшно то, что человек, становясь жидом, не понимает, что происходит и чего от него хотят. Ну приобрел что-то, что может кому-то показаться лишним, но ведь очень хотелось. Ну по блату пристроился к государственной кормушке, но почему возле нее должен быть не он, а другой? Ну гульнул с одной-другой – кому какое дело? Ну из-за того, что в голове крутятся только мысли о том, как приобрести, как устроиться, как гульнуть, стал ошибаться в работе, но ведь сидит-то он на работе "от и до".

В коммунистической среде всем должны были показывать пример партийные функционеры. И до поры, до времени – до окончания войны – это так и было. Но после Победы в Москву, да и вообще в столицы республик и места, где работали и жили эти функционеры, хлынули отсидевшиеся в тылах жиды. Аскетическая партийная среда стала быстро размываться жидовством и в первую очередь еврейским. Тут вопрос – почему же коммунистическая среда впустила к себе жидов? А она и не пускала, партийные функционеры стали сами стремиться в жидовскую среду и, думаю, что это часто происходило по очень банальной причине, которую, однако, никто не рассматривает.

Мао Цзэдун писал, что поступки человека определяются либо голодом, либо позывами к сексу.1 К этой мысли стоит присмотреться. Когда у человека голова не занята обдумыванием каких-либо важных, общественно значимых дел, решение которых доставило бы ему удовлетворение, то удовлетворение полового инстинкта становится для него единственным интересным, занимающим его делом. Короче, для бездельника, человека малоразвитого секс всегда значит очень много.

Стало банальным для историков все поступки исследуемых героев объяснять неким "стремлением к власти". Вот стремятся все люди, особенно нехорошие, к власти и все тут! Между тем, если мы обратимся за примером к "братьям нашим меньшим", где в стае действительно идет борьба за власть, то обратим внимание, что целью этой борьбы является банальный секс – обладание самками. И если стать на эту распространенную точку зрения и признать наличие стремления людей к власти, то тогда в этом стремлении обязан быть и сексуальный аспект. Пусть и неосознанный.

Итак, если признать за факт, что к власти стремятся и люди недалекие и ленивые, и если признать за факт, что людям свойственно властолюбие, то тогда нам требуется "шерше ля фамм" – искать женщин.

И тут выясняется, что на месте партноменклатуры (да и государственной) женщин искать было чрезвычайно трудно. Это сегодня чиновникам, включая Ельцина и Путина, привезут в сауну любых проституток, но тогда такой сервис был начисто исключен. Из-за своей известности начальнику было очень трудно завести случайное знакомство – он был узнаваем и какое-либо заигрывание с понравившимися женщинами или девушками на улице, в магазине, в кино, на работе – там, где это делают все, – ему было недоступно. Если партаппаратчик не женился еще рядовым работником, то ему и невесту было трудно найти.

Вот, к примеру, те, кого еврейские жиды называют "антисемитами", утверждают, что у евреев, дескать, существует "институт еврейских жен", т.е. коварные евреи заставляют своих девушек соблазнять перспективных неевреев и женить их на себе с тем, чтобы со временем вся власть была в руках евреев. Несмотря на захватывающую интригу подобного объяснения, я отношусь к нему скептически. Женятся в молодости, и кто в это время может определить перспективность жениха? Эдак никаких девушек не хватит, включая кривых, хромых и горбатых. Кроме того, я лично ни разу не сталкивался с каким-либо подобным случаем. Но все дело в том, что факт остается фактом – среди членов ЦК и Правительства СССР действительно было очень много лиц, женатых на еврейках. Непропорционально много. Почему?

Писатель В. Похлебкин в статье, описывающей гастрономические вкусы Л.И. Брежнева, тоже задумался над вопросом еврейских жен у госэлиты СССР (у Брежнева жена была еврейкой). Но пришел к совершенно глупому выводу: дескать, еврейки – лучшие поварихи и за это на них и женились оголодавшие перспективные партаппаратчики.218 Видимо, Похлебкин, который эту статью писал уже в старости, совершенно забыл, что когда в молодости женятся, то думают не о еде, а совершенно о другом.

Между тем на этот вопрос не сложно ответить, если учесть наши предыдущие рассуждения. В 30-40-х годах молодые люди из рабочих и крестьян, особенно окончившие вузы, делали стремительную карьеру и партийную, и государственную. Становясь секретарями райкомов и директорами растущих как грибы предприятий, они, не успев жениться, попадали в ситуацию, когда им становилось негде знакомиться с девушками.

А в СССР, кроме евреев, все национальности не гнушались производительным трудом, который, кстати, был и более высокооплачиваемый, чем конторский труд. Девушки любых национальностей легко становились и трактористками, и ткачихами. И только евреи сторонились и презирали такую работу, как ни старались их к ней привлечь и коммунисты, и сионисты.

В результате девушки всех национальностей работали и на полях, и на заводах, а конторы постепенно заполнялись еврейками – машинистками, секретарями, библиотекарями, архивистами, делопроизводителями и т.д. И это был круг, в котором легально вращался партаппарат и на котором он, не имея никого другого, женился. Поэтому, хотя факт наличия "института еврейских жен" следует признать, но я не вижу здесь какого-либо особо изощренного еврейского коварства. Обычное житейское дело, хотя и связанное с особенностями еврейского менталитета.

Пойдем далее. Кончилась война, нагрузки на партаппарат резко упали (вспомним, как Суслов на работе читал художественную литературу), в голове номенклатуры появились мысли о бабах, а вместе с ними и желание "оттянуться". А где?

Хорошо работяге – кого сгреб, того и… полюбил. А секретарю обкома, а инструктору ЦК? Им, чтобы отправиться на такое мероприятие, нужна легенда не только для жены, но и для всевидящего ока интригующих коллег.

Правда, куда им отправляться, они знали.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
1505   0   0   0

Евреи: коммунисты, сионисты и жиды

Евреи: коммунисты, сионисты и жиды

Специально о евреях, как и ни о какой другой национальности, писать не хотелось бы, но придется, так как наше расследование мотивов убийства Сталина и Берия в конце концов упрется именно в евреев.

В это время произошел их резкий раскол на три части: на оставшуюся ожидовленной часть, которая, как обычно, ловила момент половчее устроиться на шее общества; на евреев коммунистических убеждений и на сионистов. Последние две категории нельзя считать жидами, невзирая даже на то, что сионисты свою базу имели в жидах и в иудейской религии. Все же у настоящих сионистов (а не у паразитов этой идеи) была Цель (как бы мы к ней ни относились) – государство Израиль. Для евреев-коммунистов жидовство, конечно, базой не являлось, но зато они опирались на единомышленников всех национальностей. Имея это преимущество, евреи-коммунисты как могли прижали еврейское жидовье (как прижать тех, кто, не имея чести, моментально приспосабливается к каким угодно обстоятельствам?) и разгромили своих конкурентов-сионистов. К началу 30-х годов ОГПУ в основном силами своих еврейских сотрудников разгромило все сионистские организации на территории СССР, пересажав или выгнав из страны их активистов. В противовес жидам, ненавидящим любые виды производительного труда, евреи-коммунисты начали такой труд осваивать – в эти годы стали образовываться даже еврейские колхозы, возможно, в противовес еврейским киббуцам Палестины.

Надо сказать, что это была лишь реакция большевиков на действия сионистов. Уже через день после захвата большевиками власти в России Сионистская организация России призвала своих сторонников бороться с "узурпаторами". В это время один из лидеров сионистов крайне фашистского толка В. Жаботинский формировал в Англии первое еврейское воинское соединение – Еврейский легион. Поэтому не удивляет, что уже весной 1918 г. подразделения этого легиона высадились вместе с англичанами в Архангельске для борьбы с большевиками. Но идейно перебороть коммунистов сионисты не могли. В 1930 г. лидеры партии "Поалей Цион" в России коллективно запросились принять их в ВКП(б), а это была старейшая сионистская партия, объединявшая евреев Польши, Австрии, США и других стран.

Такое положение в еврейской среде СССР вызвало ненависть к ней у сионистов. Тем более что "…еврейская колонизация Палестины вследствие обострения экономических и национальных проблем в этом регионе заметно пробуксовывала. По темпам она в четыре раза отставала от еврейского землеустройства в России. Дело дошло до того, что в 1927 г. реэмиграция из Палестины превысила иммиграцию на 87%. 16 мая 1926 г. в Яффе бывшие российские подданные даже организовали некий "Союз возвращения на родину". И хотя 3 января 1927 г. комиссия Совета Труда и Обороны СССР приняла постановление, в котором "содействие массовой эмиграции евреев из Палестины" было признано нецелесообразным, тем не менее, например, в следующем году группе в 100 человек удалось переселиться оттуда в Крым и создать там коммуну "Воля нова".

Поскольку враг моего врага – мой друг, то естественно, что сионисты бросились заключать союз с Гитлером. В те годы поэт и видный сионист Бялик писал, что "гитлеризм является спасением, а большевизм – проклятием еврейского народа".95

Для сионистов евреи СССР стали врагами. А это, в свою очередь, предопределило и особую жестокость к советским евреям союзника сионистов – Гитлера. Сейчас вопрос об этом замалчивается, а во всей Европе преследуются тюремным заключением историки, которые пытаются разобраться в вопросе уничтожения гитлеровцами евреев в так называемом "холокосте". Но уже и так видно, что, в двух словах, реальность такова.

К концу 30-х Гитлер договорился с сионистами об освобождении от англичан Палестины и об организации в Палестине государства Израиль. Гитлер также должен был переселить евреев Польши и других стран Западной Европы в это еврейское государство. Именно для этого евреев Западной Европы сначала концентрировали в гетто, а затем, в связи с нехваткой рабочих рук, перевели в трудовые лагеря и заставили работать (евреи Освенцима, к примеру, производили синтетический каучук, бензин) в ожидании того часа, когда Африканский корпус немцев под командованием Роммеля освободит Палестину от препятствовавших образованию Израиля англичан.

Поскольку этот момент истории наиболее извращен, то на нем придется остановиться подробнее. Ведь сегодня неподготовленный читатель если что-то и слышал о взаимоотношениях Гитлера и евреев, так это только то, что гитлеровцы, дескать, отравили газом и сожгли в печах 6 млн. евреев. Правда, уже после такой информации читатель способен задаться вопросом: "А почему тогда евреи не сопротивлялись, не воевали с Гитлером?" Ведь за всю войну ни в Европе, ни в мире не было ни единого еврейского партизанского антинемецкого отряда, ни единой акции сопротивления якобы уничтожаемых евреев. Восстание в Варшавском гетто весной 1943 г. организовали коммунисты в плане их борьбы с нацистами, и только после войны сионисты и еврейские жиды повернули дело так, что вроде это восстание было чисто еврейским, национальным. Дело дошло до того, что во время празднования 50-й годовщины этого восстания в Польше Израиль потребовал у Леха Валенсы не давать слова единственному из уцелевших руководителей этого восстания Мареку Эдельману, чтобы тот не рассказал, кем были восставшие.211

Ну что же, скажете вы, просто евреи такие мирные люди, у них не было никаких организаций, которые могли бы сплотить евреев Европы на борьбу с нацизмом. А вот это как раз не так. В то время в Европе не было нации, которая была бы столь пронизана различными военизированными организациями, как евреи.

15 июня 1941 г. Третье Управление НКГБ СССР53 подготовило справку о разработке еврейского националистического подполья, которое досталось СССР вместе с присоединенными от Польши областями, с Бессарабией и Прибалтикой.212 На тот момент НКГБ для удобства и точности даже разделило это подполье на три части. Сионисты "левого" направления имели подпольные организации "Гордония", "Гашомер Гацоир" и "Гехолуз". Общие сионисты (огульные) были объединены в организации "Аниба" и упомянутую "Гехолуз". А крайне расистски и нацистски настроенные евреи были объединены в организации, созданные выходцем из Одессы Владимиром Жаботинским – "Бейтар", "Брит-Ахаяль" и "Галия". Кстати, боевики Жаботинского настолько ценили свое единство с Гитлером, что в Палестине у них даже форма была, как у гитлеровских штурмовых отрядов – коричневые рубашки.213

НКГБ сообщал, что по мере разгрома этого подполья ему доставались подпольные радиостанции, подпольные типографии, причем высокого класса, поскольку в Вильнюсе такая типография "изготовляла фиктивные документы", а нашли также "гранаты и взрывчатку".210 И это подполье за всю войну не сделало ни единого выстрела по гитлеровцам, не выпустило против них ни одной листовки!

Вы можете сказать, что такого не может быть, что Гитлер антисемит и поэтому он ну никак не мог заключить союз с еврейскими организациями. Действительно, и Гитлер расист, и сионисты расисты. И в одной стране они технически не могли ужиться. Но вся суть в том, что сионисты и не планировали жить вместе с немцами, они хотели собрать всех евреев у горы Сион в Палестине и образовать свое собственное государство – Израиль. Этому препятствовали два обстоятельства: несогласие с этим англичан, управлявших Палестиной, и нежелание еврейских жидов бросать свой гешефт в других странах и ехать в Палестину для занятия черной работой. Таким образом, интересы Гитлера и сионистов совпали: он хотел избавиться от евреев, а сионистам эти евреи нужны были в Палестине. И именно для этого, повторяю, а не для уничтожения гитлеровцы и собирали европейских евреев в концентрационных лагерях: после захвата немцами Палестины, они бы их туда переместили без их желания и централизованно. Это и есть "окончательное решение еврейского вопроса" – термин, который нынче все выдают за якобы план уничтожения всех евреев. А как их уничтожишь? Ведь они жили во всем мире – в местах недоступных Гитлеру!

О целях, с которыми сионисты заключили союз с Гитлером, как только тот пришел к власти, говорят члены разгромленного Ельциным после 1991 г. Советского антисионистского комитета Г.Л. Бондаревский и С.Л. Зивс.

Г.Л. Бондаревский: "Первая цель – это установление контроля над евреями Германии, численность которых достигала 500 тысяч. Дело в том, что до прихода Гитлера к власти сионистов поддерживали не более 3% евреев. В результате сговора сионистов и нацистов к середине 30-х годов все несионистские еврейские организации Германии были разгромлены. Оставался лишь "Сионистский союз Германии", который был реорганизован в "Имперский союз евреев Германии".

Запретили все еврейские газеты и журналы, за исключением сионистской "Юдише рундшау", той самой газеты, которая назвала день 1 апреля 1933 г., когда кровавые погромы прокатились по всей стране, "днем еврейского пробуждения и еврейского ренессанса".

Вторая цель – это вывоз капиталов крупной еврейской буржуазии Германии и их инвестирование в сионистские предприятия Палестины. В июне 1933 г. между англо-палестинским банком, фактически принадлежащим Еврейскому агентству, и нацистским министерством экономики было заключено секретное соглашение, зашифрованное сионистами древнееврейским словом "хаавара" (сделка).

В нашем распоряжении имеется его полный текст. Выезжающие в Палестину лица вносили деньги на специальный счет в двух германских банках. На эти суммы в Палестину, а затем и в другие страны Ближнего и Среднего Востока экспортировались немецкие товары. Часть вырученных денег вручалась прибывшим в Палестину иммигрантам из Германии, а около 50% присваивали нацисты. За 5 лет (1933-1938 гг.) сионистам удалось перекачать в Палестину свыше 40 млн. долл. (огромная сумма по тем временам), что составляло тогда около 60% всех инвестиций в Палестину. Так при содействии нацистской Германии (заработавшей на этой операции около 50 млн. долл.) закладывался экономический фундамент будущего Израиля.

Третья цель, которую преследовали сионисты, идя на сговор с нацистской Германией, заключалась в том, чтобы максимально использовать расистскую политику нацистов для организации широкомасштабной эмиграции в Палестину. Для этого было заключено несколько специальных секретных соглашений с ведомством Гиммлера. На их основе осуществлялся отбор эмигрантов, проводилась систематическая идеологическая обработка молодежи и также при содействии и гестапо осуществлялась и военно-спортивная подготовка в специальных лагерях.

Правители фашистской Германии всемерно поощряли колонизационные планы сионистов. В 1934 г. руководитель еврейского отдела службы безопасности СС барон фон Мильденштайн был гостем сионистских организаций Палестины. В сентябре-октябре 1934 г. ведущий орган нацистской пропаганды "Дер Ангрифф", которым руководил лично Геббельс, опубликовал серию из 12 статей Мильденштайна, всемерно восхвалявшую колонизационное предприятие сионистов. В память о пребывании руководителя еврейского отдела СС в Палестине Геббельс велел отчеканить медаль, на одной стороне которой было изображение свастики, на другой – шестиконечной звезды…"

С.Л. Зивс: "Вот документы, подтверждающие прямое сотрудничество сионистских организаций с гестапо. Хочу обратить внимание прежде всего на два из них. Первый представляет собой отчет о контактах чинов гестапо с командированным в Берлин из Палестины уполномоченным диверсионно-разведывательской организации сионистов "Хагана" Ф. Полкесом.

Кстати говоря, в руководстве этой организации в то время находился Леви Эшкол (Школьник-Эшкол), который до того в течение трех лет работал в "Палестинском офисе" в Берлине, а впоследствии стал премьер-министром Израиля и в этом качестве пребывал во время израильской агрессии 1967 г.

По оценке гестапо, реальность сотрудничества с сионистами обеспечивалась идеологической платформой последних.

В гестаповском отчете особо выделяются два момента, идейно роднящие сионистов с нацистами: во-первых, – крайний национал-шовинизм, во-вторых, – откровенный антикоммунизм. Этих двух моментов было достаточно для заключения грязной и циничной сделки о сотрудничестве.

Второй документ – подробный машинописный текст отчета о поездке А. Эйхмана 54 и Г. Хагена в Палестину для углубления связей с представителем "Хаганы" Полкесом.

Оба документа имеются в распоряжении Антисионистского комитета.

Отчет о поездке Эйхмана и Хагена содержит многие подробности, связанные с углублением "рабочих контактов" с сионистами во время приезда А. Эйхмана и его коллеги Г. Хагена в октябре 1937 г. под видом журналистов в Палестину. 2 октября Эйхман и Хаген прибыли на борту теплохода "Романия" в Хайфу. 10 и 11 октября Эйхман провел переговоры с Ф. Полкесом в Каире, место встречи – кафе "Гроппи".

В гестаповском отчете воспроизведены, в частности, заявления Полкеса: "Еврейские националистические круги крайне довольны радикальной политикой Германии".

Следует обратить внимание на одну характерную деталь в гестаповском отчете. Дело в том, что Эйхман и Хаген в нем зафиксировали, что в соответствии с договоренностью Полкес передал им обещанную ранее разведывательную информацию.

Представитель сионистской организации, добиваясь поддержки нацистами планов создания сионистского государства, среди прочего обязывался также поставлять им любую информацию о действиях еврейских организаций в различных странах, направленных против нацистов. Здесь проявился еще один аспект перманентного предательства сионистами интересов еврейских масс…"214

Но вот 3 сентября 1939 г. англичане и французы объявили войну Германии после того, как Германия напала на Польшу – государство с 3 млн. евреев, будущих переселенцев в Палестину. В 1940 г. Германия молниеносно громит Францию, но вместо высадки на Британские острова, что было бы логично, Гитлер посылает танковую армию генерала Роммеля воевать в Африку. Цель очевидна – Палестина. Только в 1943 г. англичане с помощью американцев сумели совладать с Роммелем, а до этого момента захват немцами Палестины был реальностью. Да, собственно, и не американцы в этой победе все определили, а все те же наши отцы и деды. Фельдмаршал Кейтель писал: "Одной из самых больших возможностей, которую мы упустили, был Эль-Аламейн. (Решающая битва между немцами и англичанами у селения Эль-Аламейн в Египте. – Ю.М.) Требовалось совсем немного, чтобы захватить Александрию, и прорваться к Суэцкому каналу и в Палестину. Но как раз тогда мы не были достаточно сильны на этом направлении из-за расположения наших сил и, в первую очередь, из-за войны с Россией".215

И вот тут в спину англичанам из Палестины ударили еврейские партизанские отряды. Причем действовали они в сговоре с немцами. Дадим еще раз слово Антисионистскому комитету СССР.

Г.Л. Бондаревский. "В годы Второй мировой войны на территории Палестины действовало несколько сионистских военных и военно-террористических организаций. Представители главной из них – "Хаганы" – установили контакт с Эйхманом и другими членами СС еще в 1937 г.

Другая организация – "Иргун цваи леуми" ("Национальная военная организация"), руководителями которой в годы Второй мировой войны были Абрам Штерн, Менахем Бегин и Ицхак Изертинский (известный сегодня как Ицхак Шамир), стала проявлять интерес к военным связям с нацистами в середине 1940 г. Сторонники ориентации на "фашистскую ось" во главе со Штерном – в дальнейшем главой пресловутой отколовшейся от "Иргуна" "банды Штерна" – направили осенью 1940 г. предложение итальянским фашистам о сотрудничестве, рекомендуя скорейшее вступление фашистской армии в Палестину.

Недовольный медлительностью итальянцев, Штерн сделал попытку заключить далеко идущее военно-политическое соглашение с нацистами, которые поздней осенью 1940 г. создали по линии абвера крупный военно-политический центр "Военная организация Ближний Восток" со штаб-квартирой в Анкаре и ответвлениями в Бейруте и Дамаске. В январе 1941 г. в Бейрут с целью вербовки агентуры для этой организации прибыли из Берлина офицер абвера Р. Розен и руководитель ближневосточного отдела нацистского МИД Отто фон Гентиг. Это тот самый Гентиг, который еще в годы Первой мировой войны вместе с Нидермайером возглавлял крупную военно-шпионскую миссию в Кабуле, он был хорошо известен своими связями с сионистами. Как отмечает в своих "Военных мемуарах" генерал де Голль, появление Розена и особенно Гентига в Бейруте привлекло внимание союзников.

Вот поразительный документ, озаглавленный "Предложение "Иргун цваи леуми" относительно разрешения еврейского вопроса в Европе и ее участия в войне на стороне Германии". Копия этого документа была обнаружена после войны в архивах германского посольства в Анкаре – в фондах военно-морского атташе, возглавлявшего созданную адмиралом Канарисом "Военную организацию Ближний Восток".

Поскольку сионистская пропаганда делала попытку поставить под сомнение его подлинность, хотел бы подчеркнуть, что о нем упоминает в своих мемуарах "Моя жизнь – служебная командировка" гитлеровский дипломат Отто фон Гентиг.

Обратимся непосредственно к документу: "Национальная военная организация" (НВО) (т.е. "Иргун"), которой хорошо известна добрая воля правительства германского рейха и его властей по отношению к сионистской деятельности внутри Германии и сионистским планам эмиграции, полагает, что:

1. Установление нового порядка в Европе, в соответствии с его германской концепцией, и осуществление подлинных национальных чаяний еврейского народа в том виде, в котором их воплощает собой НВО, могут соответствовать общим интересам обеих сторон.

2. Создание еврейского государства на национальной и тоталитарной основе, связанного с германским рейхом соответствующим договором, отвечало бы интересам сохранения и укрепления будущей германской позиции силы на Ближнем Востоке. Исходя из этих соображений... НВО в Палестине выражает готовность принять активное участие в войне на стороне Германии".

…Бегин, возглавивший в 1943 г. "Иргун", и Шамир, ставший во главе ЛЕХИ, продолжали осуществлять свою военно-террористическую политику в Палестине, невзирая на то, что это объективно ослабляло союзников по антигитлеровской коалиции и, следовательно, было на руку нацистам. В августе 1944 г. по приказу Бегина был взорван в Иерусалиме отель "Царь Давид". В результате 91 человек был убит, 45 ранены, в том числе женщины и дети. В ноябре 1944 г. по приказу Шамира был убит в Каире лорд Мойн – британский министр-резидент на Ближнем Востоке. Этот террористический акт вызвал восторг в стане нацистов, о чем красноречиво свидетельствует обнаруженный в архиве гестапо секретный документ, копию которого я держу в руках. Это информационный циркуляр шефа полиции и СД за номером УП В-2-No.29/43g-No.32".214

Примерно то же вынужден свидетельствовать и апологет сионизма В. Лакер, единственно, он добавляет, что "Иргун" непрерывно нападал на британские полицейские участки, пытался убить и английского верховного комиссара в Палестине сэра Г. Макмайкла, но лишь тяжело ранил его адъютанта.211 Положение для англичан сложилось настолько тяжелым, что когда в апреле 1941 г. в Ираке вспыхнуло спровоцированное немцами антибританское восстание, то англичане не решились для его подавления взять войска из Палестины. У. Черчилль пояснял: "Их уход опасно ослабил бы Палестину, где уже делались попытки разжечь мятеж".139

Конечно, англичане тоже не вчера родились: они арестовывали и высылали из Палестины боевиков "Хаганы" и "Иргуна", непрерывно вели поиск оружия и боеприпасов. (Телохранитель первого премьер-министра Израиля Бен-Гуриона получил 7 лет за два найденных у него патрона). Они блокировали Палестину, не давая пополнить ряды мятежников гитлеровскими еврейскими "переселенцами". Корабли с ними они разворачивали на остров Маврикий.213

И в Европе евреи-пособники Гитлера не сидели сложа руки, причем их рвение было таково, что немцы их даже останавливали. Вот А. Эйхман вспоминает о своей служебной встрече по приказу шефа гестапо Мюллера с шефом разведслужбы Германии (Абвера) адмиралом Канарисом. (Эйхман относит эту встречу к периоду между 1942-1944 гг.).

"Поводом для этой встречи послужило недовольство канцелярии фюрера, поскольку разведка собиралась, по мнению канцелярии, в слишком большом объеме вывезти евреев за границу для последующего использования их в шпионских целях.

…Я также высказал Канарису определенное недоумение по поводу того, что его ведомство слишком часто прибегает к услугам находящихся в Германии или на оккупированных территориях евреев в качестве тайных агентов. Канарис удивился по этому поводу и пообещал проконтролировать этот вопрос; так как, разумеется, еврей не является надежным человеком в посредничестве для получения национал-социалистической Германией важной информации, на основании которой мы принимали бы решения, имеющие в дальнейшем огромное значение. После этой беседы практически ничего не изменилось, только теперь служба абвера должна была подавать заявки на освобождение евреев, готовящихся для работы за границей, в местные полицейские участки".216

Мне могут сказать, что не стоит на этом акцентировать внимание, дескать, были и у евреев отщепенцы, а у кого их нет? Вон и у русских был свой генерал Власов. Но дело в том, что генерала Власова, да и остальных, после войны повесили, это же сделали по отношению к пособникам Гитлера и в остальных странах Европы и мира. И только у евреев пособники Гитлера остались уважаемыми людьми и национальными героями. Леви Эшкол, Ицхак Шамир, Менахем Бегин стали в Израиле премьер-министрами, арестованный англичанами в 1943 г. Моше Даян213 – главнокомандующим. Боевик Штерн не стал премьер-министром только потому, что его пристрелили англичане в 1942 г. Но зато он герой Израиля и в его честь была выпущена почтовая марка… И по-своему сионисты правы – это ведь действительно были ветераны войны. Правда, на стороне Гитлера.

Сговор нацистов с сионистами не защищал советских евреев, поскольку они были врагами сионизма. Это и предопределило, что на территории СССР евреи действительно уничтожались и в основном холуями Гитлера – литовцами, латышами и пр. Сионисты имели двойную выгоду – уничтожали политических противников чужими руками и распространяли сведения о массовых казнях как образцах жестокости коренных народов к евреям как таковым. Это заставляло часть евреев примыкать к сионистам, а еврейских жидов заставляло помогать сионистам "на всякий случай".

Еще раз дадим слово Антисионистскому комитету СССР.

С.Л. Зивс: "Советское правительство в начале 1942 г. довело до сведения мировой общественности факты о зверствах, и, в частности, о масштабах и характере геноцида в отношении еврейского населения.

Впервые в официальном правительственном документе-ноте НКИД СССР "О повсеместных грабежах, разорении населения и чудовищных зверствах германских властей на захваченных ими советских территориях" от 6 января 1942 г. сообщалось о случаях "зверского насилия и массовых убийств". Мир узнал о "страшной резне и погромах, учиненных в Киеве немецкими захватчиками". Наряду с деталями о трагедии, имевшей место в Киеве, в ноте говорится и о других кошмарных по изуверству массовых убийствах безоружных и беззащитных евреев.

Всемирная сионистская организация немедленно отреагировала на этот документ, объявив его... "большевистской пропагандой"!

27 апреля 1942 г. НКИД СССР вновь обнародовал ноту, в которой приводились многочисленные факты зверств. Фактический материал позволил нашему правительству прийти к выводу, что "расправы гитлеровцев над мирным советским населением затмили самые кровавые страницы истории человечества".

А сионистские лидеры от имени своих организаций продолжали делать заявления, фактически отрицающие достоверность информации о гитлеровском геноциде. Сокрытие правды объективно было на руку гитлеровцам.

В заявлениях так называемого "Еврейского агентства" от 7 июля и 28 сентября 1942 г. сведения, разоблачающие кровавые злодеяния, по-прежнему назывались "неправдоподобными вымыслами".

Впоследствии уничтожение немцами по сговору с сионистами (а часто и при их непосредственном участии) советских евреев было представлено так, что немцы якобы уничтожали всех евреев как таковых. Теперь каждый еврей, включая и гитлеровских пособников, автоматически становился "антифашистом", а всякий, кто попытался бы прижать еврейских жидов в их стремлении к паразитированию, немедленно попадал в класс антисемитов и пособников Гитлера.

Это надо учитывать, чтобы понять, почему в СССР и во всем мире именно еврейские жиды стали в авангарде всего жидовства.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
512   0   0   0

Ожидовленное дворянство

Ожидовленное дворянство

Смысл существования дворянства в вооруженной защите Отечества. Дворяне – солдаты, а царь – их генерал. В старые времена, чтобы содержать одного человека, который из-за занятости не способен прокормить себя непосредственной работой в сельском хозяйстве, нужно было не менее 10 крестьянских дворов. Из-за низкой производительности труда в суровых условиях России именно такое количество людей давали добавочный продукт, которого хватало на еду, одежду и оружие одного воина. Поэтому князья, а затем цари закрепляли за воинами землю и дворы с крестьянами. Это имело смысл: просто наемник, если платить ему только деньги, испытывал любовь только к деньгам и мог переметнуться к любому, кто эти деньги мог заплатить в большем количестве. Русский дворянин защищал не просто государство, а и свою землю со своими крестьянами. За заслуги князь или царь закреплял за отличившимся много земли и крестьян, но тогда на войну такой дворянин шел с собственным отрядом бойцов.

Если же дворянин по любым причинам прекращал службу, то у него изымались и земля, и крепостные. Если дети умершего дворянина к 15 годам не становились в строй, у них отбиралось имение отца. Иногда из-за страха перед ратной службой дети дворянские записывались в другие сословия, скажем, в купцы, и у них отбиралась земля и крепостные. Звучит парадоксально, но в допетровские времена существовали царские указы, запрещавшие дворянам переходить... в холопы, т.е. в крепостные. Впоследствии бедные дворяне часто не имели ни земли, ни крепостных, но до самой отмены крепостного права в 1861 г. никто, кроме них, не имел права их иметь.

На начало XVIII в. армия России составляла примерно 200 тыс. человек при 3-5 тыс. офицеров. Четверть этой армии, т.е. более 50 тыс. человек, были дворянами, остальные – рекруты из крестьян и других сословий. Еще во времена Суворова служба потомственного дворянина до самой старости рядовым или сержантом была обычным делом, а если дворянин был неграмотным, то и обязательным.

Но придурок-царь Петр III, решивший взять себе за образец "цивилизованные" страны Европы, в 1762 г. освободил дворян от службы России. Беспрецедентный случай – ожидовление сословия произошло насильно – сверху. Теперь русский дворянин неизвестно за что имел крепостных и землю (титулованные дворяне – князья – имели их очень много), но мог не служить! Брал, но мог не давать!

Процесс ожидовления, к чести дворян, шел не очень быстро, и тем не менее к началу ХХ в. дело дошло до того, что даже в офицерском корпусе русской армии потомственных дворян осталось чуть более трети. Поэтому на дворян была распространена воинская повинность, что было позором, если учесть, кто такой дворянин изначально, и тем не менее к началу Первой мировой войны (1914 г.) из 48 тыс. офицеров и генералов русской армии потомственные дворяне составили всего около 51%. Обратите внимание: в 1700 г. в армии было 50 тыс. дворян, в 1914 г. не было и 25 тыс.170

При этом в России на 1914 г. было 1,5% или почти 2,5 млн. дворян, т.е. не менее 250 тыс. призывного контингента. И эти дворяне не способны были укомплектовать 50 тыс. офицерских должностей!

Еще. По реформе 1861 г. дворянам оставили в собственность 80 млн. десятин земли. Многие дворяне эту землю профукали, к 1913 г. во владении дворян осталось всего 50 млн. десятин и 55 тыс. поместий.208 Уже и земли дворяне не имели, а служить России не желали! И, естественно, не желали служить России те, кто землю и собственность имел.

Так, к примеру, на 1903 г. из элиты сухопутных войск – из 159 генерал-майоров Генерального штаба – только 13 имели земельную собственность и 4 человека – собственные дома. Остальные имели только жалованье. На 2696 полковников русской армии приходилось всего 24 князя и 11 графов; на 1392 генерала – 25 князей и 23 графа, т.е. в армии уровень титулованной, самой богатой части дворянства продолжал неуклонно падать (среди полковников чинов титулованной знати меньше, чем среди генералов). При этом титулованное дворянство имело в армии неофициальное преимущество – в среднем на 3 года раньше повышалось в чинах.170

Война, в которую вступила Россия в 1914 г., никаких патриотических чувств в массе ожидовленного дворянства не подняла: не задела она ни чувства совести, ни чувства ответственности. (Как не задел никаких чувств развал СССР в массе т.н. "коммунистов"). Жидам подобные чувства не ведомы. К началу 1917 г. в армии было 115 тыс. офицеров – количество, которое без труда и несколько раз могло укомплектовать 2,5-миллионное российское дворянство. Тем не менее к этому году, к примеру, в Иркутском военном училище из 279 юнкеров было всего 17 детей дворянских. Если скажете, что в Сибири дворян было мало, то вот данные по Владимирскому военному училищу: из 314 юнкеров 25 детей дворянских. На фронте производили в прапорщики из солдат: 80% прапорщиков – крестьяне, 4% – дворяне.170 Вот и найдите в этих цифрах тех самых пресловутых поручиков голицыных и корнетов оболенских, о которых поется в белогвардейской песне.

Вы можете сказать, что наши старинные дворянские роды были большими гуманистами и интеллигентами, крови не любили и по большей части употребляли себя в гражданской службе Отечеству, раз царь Петр I предусмотрел и такую их службу. А как же! Разогнались они!

Вот, к примеру, календарь-альманах "Царь колокол" на 1913 г., в нем справочные данные об императорской фамилии Романовых и о Главном управлении России.208 Всего в справочнике указано (кроме царя) 275 главных лиц этого Управления – министры, начальники департаментов, командующие округами, флотами, губернаторы, градоначальники, послы и т.д. Среди них титулованных дворян всего 34 человека: по одному князю из родов Кочубеев, Львовых, Оболенских, Горчаковых и Мосальских; 8 графов – по одному из родов Голенищевых-Кутузовых, Воронцовых-Дашковых, Мусиных-Пушкиных, двое из рода Татищевых и двое из рода Игнатьевых. Итого – 13 человек. Вы спросите – а кто же остальные титулованные дворяне, недостающие до числа в 34 человека? А остальные – это немецкие, французские и прочие бароны и графы – от барона Таубе до графа Бреведон де ла Гарди. А всего иностранцев 74 человека из 275 человек Главного управления России – 27%.

Можно сказать, что вот, дескать, сегодня евреи власть в России обсели, а тогда, дескать, немцы. Это не так, это другой случай. Говорить о засилии немцев можно было бы только в том случае, если бы все остальные должности Главного управления были переполнены князьями Долгорукими, Трубецкими, Щербатовыми, Новосильцевыми и т.д. и т.п. Но ведь этих ожидовленных дворян не было ни в губернаторах, ни в послах. Им на шее крестьян было очень хорошо, и не желали они России служить. Вот вместо них немцев и нанимали. Дворяне Россию обжирали, а служили ей немцы и те дворяне из русских, кто дворянство недавно выслужил, таких было полно и в Главном Управлении – всяких кияшко, галкиных, хвостовых, озеровых и прочих сидоровых.

И пример российскому дворянству в его ожидовлении подавал, как и полагается, самый главный дворянский род России – Романовы.

В семье Романовых было на 1913 г. 32 человека мужского пола, из которых около 20 – цветущего, продуктивного возраста. Честно служил только двоюродный дядя царя – великий князь Николай Николаевич. Он был главнокомандующим войсками гвардии и Петербургского военного округа, честно и не без талантов отвоевал всю войну. Еще один великий князь – Константин Константинович – имел халявную должность Генерал-инспектора военно-учебных заведений, при том, что этими заведениями руководило Главное управление под начальством генерала от инфантерии А.Ф. Забелина. Наследник Алексей числился атаманом всех казачьих войск. И все. Остальные Романовы ни в губернаторах, ни в командующих, ни в министрах, ни в послах не замечены. Где-то кем-то числились и были довольны.

Были довольны потому, что доход семьи Романовых складывался из доходов от эксплуатации почти 8 млн. десятин русской земли. Что это за количество, поясню таким сравнением. Самыми богатыми землепашцами России были казаки, их числилось в России 2,3% (около 3,8 млн. человек). За всеми казаками России числилось 3,5 млн. десятин войсковых земель. А за семьей Романовых – почти 8 млн. десятин!208 Могли Романовы взамен этих взятых у России богатств что-то ей дать? Да, но это было бы не по-жидовски. По-жидовски – брать и ничего взамен не давать! Так Романовы и жили. И глядя на них, так жило ожидовленное дворянство.

Я уже упоминал о воспоминаниях князя С.Е. Трубецкого "Минувшее". Вот как князь описывает то, что их жидовской семье удавалось урвать от России:

"Оба мои деда, особенно Щербатов, любили покушать, отец же и мать относились к еде весьма равнодушно (особенно Мама), но, конечно, считали естественным, чтобы еда была очень хорошая. Несмотря на нашу "скромность" в еде, иметь кухарку, а не повара даже на ум не приходило, а повару был нужен еще помощник, а еще на кухне считалась необходимой специальная судомойка. Все это на семью из четырех человек (потом – пять, когда родилась сестра Соня). Еще была многочисленная прислуга, штат которой, искренно, казался нам очень скромным по сравнению, например, с большим штатом людей у Дедушки Щербатова. Дедушка же рассказывал, что штат прислуги у их родителей (моих предков) был неизмеримо больше, чем у них. Так шло упрощение быта наших семей, из поколения в поколение, еще до всяких революций…"

Даже выкинутый из России в эмиграцию, Трубецкой в жидовской наглости полагает, что то, что им на четырех человек готовили еду всего лишь повар с помощником и посудомойкой, это такое демократическое "упрощение быта", что Россия князьям Трубецким (мать его из рода князей Щербатовых) должна быть век за это благодарна.

Еще цитата: "Вина Папа пил очень мало, что не мешало все же, при всей скромности нашего погреба, выписывать из Германии бочонками любимый Папа Рейнвейн, а специально для Дедушки держать какую-то замечательную мадеру. При званых обедах подавать за столом русское вино казалось тогда неприличным, для них было совершенно необходимо бордо – красное и белое – и, надо сказать, что такого Сотерна, или Икема, который я пил у нас и у других в России, во Франции мне пить не приходилось. У нас были отличные наливки, запеканки и фруктовые ликеры домашнего изделия, но на обедах с гостями эти напитки не подавались, не говоря уже о разных квасах – хлебном, сухарном, клюквенном, яблочном, и водичках – черносмородиновой и др. Все это подавалось только за нашим обычным столом. Водки у нас в доме почти не употребляли, а мы с братом до самой Мировой войны ее совсем не пили (не считая иногда зубровки)".

Что же взамен давали России князья Трубецкие? Дед Трубецкого еще помнил, что в молодости он служил адъютантом главнокомандующего под Севастополем. Но отец Трубецкого уже вольный философ. И сам Трубецкой отслушал курс Московского университета на историко-филологическом факультете. Брат его тоже окончил филологический. Поскольку слово "чиновник" Трубецкой считал уничижительным, то после получения диплома он несколько лет до Первой мировой войны ошивался за границей, посещая памятные и злачные места по всей Европе.

С началом войны "закосил" от армии, сославшись на плохое зрение (на данных в книге фото его нигде нет в очках), устроился в "Союз земств и городов" (видимо, для того, чтобы во время войны носить хоть какую-то форму) и поставлял в армию кожу на подошвы, лопаты и т.п. И вся его родня была такая. Когда уже в 1917 г., после Февральской революции, катастрофически не хватало мужиков ни на фронте, ни на селе, у его тетки, княгини Новосильцевой, мобилизовали официантов. И тетка подала заявление в суд с возмущенными словами: "Дело дошло до того, что нам за столом подавала женская прислуга!" И плевать было этой жидовке и на войну, и на Россию, главное – чтобы за столом ей мужчины прислуживали!

В своем жидовском праве паразитировать Трубецкой совершенно откровенен. Он, к примеру, пишет:

"А уж, кажется, в "недемократичности" нашу армию последнего периода упрекнуть было невозможно! Скорее – наоборот. Высший командный состав армии был обычно скромного, а часто – очень скромного происхождения. Чего, кажется, скромнее происхождение, например, генералов Алексеева и Иванова, занимавших в нашей армии самые высшие посты. И это было не исключение, а скорее правило. Например, можно отметить, что за время Мировой войны ни один Главнокомандующий или Командующий армией не носил громкой, тем более титулованной русской фамилии! Люди с такими именами сражались на куда менее видных постах. И это нельзя назвать неожиданным для тех, кто следил за эволюцией в отношении к военной службе среди нашей аристократии и высшего дворянства. Среди этого слоя общества, тоже за последний период русской истории, начался какой-то отход от армии, при этом менее понятный, чем в рядах интеллигенции. Вот пример из истории нашей собственной семьи, но типичный для многих. Поколения три тому назад все наши предки были военными, а в следующих поколениях военных, наоборот, было очень мало. При этом "интеллигентского" отталкивания от армии у нас не было. Как сейчас помню ответ моего отца – это было в мои студенческие годы – на уговоры войти в какое-то пацифистское "Общество мира". "Я признаю в России только одно "Общество мира", – ответил мой отец, – русскую армию!" Характерно, что у меня, как со стороны отца, так и со стороны матери, оба прадеда были полные генералы, деды, служившие в гвардии, ушли в отставку еще в обер-офицерских чинах, мой отец только отбыл воинскую повинность и, единственный из четырех сыновей деда, был офицером запаса…"23

Как вам нравится этот бывший князь, а теперь "интеллигент"? Ведь это позор, что они, Трубецкие, владеют сотнями тысяч десятин русской земли, паразитируют на ней, болтают красивые слова о русской армии, а защищать эту землю и себя поручают ивановым и алексеевым!

Но жиды такого позора не чувствуют, жиды пример брали с главного жида России – с Николая II. Тот тоже был "интеллигентом": не отказался от престола, охотно короновался, но вся его служба России сводилась к тому, что он всеми силами пытался переложить свои обязанности на кого-то другого. Мы видели, как руководил СССР Сталин, а Николай требовал одного – чтобы его не беспокоили и не расстраивали. При нем Россией руководили советники от премьер-министров до Гришки Распутина. А царь этому был и рад. Советники втянули его в две войны, в которые Николай влез, совершенно не интересуясь ни государственным, ни военным делом. Ведь инициатором Первой мировой войны, по сути, была Россия. Это она первой объявила мобилизацию и отказалась ее прекратить по требованию Германии. Тогда Германия объявила войну России и сама начала мобилизацию. В ответ союзницы России Франция и Англия объявили войну Германии. Шла страшнейшая для России война, а в тылу воровали всяк, кто что мог. Ну хоть бы повесил царь десяток воров другим для острастки! Но Николай II был "добрым". На фронтах потери достигали 200-300 тыс. человек в месяц из-за нехватки снарядов, а частный капитал взвинтил на них цены вдвое-втрое против казенных заводов. На казенном заводе 122-мм шрапнель стоила 15 руб., а частники требовали за нее 35. Начальник ГАУ генерал Маниковский пытался прижать грабителей, но его тут же вызвал царь.

"Николай II: На вас жалуются, что вы стесняете самодеятельность общества при снабжении армии.

Маниковский: Ваше величество, они и без того наживаются на поставке на 300%, а бывали случаи, что получали даже более 1000% барыша.

Николай II: Ну и пусть наживают, лишь бы не воровали.

Маниковский: Ваше величество, но это хуже воровства, это открытый грабеж.

Николай II: Все-таки не нужно раздражать общественное мнение".145

Чтобы как-то сгладить то впечатление, которое производила на Россию отстраненность семьи Романовых от войны, Николай II в конце лета 1915 г. возглавил армию, но совершенно ею не руководил и даже доклады слушал с явно читаемым выражением на лице: "Как вы мне все надоели!" Между тем, при наличии царя в Верховных главнокомандующих начальник штаба Ставки генерал Алексеев по-настоящему командовать не мог. Блестяще начатое Брусиловым наступление лета 1916 г. не привело к разгрому Австро-Венгрии не из-за недостатка людей или боеприпасов, а, как пишет Брусилов, "оттого, что Верховного главнокомандующего у нас по сути дела не было, а его начальник штаба, невзирая на весь свой ум и знания, не был волевым человеком". Брусилов намекает на то, что его Юго-Западный фронт, вопреки плану, не поддержали остальные фронты: Алексеев не смог их заставить, а царю это было неинтересно.

В разгар войны Николай II, главный дворянин России, изменяет присяге, отрекается от престола, не забыв оговорить разрешение выехать за границу, пока не наступил мир, и "возвратиться после окончания войны в Россию для постоянного проживания в крымской Ливадии".209

Ну и как, глядя на этих жидов у власти, должна была себя вести Россия? В Первую мировую войну наибольшее военное напряжение испытали Франция и Германия – у них в армию было мобилизовано 20% населения, в Англии – 13%, а в России – 9%. Тем не менее к 1916 г. из французской армии дезертировало 50 тыс. человек, а из русской – 1,2 млн.60 Глядя на ожидовленное дворянство, в жидов превращался и народ, а те, кто не ожидовел, кровь проливать за жидов не спешили.

Октябрьская революция 1917 г. была справедливой – это была удачная попытка стряхнуть с шеи народа России жидов, на тот момент – дворянских и капиталистических.

А Николай II, зашив в подкладки платьев дочерей бриллианты, размечтался где-либо скоротать деньки в приятном ничегонеделании и в занятиях любимой фотографией. Не получилось…

Сейчас общепринято, что в Екатеринбурге жиды (или большевики – кому как нравится) убили мученика-царя Николая II. Да нет – в Екатеринбурге евреи по военной надобности расстреляли главного жида России. И теперь жиды всех национальностей (от русского "дворянина" Михалкова до еврея Немцова) об убиенном сородиче горько сетуют. Есть отчего: этот жид в свое время недурно устроился на шее России – царем. Это тогда все понимали и в то время никто в России – от крестьянина до служивого дворянина – об этом "великомученике" не сожалел.

Дворянское жидовье еще долго после революции пыталось составить конкуренцию входящим в силу еврейским жидам, долго пыталось "устроиться" и при Советской власти так, чтобы как можно больше брать, но как можно меньше отдать.

Возьмем в качестве примера то, как устроилась на шее СССР очень известная "жертва сталинизма" пресловутый "генетик" академик Н.И. Вавилов. Надо вспомнить, что пришедшие к власти большевики практически не имели в своем распоряжении преданных идеям коммунизма специалистов – управленцев, инженеров, агрономов, ученых и т.д. И они этих специалистов вынуждены были нанимать из числа старых царских "спецов" за очень большие зарплаты. Одни работали честно, другие нагло "устраивались".

"Устроился" и ботаник Н.И. Вавилов. Раздув в глазах неопытных большевиков свое значение как ученого, Вавилов получил от них в свое распоряжение деньги для организации Института прикладной ботаники, регулярно получал золото для заграничных экспедиций, в которых он якобы собирал для сельского хозяйства СССР перспективные виды семян сельхозкультур. Причем, на самом деле был настолько некомпетентен, что порою закупал за границей зерно, которое было туда экспортировано из СССР. В свой институт собрал ошметки жидовского дворянства с родней, где его "ученые" забавлялись писанием никому не нужных отчетов и диссертаций.

Через 6 лет после сладкой жизни дворянских жидов в Институте прикладной ботаники, в 1929 г. в газете "Правда" появилась статья В. Балашова с критикой Вавилова, тогда уже и президента Академии сельхознаук. Вавилов на эту статью ответил 26 февраля 1930 г. Надо сказать, что впоследствии он будет стараться по любому поводу поиздеваться над "бескультурьем" сменившего его Лысенко, но его собственный ответ выглядит писаниями человека, которому русский язык дается с трудом. К примеру, оправдываясь от обвинения в семейственности, он пишет: "Больше того, Штатная комиссия уже фактически в 1929 г. часть родственников ликвидировала". То есть, Вавилов не знает, в каких случаях уместны слова "фактически, ликвидировала".

Он в своем ответе подтверждает, что его институт набит дворянством: "Возражать по этому параграфу весьма трудно", и находит стандартное тогда оправдание: "…надо иметь в виду, что как раз особенно много дворян, потомственных почетных граждан и прочее оказалось среди высококвалифицированных научных работников, устранение которых было бы равносильно временному закрытию лабораторий".52 Чтобы показать, какой толк СССР от этих "высококвалифицированных" кадров, Вавилов вынужден сообщить и итоги их работы. Я их приведу полностью:

"За шесть лет существования Институт прикладной ботаники развернул большую работу по всем культурам, имеющим значение для Союза; создал заново большое число новых отделов, заново создал технические лаборатории, как лаборатория прядильных растений, мукомольно-хлебопекарную лабораторию, и широко поставил сеть практического сортоиспытания по всей территории Союза с полевыми и огородными культурами.

Надо быть слепым, чтобы отрицать ту огромную работу, которую в кратчайшее время в трудных условиях произвел коллектив Института, и приходится удивляться тому легкомыслию, с которым относится к этой работе В. Балашов.

На работах Института строится практическая организация семеноводства. Нежелание и неумение связать свою работу с общими заданиями социалистического строительства и отсутствие подготовки научной "смены" – обвинение, которое выдвигается В. Балашовым, – есть кривое зеркало действительности".

Результат 6 лет работы – общие слова, нет ни единого конкретного факта пользы от этих дворян: ни названия нового сорта, ни новой конструкции мельницы, ни конкретной агротехнической рекомендации, давшей результат. Нет даже попытки оценить экономический эффект.

Более того, спустя полгода Вавилова как президента Академии заставили подготовить для правительства программу подъема сельского хозяйства, чтобы рассмотреть ее на XVI съезде ВКП(б).

Ведь ситуация с сельским хозяйством была тяжелейшей. Царская Россия, надо сказать, в этой области никогда и не блистала. Если на 1912 г. в Бельгии с десятины получали 176 пудов пшеницы, в Великобритании – 158, в Германии – 137, во Франции – 99, то в России – всего 54.206

А к концу 30-х положение еще более ухудшилось: несмотря на в целом урожайные годы, урожайность с гектара упала до 45 пудов. Не надо быть даже крестьянином, чтобы понимать, что в таких условиях от агронауки срочно требуются конкретные рекомендации: 1) по сортам, 2) по удобрениям, 3) по агротехническим приемам.

"Соображения", которые представил Правительству СССР президент Академии сельхознаук Н.И. Вавилов 24 июня 1930 г., многословны и пусты, но разбиты на 12 параграфов. Я дам их суть: §1 – сплошная коллективизация и механизация; §2 – развитие заводов сельхозмашин; §3 – распахать земли в Сибири и Казахстане; §4 – распахать земли на Севере; §5 – оросить Среднюю Азию; §6 – рассчитывать на творчество объединенных в колхозы крестьян; §7 – делать все планово; §8 – вырастить кадры в науке и сельском хозяйстве; §9 – учитывать географию сельхозкультур; §10 – уделить внимание особо ценным культурам ("кендырь, рами, бадан, дубильные акации, арахис"); §11 – пастбища развивать по плану; §12 – "повышение общей культурности дорожного строительства".210

И это программа ученого?! Да спросите любого крестьянина и он вам скажет и без Вавилова, что для того, чтобы больше получать зерна, нужно большие площади пахать. Но крестьянин даст более грамотные и, главное, честные рекомендации: он скажет то, о чем Вавилов умолчал, – что экстренно нужны новые сорта злаков, чтобы поднять их урожайность здесь, в России, а не в Сибири, и, что еще более важно, – жизненно нужны удобрения, о которых в "Соображениях" Вавилова ни полслова.

Но давайте пока с Вавиловым закончим, тем более, что при Сталине жиды в СССР терпели поражение как моральное, так и физическое. Вавилова вскоре сменил Лысенко, а стремление паразитов еще до войны под прикрытием "революционного" троцкистского слова добраться до госкормушек было физически подавлено большевиками, в основной своей массе понимавшими, что для них политическое поражение в борьбе с жидами – это смерть.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
465   0   0   0

"Это есть наш последний…"

Часть III.

"Это есть наш последний…"

Глава 9.

Третий класс

О К. Марксе

Прежде чем вникать в мотивы убийства Сталина, а эти мотивы следует считать главными и в убийстве Берия, нужно еще раз обратить внимание на то, что Хрущев не испытал противодействия со стороны сотен других высокопоставленных работников партии и государства. Причем никто и никогда не пытался обвинить Хрущева в убийстве Сталина и Берия. Ни когда Хрущев громил группу своих соратников (Маленкова, Молотова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова), ни когда его самого сняли. Бичевали хрущевский "волюнтаризм", но никто и словом не обмолвился об этом преступлении Хрущева. Брежнев, попытавшийся слегка отмыть Сталина от наваленной на него грязи, даже пальцем не пошевелил в деле убийства Сталина и Берия – не попытался ни покарать, ни отомстить.

Получается, что убийство Сталина и Берия было объективно выгодно всей номенклатуре. Чем?

Для ответа на этот вопрос нам придется внимательно исследовать, во что начала превращаться партийная номенклатура после победы в Великой Отечественной войне, а для этого нам надо, хотя бы вскользь, рассмотреть несколько принципиальных вопросов.

Большевики (коммунисты) действовали по учению, основы которого заложил Карл Маркс. Цель этого учения очень благородна – указать людям путь к будущему обществу справедливости – и благородство этой цели заслонило собой убогость самого учения. Нам нет смысла эту убогость рассматривать полностью, но на одном моменте все же следует остановиться.

Маркс разделил людей на два основных класса – капиталистов и пролетариев, и это разделение поразительно по своей научной (истинной) нелепости. На практике получалось так: если человек не имеет никакой собственности, то он "передовой и прогрессивный", а если имеет собственность на средства производства, то он эксплуататор и очень нехороший человек. Вообще-то в науке классифицируют так, как удобно для данного исследования, но марксову классификацию в вопросах совершенствования общества нельзя было применять ни в коем случае. По такой классификации ленивый

и тупой пролетарий, который не имеет никакой собственности из-за лени и тупости и никогда не будет ее иметь, является очень хорошим человеком, а друг и соратник Карла Маркса капиталист и фабрикант Фридрих Энгельс – очень плохим.

Давайте попробуем пояснить ошибку Карла Маркса моделью. Магазины, в которых продаются товары, как правило, классифицированы на продовольственные, промтоварные, хозяйственные, спортивные и т.д. Это удобно, а значит, в данном случае, истинно и научно. Решив купить помидоры, вы не потратите время на посещение магазина спортивных или хозяйственных товаров, вы сразу пойдете в овощной. А представьте, что какой-нибудь Карл Маркс от торговли создал учение, по которому магазины нужно классифицировать по цвету товаров. Вы захотели купить помидоры и идете в магазин товаров красного цвета, а в нем вам предлагают красные мотоциклы. Что толку вам от такого всепобеждающего учения?

Тем не менее Карл Маркс и марксисты предопределили звездный час человечества. В этом учении ценным оказалась сама цель и опора на творца – на человека производительного труда. Сталин фактически только это и использовал из марксизма в государственном строительстве. Он, Мао Дзэдун, Фидель Кастро достигли грандиозных успехов, толкнув свои страны далеко вперед, но проблемы марксистского тупика оставались. К концу жизни Сталин сознавал это и с горечью повторял соратникам: "Без теории нам смерть!"

Чтобы понять ошибку Маркса, давайте опять вернемся к модели с магазинами. По какому принципу они классифицированы? По принципу цели товара. Главное – для какой цели служит этот товар: для насыщения от голода, для защиты от холода и т.д. Цель – то, по чему должна вестись основная классификация (разделение). А потом уже, в пределах основного класса, можно делить объекты по другим признакам, скажем, по отношению к частной собственности. Ошибка Маркса в том, что он, не разделив людей основной классификацией, начал делить их по черт знает какой вспомогательной классификации, выдав ее за основную.

Следовательно, людей надо было сначала разделить по их взглядам на цель их жизни. И это не так уж и сложно.

За базу для классификации нужно взять цель жизни животного, поскольку люди являются одновременно и представителями животного мира. Цель животного – в его воспроизводстве, в вечной жизни его вида; эта цель заложена ему в инстинктах: самосохранения, половом, удовлетворения естественных надобностей, сохранения энергии (лени). Животное следует заложенным в нем инстинктам потому, что за удовлетворение инстинктов Природа награждает и животное, и человека чувством удовольствия.

Но человек больше чем животное. Природа дала ему способность подавлять инстинкты в случаях, когда человек служит Великой Цели – той цели, ради которой он готов жить и ради которой готов умереть. Это первый класс людей, это и есть собственно люди, а не человекоживотные, и давайте их так просто и назовем – Люди.

Второй класс – обыватели. Их цель в жизни, как и у животного, – в воспроизводстве рода. Они собственных Великих Целей не имеют и всегда находятся под внешним влиянием: поступают "как все". При этом они могут легко пойти на подавление своих животных инстинктов, если все это делают. Если все верят в Бога и руководствуются в своей жизни его заповедями, то и они ими руководствуются, даже если их животные инстинкты требуют другого. Если все служат Великой Цели, то и они служат и без особых проблем могут пойти за эти цели в бой, о чем ниже.

Третий класс самый страшный. Это класс людей, у которых цель жизни в удовлетворении своих животных инстинктов. Эти люди страшнее животных, поскольку животное удовлетворяет свои инстинкты ровно настолько, насколько это требуется для его цели – воспроизводства вида.

Вот мне приходилось наблюдать охоту львов в саванне. Семья львов убивает антилопу буффало весом до 600 кг. И вся семья лежит возле этой антилопы и ест ее, пока не съест. (По словам егеря, до недели). В это время остальные антилопы могут по этим львам пешком ходить – львы, пока не съедят и не оголодают снова, никого не тронут.

При опасности животное спасается, но оно никогда не будет спасать себя за счет убийства себе подобного. Совокуплением животные занимаются, как правило, только тогда, когда самка может понести. Животные не наносят непоправимого ущерба планете.

В отличие от животных, люди третьего класса не знают меры в получении удовольствий от удовлетворения инстинктов: они совокупляются, но не имеют детей, т.е. совокупляются только ради совокупления; они ради спасения собственной жизни или даже ради удовлетворения естественных надобностей готовы убить кого угодно; для удовлетворения последнего инстинкта они гребут под себя больше, чем могут усвоить, даже если другие вокруг умирают. Инстинкт лени у них гипертрофирован: они ненавидят работу в принципе и стараются жить за счет других людей. В том, что такие люди есть, сомневаться не приходится, чтобы в этом убедиться, кому-то достаточно посмотреть в зеркало, остальным, в крайнем случае, включить телевизор: сегодня на экране правят бал организмы именно третьего класса.

Как их назвать? Сами себя они называют людьми, но надо ли остальным их так называть? Ведь это вносит путаницу и не дает возможности понять происходящее.

Назвать их животными? Но ведь настоящие животные далеко не такие. Может быть, из-за их стремления взять, но ничего не дать, назвать их халявщиками? Но халявщик не обязательно имеет цели людей третьего класса.

И я решил назвать их жидами.

Я понимаю, что этот термин вызовет и споры, и недоумения, и неприятие. Что поделать – таково мое право автора, а читатели вольны по своему усмотрению этот термин использовать или нет. Главное, чтобы мы понимали, о ком идет речь.

Жидовство

Сами жиды, причем любых национальностей, пытаются внушить остальным мысль, что термин "жид" является презрительной кличкой любого еврея и только еврея. Причем жиды иных национальностей таким утверждением отводят обвинение в жидовстве от себя. А жиды еврейской национальности этим утверждением прячут свое жидовство за якобы общей нелюбовью "некультурных людей" к евреям.

Я пишу по-русски, о России и для ее граждан, поэтому и утверждаю, что жид – это не национальность, а человек особых моральных устоев.

В "Толковом словаре живого великорусского языка" Владимир Иванович Даль собрал три толкования слова "жид"50 применительно к людям. Это народное название еврея, это презрительная кличка еврея и, наконец, это безотносительно к национальности название корыстного человека, обогащающегося за счет вымогательства, недоплаты, чрезмерных процентов.205 Иными словами – крайне бессовестного человека любой национальности. Подтверждением этому может служить хотя бы то, что сами русские евреи в определенных случаях употребляют этот термин по отношению к самим евреям. Скажем, еврей Э. Тополь спокойно употребляет этот термин, чтобы обозначить моральный облик еврея Б. Березовского, и дальше мы встретимся с подобным определением не один раз.

Разумеется, пользовались этим определением и русские. Скажем, в марте 1881 г. боевиками партии "Народная воля" был убит император Александр II. Через месяц по югу и юго-западу России прокатилась первая волна еврейских погромов. "Народная воля" поддержала эти погромы, заявив: "…народ громит евреев вовсе не как евреев, а как жидов, эксплуататоров народа".95

В общем, можно дать такое определение: быть жидом – это стремиться паразитировать, стремиться получать с других то, что ты не заработал, при этом паразитировать требуется с видом порядочного человека. Последнее условие обязательно, поскольку если вы просто воруете и не выказываете претензий, чтобы вас именовали достойным человеком, то вы не жид, а вор; если вы открыто выпрашиваете милостыню, то вы не жид, а нищий. А если делаете то же самое, но требуете, чтобы вас прекратили оскорблять антисемиты или коммунисты, то вы – жид. Заметьте, быть жидом – это стремиться паразитировать, а не действительно паразитировать. Это моральный облик человека, а не конкретный поступок. Вот человек стремится паразитировать, да не получается у него – другие жиды не дают, либо общество начеку. Но он все равно жид!

Жид стремится паразитировать не из любви к искусству, а, повторю, чтобы удовлетворить инстинкты – быть в лени, быть в безопасности, жрать и сношаться. Более высоких целей у него нет, слава, если она не дает материальных благ, скажем, посмертная, ему тоже, естественно, не нужна. Но в чистом виде, тем более в СССР, паразитировать было трудно, поэтому-то к развалу страны в быт вошло альтернативное "паразитированию" слово – "устроиться". Не завоевать себе место в жизни, не заработать его, а "устроиться" в жизни, т.е. как можно меньше другим отдать и как можно больше от общества взять.

Сплоченные иудейской религией, активно культивирующей еврейский расизм, не желающие смешиваться с народами стран проживания, презирая производительный труд, еврейские общины именно так и вели себя по отношению к коренным народам. Получалось у них больше взять и меньше дать или нет – это второй вопрос. Главное, что они к этому стремились. Отсюда, думаю, и два названия для них в России: еврей – национальность, жид – моральный облик тех евреев, с которыми русские чаще всего сталкиваются. Хотя такой моральный облик присущ жидам любой национальности.

Обратите внимание: превращение евреями своего первоначального названия в якобы оскорбление всем евреям, это далеко не безобидный еврейский каприз, как это может показаться сначала. Давайте представим, что русские вдруг начнут считать, что слово "подлец" является оскорблением всем русским как таковым. Оснований для этого столько же, сколько и у евреев. Дело в том, что начальное значение слова "подлый" это "простой". И "подлый народ" – это "простой народ". Но в таком случае создается мощная защита подлецам, поскольку всяк, кто укажет подлецу, что он подлец, сразу же становится русофобом – человеком, ненавидящим просто русских. Подлецы всех национальностей получают неограниченную свободу действий и право называться честными людьми. К этому же привел и запрет на использование слова "жид": жиды получили право называть себя людьми.

Да, императорскую Россию сгубили жиды, но не еврейской национальности. Да, конечно, евреев было полно во всех партиях, стремившихся свергнуть царизм, но ведь членов этих партий вешали, отправляли на каторгу, ссылали в отдаленные местности Империи. Если человека за его службу не себе, а некой Великой Цели, повесили, заковали в кандалы и приковали в шахте к тачке, то кто его упрекнет, что он в этой жизни "хорошо устроился"? Как назвать его "жидом"?

Да, было у еврейских жидов и в России, и во всем мире стремление свергнуть власть царя, после чего пустить Россию на разграбление, и еврейские жиды охотно субсидировали деньгами революционеров.51 Но что толку винить вошь в том, что она пьет у человека кровь? Сам человек виноват – мыться надо!

Сгубили Империю не еврейские жиды, ее сгубили жиды высшего российского дворянства.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
431   0   0   0

Убили умышленно

Убили умышленно

Но вернемся к смерти Сталина. Есть пара побочных вопросов. А не могли ли действительно ошибиться Игнатьев, Маленков и Хрущев и принять инсульт за опьянение Сталина? Не было ли в данном случае чистосердечной ошибки?

Не похоже. Во-первых, ошибки не скрывают, особенно спустя много лет, когда уже все равно. А тут и через много лет сплошное вранье. Во-вторых, не знаю, как вы, а я уверен, что Игнатьев не мог приехать без врача. Иначе бы даже ему, своему начальнику, не поверила бы охрана.

Ведь телохранители это не просто "верные" товарищи, которым прямо с улицы дают звание полковника, ставят к охраняемому лицу и советуют выполнять все его распоряжения. Их ведь учат, и учат многому, в том числе и что делать в такой совершенно естественной ситуации, как потеря сознания охраняемым лицом.

Вот, скажем, телохранители Брежнева (со смертью которого тоже, кстати, не все вяжется) сразу вошли в спальню, как только тот не проснулся в обычное время, немедленно начали искусственное дыхание и массаж сердца, причем профессионально – стянув Брежнева так, чтобы его грудная клетка была на жестком краю кровати.

Поэтому я и сомневаюсь, что охрана Сталина успокоилась бы, если бы не было врача, а сговор Игнатьева с охраной мне кажется нереальным – слишком со многими надо было сговариваться – простые солдаты за товарища Сталина и пристрелить могли.

В-третьих, охрана непременно зашла бы к Сталину еще в 12.00 дня, если бы Игнатьев не сделал ей успокаивающие звонки. А их, сами понимаете, без злого умысла сделать было нельзя.

Итак, убийцы Сталина – Игнатьев, Хрущев и пока неизвестный нам врач, а телохранителей впутали в это тогда, когда им уже деваться было некуда. Кстати, не только телохранитель Сталина Хрусталев не очень долго жил после его смерти, "покончили с собой" еще два охранника195 (возможно, те, кто охранял дачу снаружи). А затем практически всех, кто охранял Сталина, выслали из Москвы.

Полна тумана и судьба врачей из обеих комиссий: лечившей Сталина и делавшей вскрытие. Авторханов, со ссылкой на книгу западного историка Т. Витлина, посвященную Берия, пишет:

"Большинство врачей из этих двух комиссий исчезли сразу после смерти Сталина. Один из врачей, участвовавших во вскрытии тела Сталина – профессор Русаков, "внезапно" умер. Лечебно-санитарное управление Кремля, ответственное за лечение Сталина, немедленно упраздняется, а его начальник И.И. Куперин арестовывается. Министра здравоохранения СССР А.Ф. Третьякова, стоявшего по чину во главе обеих комиссий, снимают с должности, арестовывают и вместе с Купериным и еще с двумя врачами, членами комиссии, отправляют в Воркуту. Там он получает должность главврача лагерной больницы. Реабилитация их происходит только спустя несколько лет…"200

Но если Т. Витлин не ошибается в отношении факта ареста этих врачей, то арестованы они были не "сразу после смерти Сталина", а через год, поскольку А.Ф. Третьяков был снят с должности министра 01.03.1954 г. Следовательно то, что эти врачи могли со временем рассказать, было страшно не Берия, а Хрущеву. Запомним это.

Берия ничего не мог

Теперь вопрос о Берия. Сегодня практически нет историка, который бы не соединял смерть Сталина с Берия, дескать, очень уж хотел Берия Сталина убить. Поскольку все воспоминания писались через несколько, а то и несколько десятков лет после убийства Берия, когда он уже стал всемирным чудовищем, то это естественно. Но вот если у всех очевидцев поведения Берия в момент болезни Сталина 2-5 марта 1953 г. убрать их личные характеристики Берия, а оставить только его слова и только описание его поступков, то получится довольно интересная картина.

Из слов Хрущева, которому не было ни малейшего смысла врать в этом вопросе, становится ясно, что Берия узнал о несчастье со Сталиным только утром 2 марта и немедленно приехал, требуя от врачей энергичного лечения.

Здесь же на даче в соседней комнате, в 12 часов дня провело заседание Бюро Президиума ЦК КПСС. Председательствовал Г.М. Маленков. За столом сидели члены Бюро Президиума Л. П. Берия, Н. А. Булганин, К.Е. Ворошилов, Л. М. Каганович, М. Г. Первухин, М. 3. Сабуров, Н. С. Хрущев, а также члены Президиума А. И. Микоян, В. М. Молотов, Н. М. Шверник, М. Ф. Шкирятов. Докладывал начальник Лечебно-санитарного управления Кремля И.И. Куперин, в стороне с бумагами сидел профессор Р. А. Ткачев.

Почему-то на доклад врача все члены Президиума скромно промолчали, не найдя, что сказать, и лишь Берия отыскал необходимые в данном случае слова: "Вы отвечаете за жизнь товарища Сталина, вы это понимаете? Вы должны сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти товарища Сталина".195 Почему-то остальные считали, что врачи могут и не отвечать за жизнь пациента и не делать все необходимое для его спасения, в связи с чем все историки приводят цитируемые слова, чтобы показать, каким же негодяем был Берия.

Дочь Сталина Светлана Аллилуева, которая к старости стала женщиной далеко не примерного поведения, клокочет негодованием к Берия и подтверждает свое негодование вот такими "отвратительными" поступками Берия: "Он подходил к постели и подолгу всматривался в лицо больного, – отец иногда открывал глаза, но, по-видимому, это было без сознания, или в затуманенном сознании. Берия глядел тогда, впиваясь в эти затуманенные глаза...".202

А вот профессор В.А. Неговский почему-то не считает нужным лить на Берия помои в этом случае: "У меня не сложилось впечатления, что Берия был очень возбужден, как вспоминает Светлана Аллилуева. Да, начальствующий тон, но ничего другого сказать не могу. В отношении меня был корректен, вежлив. Ничего мне не приказывал. Даже поддерживал: "Находите нужным, делайте!".195

Интересно, что все, кто присутствовал у постели больного, а там была уйма народу, не вспоминают, чтобы Хрущев или Маленков проявили хоть малейшую инициативу. Правда, сам Хрущев пишет, что он и за руку Сталина держал, и сказал реаниматорам, чтобы они прекратили массаж сердца, когда стало ясно, что возвратить Сталина к жизни не удастся. Хрущеву очень хочется, чтобы все считали, что в момент кончины у постели Сталина был именно он. Однако это никак не следует из воспоминаний врача-реаниматора Г.Д. Чесноковой:

"Было видно, что сердце останавливается, счет шел на секунды. Я обнажила грудь Иосифа Виссарионовича, и мы с Неговским начали попеременно делать массаж – он пятнадцать минут, я пятнадцать минут.

Так мы делали массаж больше часа, когда стало ясно, что сердце завести уже не удастся. Искусственное дыхание делать было нельзя, при кровоизлиянии в мозг это строжайше запрещено. Наконец, ко мне подошел Берия, сказал: "Хватит!". Глаза у Сталина были широко раскрыты. Мы видели, что он умер, что уже не дышит. И прекратили делать массаж".195

Как видим, до конца рядом со Сталиным находился все же не Хрущев, а Берия. Более того, такое впечатление, что члены Президиума ЦК как-то побаивались ситуации, когда Сталин придет в сознание. А Рыбин так вспоминает последние часы: "Члены Политбюро (Президиума ЦК – Ю.М.) поочередно дежурили у постели больного. Иногда он пытался открыть глаза или шевельнуть губами, но сил не хватало. 5 марта стал падать пульс. Берия подошел к нему с просьбой: "Товарищ Сталин, скажи что-нибудь. Здесь все члены Политбюро". Ворошилов оттащил его за рукав, говоря: "Пусть к нему подойдет обслуга. Он лучше ее узнает".203

Интересный момент. В связи с чем Сталину обслугу было легче узнать, чем членов Политбюро? С чего это они, кроме Берия, так стеснялись попасться на глаза Сталину?

Д.Т. Шепилов, неудачно "примкнувший", тоже околачивался у постели больного и вспоминает такой эпизод: "Утром четвертого марта под влиянием экстренных лечебных мер в ходе болезни Сталина как будто наступил просвет. Он стал ровнее дышать, даже приоткрыл один глаз, и присутствовавшим показалось, что во взоре его мелькнули признаки сознания. Больше того, им почудилось, что Сталин будто хитровато подмигнул этим полуоткрывшимся глазом: ничего, мол, выберемся! Берия как раз находился у постели. Увидев эти признаки возвращения сознания, он опустился на колени, взял руку Сталина и поцеловал ее. Однако признаки сознания вернулись к Сталину лишь на несколько мгновений...".195

Как хотите, но если суммировать все эти слова и эпизоды, то получается, что Берия был чуть ли не единственным, кто делал все для спасения Сталина и кто не боялся взглянуть ему в глаза.

Еще вопрос. Понимал ли Берия, что Сталина убили, убили хотя бы тем, что около 30 часов не то что не оказывали ему медицинскую помощь, но ему даже воды никто не подавал? И это еще самый безобидный вид убийства, поскольку и яд исключить нельзя. Думаю, что все это он понимал, но что он мог предпринять тогда, кроме попыток спасти вождя? Громогласно заявить об убийстве? Потребовать немедленного расследования? Но тут столько "но"!!

За три десятка лет впервые и они, и народ остались без вождя. Надо же понять ту обстановку: Правительство даже запретило все поездки в Москву, а со всего Союза любыми путями в столицу люди ехали, шли, обходили кордоны и заставы, чтобы проститься с вождем. Даже московская милиция, имевшая громадный опыт в организации народа на различные шествия и демонстрации, не смогла справиться с толпой и допустила давку и гибель людей. Что было бы, если бы в тот момент сообщить народу, что Сталин убит? Боюсь, что еврейский погром был бы самой малой неприятностью. Кто гарантировал бы, что удалось бы удержать в повиновении армию и силовые структуры? Что осталось бы от доверия народа к любым органам власти?

Во-вторых, заяви об этом Берия, и Президиум ЦК уже не назначил бы его на должность министра объединенного МВД-МГБ в силу того, что именно эти органы должны были бы вести расследование. Но в этом случае ими должен был бы руководить беспристрастный человек, а не тот, кто инициировал это дело. А возглавить МВД-МГБ Берия надо было уже хотя бы потому, что так считал нужным Сталин, что, только возглавив госбезопасность, можно было осуществить идеи Сталина, за которые его и убили.

Нет, до момента, пока Берия не осуществил бы уход партноменклатуры от власти, пока не сосредоточил власть в Советах и пока народ бы к этому не привык и не понял, что так и надо, до этих пор поднимать вопрос о смерти Сталина было нельзя. Надо было делать вид, что официальная версия смерти Сталина Берия устраивает, что он без сомнений верит и Маленкову, и Хрущеву.

К сожалению, и те понимали, что Берия не дурак, к сожалению, и они догадывались, что их ждет, если Берия не остановить.

Зять Хрущева А.И. Аджубей вспоминал195: "Я хорошо запомнил странную фразу, брошенную однажды Ворошиловым на даче в Крыму, когда там отдыхал Хрущев, было это летом 1958 или 1959 г. Ворошилов приехал в предвечерье, погуляли, полюбовались закатом, сели ужинать. Ворошилов, как это с ним случалось, проглотил лишнюю рюмку горилки с перцем – он весьма жаловал забористый украинский напиток. Лицо покраснело, так и казалось, что его хватит апоплексический удар. И вдруг он положил руку на плечо Никиты Сергеевича, склонил к нему голову и жалостливым, просительным тоном сказал: "Никита, не надо больше крови...".

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
463   0   0   0

Правда на лжи

Правда на лжи

Короче – сплошь одна брехня и, тем не менее, такая брехня сродни правде, поскольку она практически однозначно показывает, что именно лгущие хотят скрыть. Тут ведь как – если, к примеру, подозреваемый в убийстве врет, что его не было на месте преступления, но вы знаете, что он там был, следовательно, он, скорее всего, и убийца. Иначе зачем ему это скрывать?

Давайте вот так (от противного) восстановим версию событий.

Хрущев и охрана пытаются нас убедить, что чуть ли не до утра 1 марта у Сталина на даче была большая пьянка.

Значит, этого не было!

Значит, был серьезный разговор вечером 28 февраля и разговор этот был тяжелым, раз уж Хрущев и охрана пытаются нас убедить, что Сталин прощался с гостями очень веселый.

Раз уж Хрущев и охрана пытаются нас убедить, что всю ночь на 1 марта Сталин был здоровым, значит именно в ночь с 28 февраля на 1 марта с ним и случился инсульт.

Раз уж охрана пыталась нас убедить, что телохранители очень боялись зайти к Сталину и вообще они спали, то значит, они приступ инсульта увидели немедленно, как только он случился. Либо Сталин успел позвонить, либо они увидели его лежащим на полу в замочную скважину, но это было в ту же ночь на 1 марта.

Правдивый штрих, который вранью просто ничего не дает, – у Сталина были закатаны рукава на рубашке (Бутусова их откатила). Сталин был в отношении себя очень бережлив – из одежды у него не было ничего лишнего, но и то, что было, он занашивал. В те времена, когда работали за столом, чтобы сберечь манжеты рубашек от истирания, надевали нарукавники. Но у Сталина их не было, и он в теплой комнате просто снял китель и закатал рукава. Следовательно, в момент инсульта Сталин был в кабинете или за столом, или прохаживался в раздумье (всеми отмечаемая привычка.). Когда произошло кровоизлияние в мозг, Сталин, теряя сознание, попытался добраться до дивана и упал возле него, как и выявилось в самой первой версии, когда еще не было времени для придумывания изощренной лжи с газетой, часами, "Нарзаном" и т.д.

К упавшему Сталину подбежала охрана, переложила его на диван. Но их смутила одна деталь, о которой и я, кстати, чуть ли не всю жизнь не догадывался. Оказывается, при потере сознания (возможно, не у всех) расслабляются мышцы мочевого пузыря, и происходит самопроизвольное мочеиспускание.

И охрана ошарашилась в недоумении. Никто и никогда не видел Сталина пьяным не только до бессознательного состояния, но и до бесконтрольного. А тут одно за другим – выпивка с членами президиума ЦК, он лежит на полу и обмочился. А вдруг пьян, да так, что завтра ему самому будет жгуче стыдно и в 10 раз стыднее, что его кто-то в таком состоянии видел?

Тем не менее, это ЧП и охрана немедленно звонит тому единственному, кому обязана звонить в любом случае, – начальнику правительственной охраны. Тут действует инструкция, и можно в ее исполнении телохранителями не сомневаться ни на секунду – охраняемое лицо без сознания! Причина не имеет значения. Он без сознания – они звонят начальнику!

Начальник немедленно выезжает к охраняемому лицу (иначе на хрен он нужен?!) вместе с врачом.

Но в данном случае начальник охраны "сориентировался" – он вызвал и Хрущева (сразу же или потом – не имеет большого значения). Зайдя к Сталину и определив, что у Сталина инсульт, мерзавцы пошли на риск. Они вышли и сообщили охране, что товарищ Сталин вчера (охрана сама видела) немного перепил, с ним случился конфуз и лучше, если завтра он сам встанет, переоденется, а мы все сделаем вид, что об этом ничего не знаем.

Как должны были поступить телохранители? Перед ними непосредственный начальник, назначенный на свой пост Сталиным, врач, член Президиума ЦК, а возможно и два, если был и Маленков. Не верить им? А ведь объяснение вполне понятное, и предложение сделано с уважением к Сталину. Естественно, что охрана согласилась и стала ждать утра.

(Вот этот свой приезд на дачу Сталина Хрущев и выдал за приезд в 3 часа ночи 2 марта. Он тогда якобы успокоил охрану тем, что Сталин, дескать, спит. Но подумайте сами, как это выглядело 2 марта – Сталин, даже если он лег в 7.00 утра 1 марта, "спит" 22 часа подряд?? И Хрущеву самому бы стало неудобно, если бы он вдумался в свою брехню).

Наступило утро, день. Сталин не встает. Охрана беспокоится, и что она делает? Правильно – то, что от нее требует инструкция. Она снова звонит начальнику правительственной охраны. И... снова ждет! Почему? Что им сказал начальник охраны, чем парализовал телохранителей? Думаю, что он их обманул, сказав, что он позвонил по прямому телефону лично товарищу Сталину (помните – Лозгачев делает намек, что Сталин мог говорить по телефону так, что они этого не слышали?) и товарищ Сталин попросил охрану не беспокоиться, его немного тошнит после вчерашнего ужина, кушать он не хочет, а "Нарзан" у него есть. Только так можно было парализовать охрану еще на 5-6 часов.

А когда телохранители все же вошли, увидели Сталина в том же положении, в каком они его положили в ночь на 1 марта, и снова начали звонить, то наступило 2 марта и они, наверное, уже поняли, что их подставили. Что им оставалось делать? Жаловаться? Кому?? Берия? А кем был Берия, чтобы он смог произвести хоть какие-нибудь действия по их жалобе и хотя бы защитить их? Ведь им предстояло "клеветать" на вождей партии, на верных ленинцев-сталинцев Маленкова и Хрущева. Кто поверит в слова полковников, виновных в неоказании помощи товарищу Сталину, против слов двух членов Президиума ЦК?

И им осталось послушно заучить то, что им предстояло говорить по приезде остальных членов Президиума, Правительства и врачей. Они, по команде Хрущева, спасали себя и одновременно выгораживали преступников. Поэтому-то они через 25 лет в своих показаниях и заменили Хрущева на Берия, а о начальнике правительственной охраны вообще глухо молчали.

Убийца века

Давайте немного о нем – о главном убийце Сталина.

С 1927 г., с попытки покушения на Сталина, сначала его личную охрану, а затем и охрану всего правительства возглавлял Н.С. Власик, который к моменту своего снятия с должности имел звание генерал-лейтенанта. Возглавляемое им Главное управление охраны было довольно обширным ведомством, включавшим в себя не только штат телохранителей членов правительства, но и медицинское, и материально-хозяйственное обслуживание членов Правительства. Управление не только охраняло, но могло самостоятельно вести агентурные разработки подозрительных лиц, т.е. фактически являлось самостоятельной спецслужбой.

Организационно Главное управление охраны входило в МГБ, но не подчинялось министру госбезопасности. Таким приемом создавалась конкуренция и, если хотите, организовывалась взаимная слежка друг за другом. МГБ следило, чтобы в Главном управлении охраны не завелся враг, а Управление имело возможность проследить за подозрительными лицами в МГБ.

Данная независимость Главного управления охраны существовала до снятия Н.С. Власика с должности. Вот в этот момент Сталин допустил роковую для себя ошибку. Вы видели, что коменданта Кремля, со снятием с должности Власика, он заменил верным человеком, но начальника Главного управления охраны, видимо, сразу подобрать не смог.

На 28 февраля 1953 г. его обязанности исполнял сам министр госбезопасности С.Д. Игнатьев! И именно ему, своему непосредственному начальнику, и позвонил в первую очередь телохранитель Старостин, в чем он невольно сознался в своем рассказе.

Игнатьев очень малозаметная личность в отечественной истории, его как бы стесняются историки. К примеру, упомянутые мною К. Столяров с генерал-лейтенантом юстиции Катусевым, рассматривая тот период, огромное место в книге отвели заму Игнатьева – Рюмину. А о самом Игнатьеве, министре МГБ, практически ничего не пишут.

"Семен Денисович Игнатьев родился в 1904 г. в деревне Карловка Херсонской губернии, по национальности украинец, партстаж с 1926 г., образование – высшее. С 1937-го – секретарь Бурят-монгольского обкома ВКП(б), с 1943-го – 1-й секретарь Башкирского обкома, с 1946-го работал в ЦК ВКП(б), с 1947-го – секретарь, 2-й секретарь ЦК КП(б) Белоруссии, с 1949-го – секретарь Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б), с 1950-го – зав. отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК ВКП(б)".99

Как видите, Игнатьев – чистейшая партийно-аппаратная номенклатура, типа Ежова, карьеру он делал только по партийной линии и поэтому, возможно, ему так неосмотрительно доверился Сталин. Игнатьев был министром МГБ с августа 1951 г. по март 1953. Министром он был очень слабым. Его подчиненный П. Судоплатов может и со зла, но наверняка не без оснований характеризует его так: "Всякий раз, встречаясь с Игнатьевым, поражался, насколько этот человек некомпетентен. Каждое агентурное сообщение принималось им как открытие Америки. Его можно было убедить в чем угодно: стоило ему прочесть любой документ, как он тут же подпадал под влияние прочитанного, не стараясь перепроверить факты".190

А следует сказать, что со стороны партии и со стороны правительства МГБ курировали Хрущев и Маленков, т.е. Игнатьев зависел от них, если только не был назначен на эту должность по их рекомендации.

Обычно историки считают, что борьба за власть ведется для занятия каких-то высоких престижных должностей. Если мы взглянем на тех, кто после смерти Сталина скаканул вверх, то увидим, что у Хрущева, на первый взгляд, должность увеличилась не очень сильно. До смерти Сталина он был одним из десяти секретарей ЦК и им же и остался (тогда не существовало должностей ни генерального, ни первого секретаря ЦК, и Сталин был просто секретарем). Кроме того, Хрущев был первым секретарем Московского горкома КПСС, после смерти Сталина его от этой должности освободили. За счет того, что Хрущеву оставили только одну, самую высокую должность – секретаря ЦК, можно считать, что он получил некоторое повышение.

Маленков получил чистое повышение: с секретаря ЦК, с должности одного из руководителей партии, он стал председателем Совмина – главой страны.

Берия несколько понизился в должности за счет разбавления суммы его должностей – он остался заместителем председателя Совмина, но ему дополнительно под непосредственное управление дали объединенные МГБ и МВД.

Резкий скачок вверх сделал только Игнатьев. Он из министров МГБ прыгнул на пост секретаря ЦК, т.е. стал одним из четырех руководителей КПСС, по должности стал равен Хрущеву и, кроме этого, ему поручили партийное руководство МВД, т.е. он стал партийным начальником Берия. (Правда, Берия его уже через месяц резко и решительно сбросил с этого поста).

Итак, если мы решим задаться вопросом, кому была выгодна смерть Сталина, то по порядку карьерного скачка идут Маленков и Игнатьев, а за ними Хрущев.

Если вы глянете на послужной список Игнатьева, в котором нет ничего значительного (Хрущев, скажем, был первым секретарем ЦК Украины, Маленков – членом ГКО во время войны), то засомневаетесь в том, что эта серая незаметная мышь просто так прыгнула настолько высоко.

Более того, есть основания полагать, что дата 2 марта была рубежом для Игнатьева – 3 марта он бы уже не был даже министром МГБ. Историки упоминают, но не придают значения цели, с которой Сталин позвал к себе ряд членов Президиума ЦК на ужин в субботу 28 февраля. Дело в том, что 2 марта в понедельник должно было быть заседание Президиума ЦК, и Сталин собрал товарищей 28 февраля, чтобы неофициально обсудить вопросы повестки дня этого заседания. О том, что это были за вопросы, сегодня можно только догадываться, что мы и будем делать ниже, но об одном вопросе можно сказать абсолютно точно – в понедельник 2 марта 1953 г. Президиум ЦК решил бы вопрос об объединении МВД и МГБ в одно министерство и о назначении министром Берия по совместительству со всеми его остальными должностями. Почему об этом можно говорить абсолютно уверенно?

Дело в том, что вопрос об этой реорганизации в числе 16-ти других вопросов Президиум ЦК и Совмина решили 5 марта 1953 г., в день смерти Сталина (но когда Сталин был еще жив). На все 16 вопросов у членов Президиума ушло 40 минут. До 5 марта члены Президиума и правительства дежурили у постели Сталина и на Президиум не собирались. Такой вопрос, как реорганизация двух ведомств, не может быть решен мгновенно, за 2,5 минуты – это исключено. Такие вопросы обсуждаются очень долго и заблаговременно, поскольку влекут за собой уйму сопутствующих вопросов: от объема дел нового ведомства до кадровых вопросов – кто будет руководить, замы, куда деть высвободившихся и т.д. Причем, само объединение этих двух ведомств непонятно с деловой точки зрения. Во всех крупных странах полиция и госбезопасность разделены, и в СССР их начали разделять до войны и окончательно разделили в 1943 г. И вдруг снова объединение с тем, чтобы после убийства Берия их опять разъединить...

Отсюда следует два безусловных вывода. Во-первых, вопрос об объединении МВД и МГБ обсуждался уже давно и был в деталях проработан настолько, что в четверг 5 марта была просто поставлена точка, а если бы Сталин не заболел и провел заседание 2 марта, то точка была бы поставлена именно на плановом Президиуме ЦК в понедельник.

Во-вторых. Непонятное объединение МВД и МГБ проводилось Сталиным под Берия персонально, другого ответа просто нет. Это означает, что ни министр МВД Круглов, ни министр МГБ Игнатьев своим должностям не соответствовали, полноценной замены им Сталин не видел и решился снова поручить МВД и МГБ Берия. (То, что Сталин решил перегруженному атомными делами Берия поручить еще и эти министерства, говорит о том, что вопрос о них стал очень остро. Иначе бы тянули время, подыскивая подходящую замену).

Министра СССР назначает Президиум Верховного Совета СССР (по представлению Президиума ЦК), а заместителей министра назначает не министр, в Совет Министров СССР. Следовательно, персональный вопрос с заместителями нового министра МВД был решен тоже Председателем Совмина Сталиным: ими стали Серов и Круглов. Игнатьев в новом министерстве не предусматривался, т.е. в понедельник он был бы просто снят с должности и вряд ли ему светило повышение – ведь в секретариате ЦК он, по сути, занял освободившуюся после Сталина должность.

П. Судоплатов в своих воспоминаниях "Разведка и Кремль" пишет: "В конце февраля 1953 г., за несколько дней до смерти Сталина, я заметил в поведении Игнатьева нарастающую неуверенность".190 А в "деле Берия" отмечено, что, став министром объединенного МВД, Берия неоднократно объяснял подчиненным, что в 1938 г. партия назначила его на пост наркома НКВД, чтобы он разгромил ежовщину, а сегодня его цель – разгромить игнатьевщину.

Скажем прямо, смерть Сталина была для Игнатьева не просто выгодной, она, судя по всему, была для него спасением.

Интересна дальнейшая судьба Игнатьева. Как я написал, уже в апреле Берия делает энергичный маневр, и Игнатьев тихо, но далеко улетает: сначала в никуда – его исключают даже из членов ЦК на пленуме 28 апреля, но уже на пленуме 2 июля 1953 г., посвященному "делу Берия", Игнатьева, по предложению Хрущева, снова избирают членом ЦК, после "суда над Берия" в декабре 1953 г. он секретарь Башкирского обкома КПСС, с 1957 г. – секретарь Татарского обкома, а с 1960 г. он, в 56 лет, на пенсии.

При Игнатьеве МГБ начало борьбу с еврейским космополитизмом, при нем были произведены аресты по "делу врачей", при нем было расследовано дело Еврейского антифашистского комитета, члены которого при нем же были и расстреляны. После разоблачения "культа личности" Сталина все это было названо "произволом", все подследственные и осужденные – "невиновными жертвами". Казалось бы, что евреи и еврейская пресса должны ненавидеть Игнатьева и метать в него громы и молнии, в сто раз больше, чем в Берия. Но вот парадокс! И еврейская пресса не проявляет к нему злобы и интереса, и еврей Ю.В. Андропов распорядился в 1983 г. этого, казалось бы, уже всеми забытого старца похоронить на Новодевичьем кладбище! Много ли там бывших секретарей Татарского обкома? Что-то должно ему было ЦК КПСС! И сильно должно, если даже родственникам не смогли отказать в том, в чем запросто отказали родственникам, скажем, народного любимца В. Высоцкого.

Адрес записи

0
ответить
Блоги
offline
493   0   0   0

чная ставка Хрущева с охраной: ужин

Очная ставка Хрущева с охраной: ужин

Давайте начнем с Хрущева. Он о ночи с 28 февраля (суббота) на 1 марта (воскресенье) 1953 г. вспоминает так.

"И вот как-то в субботу от него позвонили, чтобы мы пришли в Кремль. Он пригласил туда персонально меня, Маленкова, Берию и Булганина. Приехали. Он говорит: "Давайте посмотрим кино". Посмотрели. Потом говорит снова: "Поедемте, покушаем на Ближней даче".

– Поехали, поужинали. Ужин затянулся. Сталин называл такой вечерний, очень поздний ужин обедом. Мы кончили его, наверное, в пять или шесть утра. Обычное время, когда кончались его "обеды". Сталин был навеселе, в очень хорошем расположении духа. Ничто не свидетельствовало, что может случиться какая-то неожиданность. Распрощались мы и разъехались.

Когда выходили в вестибюль, Сталин, как обычно, пошел проводить нас. Он много шутил, замахнулся, вроде бы, пальцем и ткнул меня в живот, назвав Микитой. Когда он бывал в хорошем расположении духа, то всегда называл меня по-украински Микитой. Мы тоже уехали в хорошем настроении, потому что ничего плохого за обедом не случилось, а не всегда обеды кончались в таком добром тоне. Разъехались по домам".195

А историки выяснили, что с 17 февраля Сталин не был в Кремле и работал без выездов на Ближней даче.195 Это подтверждает журнал регистрации посетителей его кабинета в Кремле: с 17 февраля он чист. Так что Сталин не вызывал эту компанию к себе в Кремль и не смотрел с ними в Кремле кино. Хрущев врет. Зачем?

Далее. Сталин, конечно, мог, если это требовалось, работать до утра, но обычно он ложился в 3-4 часа ночи и вставал в 10-11 часов утра. С какой радости он вдруг нарушил свой режим? Чтобы увидеть пьяные рожи тех, кого он ежедневно видит уже 25 лет подряд? Но это же был не Ельцин.

Охрана Сталина тоже врет, но все же не так нагло. Она сообщает, что ужин закончился в 4 утра. И охрана, как и Хрущев, стараются уверить, что ужин проходил чуть ли не весело и никаких тяжелых разговоров на нем не было. Развлекались тем, что пили, пили, пили. И от этого веселились.

Между тем, в те годы график работы органов власти был своеобразен. Рабочий день начинался в 9.30, а заканчивался для рядовых сотрудников в 20.00, а для министров и выше – в 24.00. (Но у последних был обеденный перерыв с 17.30 до 20.30). В субботу рабочий день был коротким и заканчивался в 17.00. В принципе, Хрущев, Маленков, Берия и Булганин могли разъехаться субботним вечером куда угодно. Даже если у Сталина была просто пьянка, то разрыв между концом рабочего дня и ее началом получается очень большим. Раз уж Сталину так хотелось 6 часов подряд просто так смотреть на своих собутыльников, то чего он с этим тянул с 17.00 до 24.00?

Один из охранников дачи П. Лозгачев об этой ночи вспоминает так.

"В ночь на первое марта я был на даче – дежурил... Орлов, комендант дачи, только что пришел из отпуска и был выходной. При Сталине дежурили старший прикрепленный Старостин, его помощник Туков, я и Матрена Бутусова. В ту ночь на объекте должны были быть гости – так Хозяин называл членов Политбюро, которые к нему приезжали. Как обычно, когда гости к Хозяину приезжали, мы вырабатывали с ним меню. В ночь с 28 февраля на первое марта у нас было меню: виноградный сок "Маджари"... Это молодое виноградное вино, но Хозяин его соком называл за малую крепость. И вот в эту ночь Хозяин вызвал меня и говорит: "Дай нам сока бутылки по две..."195

Итак, приезд гостей не был спонтанным – Сталин специально готовился к их приему, а не кричал, снимая шинель: "Давайте нам то, что там осталось на кухне!". И спиртное из меню он практически убрал. Следовательно, это была не пьянка на сон грядущий, а приготовление к серьезному разговору, при котором Сталину не требовалась пьяная болтовня. Тогда, в связи с чем он откладывал этот разговор на глубокую ночь? Ведь соратники его в 17.00 закончили рабочий день и были свободны.

Вывод: и Хрущеву, и охране почему-то очень нужно, чтобы в ночь на 1 марта Сталин был живым, здоровым и веселым чуть ли не до рассвета. Для того, чтобы отодвинуть время ужина на 1 марта, Хрущев и выдумывает вызов к Сталину в Кремль, совместный просмотр фильма – заполняет время с 17.00 до полуночи. И охрана Сталина, совершенно независимо от Хрущева, ему в этом поддакивает – значит, и охране нужно, чтобы все думали, что в ночь на 1 марта со Сталиным не могло ничего случиться.

Для этого охрана выдает просто шедевр брехни. Тот же П. Лозгачев продолжает.

"А когда Хозяин гостей провожал, то прикрепленный тоже провожал – двери закрывал за ними. И прикрепленный Хрусталев Иван Васильевич закрывал двери и видел Хозяина, а тот сказал ему:

"Ложитесь-ка вы спать. Мне ничего не надо. И я тоже ложусь. Вы мне сегодня не понадобитесь". И Хрусталев пришел и радостно говорит: "Ну, ребята, никогда такого распоряжения не было...". И передал нам слова Хозяина... – Здесь Лозгачев прибавил: – И правда, за все время, что я работал, это был единственный раз, когда Хозяин сказал: "Ложитесь спать...". Обычно спросит: "Спать хочешь?" – и просверлит тебя глазами с ног до головы. Ну, какой тут сон!.. Мы были, конечно, очень довольны, получив такое указание, и смело легли спать".195

К этому даже не знаешь, как отнестись. Сталин действительно очень хорошо относился и к охране, и к обслуживающему персоналу. Довольно часто приглашал их к столу, а увидев однажды, что часовой на посту мокнет под дождем, распорядился немедленно построить на этом посту грибок.203 Но это не имело ни малейшего отношения к их службе. Здесь Сталин никаких послаблений не терпел. Власик рассказывает, что однажды на Кавказе, из-за малочисленности там охраны Сталина (9 человек), один часовой заснул на посту. Сталин распорядился увеличить охрану, чтобы дать возможность ей нормально отдохнуть.19 Но сон на посту – это воинское преступление. Разрешить спать на посту – это разрешить совершать преступления. Такую команду Сталин дать не мог!

Его охрана врет!

Еще. Обратите внимание, что Сталина внутри дома и сам дом охраняли всего трое охранников (был еще пост у ворот дачи, но он к охране дома не имел отношения). Два прикрепленных телохранителя и комендант, охранявший собственно территорию дома. Дать им команду спать – это вообще оставить дом без охраны, но тогда на кой хрен она нужна?

И еще. Когда в 1952 г. был снят с должности многолетний начальник охраны Сталина и затем начальник охраны правительства генерал-лейтенант Н.С. Власик, то были заменены и другие должностные лица. На пост коменданта Кремля Сталин назначил одного из своих телохранителей, которому, видимо, особенно доверял, – генерал-майора Косынкина. Так вот, молодой мужчина генерал-майор Косынкин "безвременно умер" как раз 17 февраля, если вы помните, то именно с этого дня Сталин больше не выезжал в Кремль и оставался на даче. (На которой принял даже посла Индии и имел с ним длительную беседу).200 И при такой неясной ситуации Сталин вдруг распорядился всей охране спать?!

Но даже не это главное. Есть такая пошлая английская шутка: "Джентльмен не тот, кто, внезапно возвратившись домой, застает в спальне жену с любовником и говорит им: "Извините за беспокойство, продолжайте, пожалуйста!" – а тот, кто после этого сможет продолжить".

Так вот, охрана ни в коем случае не могла выполнить такой приказ. Ведь их трое. Да плюс кухарка. Сболтни она, не подумавши, что охрана Сталина спала, и их, охранников, как минимум, выкинули бы со службы. И Сталин бы не помог, разве что спас бы от трибунала. Охрана лжет – она не спала!

(Кстати, телохранитель Сталина Хрусталев, которому Сталин якобы дал команду "спать", вскоре после смерти Сталина также "безвременно скончался", избавив историков (или следователей?) от ненужных расспросов).195

Итак, охрана сознается в должностном преступлении, оговаривая себя сама? Зачем? Ведь охранники могли просто сказать, что они всю ночь, как всегда, бодрствовали, но они почему-то предпочли говорить, что "смело легли спать". Почему?

Ответ один. В эту ночь что-то произошло. Но врать охрану заставили (о чем ниже) еще 2 марта 1953 г. А в это время Сталин был еще жив, следовательно, оставался риск, что он выживет. А выжив, он мог бы вспомнить сам, что произошло, и задать вопросы. Это, наверное, были очень тяжелые вопросы. И охрана (и те, кто составили ей легенду происходящего), сказав, что она спала, имела свободу в ответах: если Сталин умирал, то она бы утверждала (как это и случилось), что в ночь на 1 марта ничего не случилось, но если бы Сталин выжил, то она бы утверждала, что спала и не знает, случилось ли что-либо со Сталиным или нет, приезжал кто-либо к нему ночью или нет.

Кроме того, охранники в доме были не единственными свидетелями. Была бодрствующая охрана поселка, которая пропускала машины, была охрана у ворот дачи, могли быть, в конце концов, случайные свидетели приезда машин на дачу Сталина. Надо было позаботиться о том, чтобы в случае необходимости пояснить, почему другие видели машины, въезжающие на территорию дачи, а охрана дачи никого не видела. Спали, понимаешь ли.

Вывод: телохранителей Сталина сразу же заставили так соврать, и они так продолжали врать и через 25 лет.

Очная ставка Хрущева с охраной: оказание помощи

Ну что же, давайте почитаем их вранье дальше. Лозгачев вспоминает:

"На следующий день было воскресенье. В десять часов мы, как обычно, уже все были на кухне, начинали дела на сегодняшний день планировать.

В 10 часов в его комнатах – нет движения (так у нас говорилось, когда он спал). Но вот пробило 11 – нет, и в 12 – тоже нет. Это уже было странно:

Обычно вставал он в 11-12, иногда даже в 10 часов он уже не спит.

Но уже час дня – и нет движения. И в два – нет движения в комнатах. Ну, начинаем волноваться. В три, в четыре часа – нет движения. Телефоны, может, и звонили к нему, но когда он спит, обычно их переключают на другие комнаты. Мы сидим со Старостиным, и Старостин говорит: "Что-то недоброе, что делать будем?". Действительно, что делать – идти к нему? Но он строго-настрого приказал: если нет движения, в его комнаты не входить. Иначе строго накажет. И вот сидим мы в своем служебном доме, дом соединен коридором метров в 25 с его комнатами, туда ведет дверь отдельная, уже шесть часов, а мы не знаем, что делать. Вдруг звонит часовой с улицы:

"Вижу, зажегся свет в малой столовой". Ну, думаем, слава Богу, все в порядке. Мы уже все на своих местах, все начеку, бегаем, и... опять ничего! В восемь – ничего нет. Мы не знаем, что делать, в девять – нету движения, в десять – нету. Я говорю Старостину:

"Иди ты, ты – начальник охраны, ты должен забеспокоиться". Он: "Я боюсь". Я: "Ты боишься, а я герой, что ли, идти к нему?". В это время почту привозят – пакет из ЦК. А почту передаем ему обычно мы. Точнее – я, почта моя обязанность. Ну что ж, говорю, я пойду, в случае чего, вы уж меня, ребята, не забывайте. Да, надо мне идти. Обычно входим мы к нему совсем не крадучись, иногда даже дверью специально громко хлопнешь, чтобы он слышал, что ты идешь. Он очень болезненно реагировал, когда тихо к нему входили. Нужно, чтобы ты шел крепким шагом и не смущался, и перед ним чтоб не тянулся. А то он тебе скажет: "Что ты передо мной бравым солдатом Швейком вытягиваешься?". Ну, я открыл дверь, иду громко по коридору, а комната, где мы документы кладем, она как раз перед малой столовой, ну я вошел в эту комнату и гляжу в раскрытую дверь в малую столовую, а там на полу Хозяин лежит и руку правую поднял... вот так. – Здесь Лозгачев приподнял полусогнутую руку. – Все во мне оцепенело. Руки, ноги отказались подчиняться. Он еще, наверное, не потерял сознание, но и говорить не мог. Слух у него был хороший, он, видно, услышал мои шаги и еле поднятой рукой звал меня на помощь. Я подбежал и спросил: "Товарищ Сталин, что с вами?" Он, правда, обмочился за это время и левой рукой что-то поправить хочет, а я ему: "Может, врача вызвать?". А он в ответ так невнятно: "Дз... дз..." – дзыкнул и все. На полу лежали карманные часы и газета "Правда". На часах, когда я их поднял, полседьмого было, в половине седьмого с ним это случилось. На столе, я помню, стояла бутылка минеральной воды "Нарзан", он, видно, к ней шел, когда свет у него зажегся. Пока я у него спрашивал, ну, наверное, минуту-две-три, вдруг он тихо захрапел... слышу такой легкий храп, будто спит человек. По домофону поднял трубку, дрожу, пот прошибает, звоню Старостину: "Быстро ко мне, в дом". Пришел Старостин, тоже оторопел. Хозяин-то без сознания. Я говорю: "Давай его положим на диванчик, на полу-то неудобно". За Старостиным Туков и Мотя Бутусова пришли. Общими усилиями положили его на диванчик, на полу-то неудобно. Я Старостину говорю:

"Иди звонить всем без исключения". Он пошел звонить. А я не отходил от Хозяина, он лежал неподвижно и только храпел. Старостин стал звонить в КГБ Игнатьеву, но тот испугался и переадресовал его к Берии и Маленкову. Пока он звонил, мы посовещались и решили перенести его в большую столовую на большой диван... Мы перенесли потому, что там воздуха было больше. Мы все вместе это сделали, положили его на тахту, укрыли пледом, видно было, что он очень слаб, пролежал без помощи с семи вечера. Бутусова отвернула ему завернутые рукава сорочки – ему, наверное, было холодно. В это время Старостин дозвонился до Маленкова. Спустя примерно полчаса Маленков позвонил нам и сказал: "Берию я не нашел". Прошло еще полчаса, звонит Берия: "О болезни товарища Сталина никому не говорите".

– В 3 часа ночи слышу – подъехала машина, приехали Берия и Маленков. У Маленкова ботинки скрипели, помню, он снял их, взял под мышку. Они входят: "Что с Хозяином?". А он лежит и чуть похрапывает. Берия на меня матюшком: "Что же ты панику поднимаешь? Хозяин-то, оказывается, спит преспокойно. Поедем, Маленков!". Я им все объяснил, как он лежал на полу, и как я у него спросил, и как он в ответ "дзыкнул" невнятно. Берия мне: "Не поднимай панику, нас не беспокой. И товарища Сталина не тревожь". Ну и уехали.

Опять остался я один. Думаю, надо опять Старостина звать, пусть он всех опять поднимет. Говорю:

"Иначе он умрет, а нам с тобой крышка будет. Звони, чтоб приехали".

Лишь в половине восьмого приехал Хрущев, утешив: "Скоро будет медицина". Около девяти часов действительно появились врачи...".195

Сначала давайте рассмотрим вранье Лозгачева само по себе. Представьте ситуацию – они, телохранители, головой отвечают за жизнь Сталина. Его нет в обычные 11.00 утра, он не завтракает, он не обедает, он не выходит на террасу, уже темно, а его нет. И они сидят и ничего не предпринимают?? Почему? Потому, что боятся? Да за беспокойство Сталина их в худшем случае перевели бы охранять Суслова, но ведь за неоказание охраняемому лицу помощи – верный расстрел! И они не идут к нему?? Нет, это уже ни на что не похожая брехня. Телохранители Старостин и Туков пришли на смену в 10.00, они вообще не видели и не слышали Сталина. Они кого охраняли – сами себя? А вдруг Сталина выкрали, и его уже в комнатах нет? Это брехня в расчете на то, что ее будут слушать никогда не служившие идиоты.

Бывший телохранитель Сталина А. Рыбин на тот момент был уже комендантом Большого театра, но именно он в 1977 г. записал первые воспоминания охранников о Сталине и издал в каком-то роде даже полемическую книжицу "Рядом со Сталиным". Он оспаривает клеветническое утверждение Хрущева, что Сталин, дескать, много пил и напивался допьяна. Оспаривает таким вот любопытным примером.

"Чтобы доверчивые читатели не приняли всерьез очередной анекдот, на которые Хрущев был мастак, уточняю: Сталин предпочитал только вина "Цинандали" и "Телиани". Случалось, выпивал коньяк, а водкой просто не интересовался. Ее хлестали "соратники". При том – за свой счет. Помните, Сталин скостил им пакетную доплату с двадцати пяти тысяч до восьми? Вот эти деньги шли в общий котел. Орлов тратил их на обеды для членов Политбюро.

Что касается самого Сталина... С 1930 по 1953 год охрана видела его "в невесомости" всего дважды: на дне рождения С.М. Штеменко и на поминках А.А.Жданова.

Все видели, что Сталин относился к Жданову с особым теплом. Поэтому после похорон устроил на даче поминки. Уезжая вечером домой, Молотов наказал Старостину:

– Если Сталин соберется ночью поливать цветы, не выпускай его из дома. Он может простыть.

Да, уже сказывались годы. Сталин легко простужался, частенько болел ангиной. Поэтому Старостин загнал ключ в скважину так, чтобы Сталин не мог открыть дверь. Впустую прокряхтев около нее, Сталин попросил:

– Откройте дверь.

– На улице дождь. Вы можете простыть, заболеть, – возразил Старостин.

– Повторяю: откройте дверь!

– Товарищ Сталин, открыть вам дверь не могу.

– Скажите вашему министру, чтобы он вас откомандировал! – вспылил Сталин. – Вы мне больше не нужны.

– Есть! – козырнул Старостин, однако с места не двинулся. Возмущенно пошумев, что его, Генералиссимуса, не слушается какой-то охранник, Сталин ушел спать. Утром Старостин обреченно понес в машину свои вещи. Тут его вызвали к Сталину, который миролюбиво предложил:

– О чем вчера говорили – забудьте. Я не говорил, вы не слышали. Отдыхайте и приходите на работу.

Интересной была ситуация, правда же? Ну, ее психологические тонкости вы сами оцените. А я подчеркну лишь вот что: если Сталин все-таки хотел поливать цветы и даже запомнил весь ночной разговор, значит, был не очень пьяным. Ведь так? Хотя чисто по-житейски тут все понятно – человек похоронил самого лучшего собеседника".203

Думаю, что с Рыбиным можно согласиться в том, что Сталин никогда не пропивал свои мозги. Но тогда категорически нельзя согласиться с тем, что Старостин и Туков целый день боялись зайти к Сталину в комнату! Нарушить прямой приказ Сталина Старостин не боялся, а узнать о его здоровье боялся?!

В показанном в 2001 г. на ОРТ фильме А. Пименова и М. Иванникова "Кремль 9. Последний год Сталина" авторы взяли интервью у тогдашнего заместителя Главного управления охраны МГБ СССР полковника Н.П. Новика. Тот рассказал такой эпизод своей службы.

По субботам Сталин ходил в баню, построенную на территории дачи (в которой, кстати, парилась и охрана дачи, но, конечно, не тогда, когда ее посещал Сталин). Обычно эта процедура занимала у Сталина 100-110. Но однажды он вдруг не вышел из бани в означенное время. Через 20 минут охрана доложила Новику, который был в это время на даче. Через 35 минут он позвонил министру МГБ Игнатьеву, тот тут же позвонил Маленкову. Последовала команда ломать дверь в бане (изнутри она закрывалась на защелку). Через 46 минут Новик с фомкой и телохранителем уже бежали к бане. Но дверь открылась и на порог вышел слегка заспанный Сталин.

Такие были порядки и такими они и должны быть. А нам рассказывают, что охрана Сталина, ничего не зная о нем, не беспокоилась целый день?!

Вторая очевидная брехня это то, что Игнатьев испугался и не приехал. Вы можете представить себе министра государственной безопасности, который боится приехать к больному главе государства? Вы понимаете, что это прямой отказ исполнять служебный долг, за что в данной ситуации тоже можно было бы расстрелять?

Еще о том, что вы можете и не понимать. Лозгачев умышленно выводит Игнатьева из числа действующих лиц (он, кстати, единственный, кто о нем упомянул) тем, что упоминает о нем только как о министре МГБ (ошибочно называет КГБ). Для Лозгачева и Старостина Игнатьев был министром во вторую очередь, но об этом ниже.

Прежде чем заслушать брехню Хрущева об этом периоде, отметим этапы по версии охраны: весь день 1 марта охрана ничего не предпринимала; около 24.00 охрана начала звонить; в 3.00 ночи 2 марта приехал Маленков с Берия, но ничего не предприняли; и только в 7.30 появился Хрущев и за ним врачи.

Дадим слово Хрущеву. Он начинает свои показания описанием воскресенья 1 марта.

"Я ожидал, что, поскольку завтра выходной день, Сталин обязательно нас вызовет, поэтому целый день не обедал, думал, может быть, он позовет пораньше? Потом все же поел. Нет и нет звонка! Я не верил, что выходной день может быть пожертвован им в нашу пользу, такого почти не происходило. Но нет! Уже было поздно, я разделся, лег в постель.

Вдруг звонит мне Маленков: "Сейчас позвонили от Сталина ребята (он назвал фамилии), чекисты, и они тревожно сообщили, что будто бы что-то произошло со Сталиным. Надо будет срочно выехать туда. Я звоню тебе и известил Берию и Булганина. Отправляйся прямо туда". Я сейчас же вызвал машину. Она была у меня на даче. Быстро оделся, приехал, все это заняло минут пятнадцать. Мы условились, что войдем не к Сталину, а к дежурным. Зашли туда, спросили: "В чем дело?". Они: "Обычно товарищ Сталин в такое время, часов в одиннадцать вечера, обязательно звонит, вызывает и просит чаю. Иной раз он и кушает. Сейчас этого не было". Послали мы на разведку Матрену Петровну, подавальщицу, немолодую женщину, много лет проработавшую у Сталина, ограниченную, но честную и преданную ему женщину.

Чекисты сказали нам, что они уже посылали ее посмотреть, что там такое. Она сказала, что товарищ Сталин лежит на полу, спит, а под ним подмочено. Чекисты подняли его, положили на кушетку в малой столовой. Там были малая столовая и большая. Сталин лежал на полу в большой столовой. Следовательно, поднялся с постели, вышел в столовую, там упал и подмочился. Когда нам сказали, что произошел такой случай и теперь он как будто спит, мы посчитали, что неудобно нам появляться у него и фиксировать свое присутствие, раз он находится в столь неблаговидном положении. Мы разъехались по домам.

Прошло небольшое время, опять слышу звонок. Вновь Маленков: "Опять звонили ребята от товарища Сталина. Говорят, что все-таки что-то с ним не так. Хотя Матрена Петровна и сказала, что он спокойно спит, но это необычный сон. Надо еще раз съездить". Мы условились, что Маленков позвонит всем другим членам Бюро, включая Ворошилова и Кагановича, которые отсутствовали на обеде и в первый раз на дачу не приезжали. Условились также, что вызовем и врачей.

Опять приехали мы в дежурку. Прибыли Каганович, Ворошилов, врачи. Из врачей помню известного кардиолога профессора Лукомского. А с ним появился еще кто-то из медиков, но кто, сейчас не помню. Зашли мы в комнату. Сталин лежал на кушетке. Мы сказали врачам, чтобы они приступили к своему делу и обследовали, в каком состоянии находится товарищ Сталин. Первым подошел Лукомский, очень осторожно, и я его понимал. Он прикасался к руке Сталина, как к горячему железу, подергиваясь даже. Берия же грубовато сказал: "Вы врач, так берите, как следует".195

Повторяю, что Хрущев, надиктовывая воспоминания, не подозревал, что охрана также будет их надиктовывать и так же брехать. Иначе он, конечно, принял бы версию охраны первого приезда к Сталину Маленкова с Берия, а не с собой, а так он вынужден был слегка "расколоться".

Итак, оказывается, после ужина в ночь с 28 февраля на 1 марта Берия впервые появился на даче Сталина только около 9.00 2 марта вместе с врачами. А Хрущев и, по его словам, Маленков до этого уже дважды были там! И в присутствии третьего лица успели запугать и проинструктировать охрану, как нужно брехать Берия и остальным. Я пишу об этом так уверенно, поскольку у нас есть честный свидетель.

Академик, терапевт, специалист по сердечно-сосудистым болезням А.Л. Мясников умер в 1965 г., рукописи его воспоминаний были изъяты в архив ЦК. Возможно потому, что там он оставил свои воспоминания о тех трагических днях. Он писал:

"Поздно вечером 2 марта 1953 г. к нам на квартиру заехал сотрудник спецотдела Кремлевской больницы: "Я за вами – к больному Хозяину". Я быстро простился с женой, мы заехали на улицу Калинина, там ждали нас проф. Н. В. Коновалов (невропатолог) и Е.М. Гареев, и помчались на дачу Сталина в Кунцево…

Наконец мы в доме (обширном павильоне с просторными комнатами, обставленными широкими тахтами; стены отделаны полированной фанерой). В одной из комнат уже был министр здравоохранения…

Министр рассказал, что в ночь на второе марта у Сталина произошло кровоизлияние в мозг, с потерей сознания, речи, параличом правой руки и ноги. Еще вчера до поздней ночи Сталин, как обычно, работал у себя в кабинете. Дежурный офицер из охраны еще в 3 часа ночи видел его за столом (он смотрел в замочную скважину). Все время и дальше горел свет, но так было заведено. Сталин спал в другой комнате, в кабинете был диван, на котором он часто отдыхал. Утром в седьмом часу охранник вновь посмотрел в замочную скважину и увидел Сталина распростертым на полу между столом и диваном. Был он без сознания. Больного положили на диван, на котором он и пролежал все дальнейшее время".195

Как видите, во-первых, охрана перенесла время инсульта аж на утро 2-го марта. Поскольку она звонила, даже по ее словам, с вечера 1 марта, и дважды видела на даче Маленкова и Хрущева, то без согласования с ними она, разумеется, так врать не могла. То есть с самого начала Хрущев и телохранители Сталина были в сговоре, поэтому-то они и "отмазывают" Хрущева в своих показаниях, выставляя вместо него Берия, поскольку в 1977 г. Берия был уже всемирным чудовищем, на него можно было валить все.

Во-вторых, оказывается, охрана была не совсем беспомощна и в замочную скважину могла наблюдать за Сталиным.

В-третьих. Совершенно не ясно, где все же нашли Сталина. По версии телохранителей – в малой столовой, по версии Хрущева – в большой, по первоначальной версии – в кабинете у дивана.



Адрес записи

0
ответить